Энтони бережно потрогал подсохшую болячку.
— Боевые шрамы, — улыбнулась она, ощутив холодок под ложечкой.
Надо было думать, прежде чем очертя голову лезть через живую изгородь, колючую, как иголки дикобраза. Несмотря на благие намерения, она позволила Арчи убедить себя поиграть в охоту на волков в заросшей кустами задней части сада.
— Пицца, — с отсутствующим видом пробормотала она, вдыхая знакомый запах мыла и чистой кожи.
— С какой начинкой?
— Я все время забываю принести ваш свитер, — неожиданно для себя произнесла Флорри и увидела в его глазах легкое недоумение. Энтони явно не мог понять, что общего у пиццы со свитером. — Вы забыли его в понедельник. Я не люблю анчоусы. — Но зато она любит то, как курчавятся его влажные волосы над высоким лбом... Любит? Нет, ей нравится, быстро поправилась Флорри.
— Значит, без перца, — пробормотал Энтони, оборачиваясь к двери.
— Без анчоусов, — мягко поправила она. Ничего удивительного, что его мысли тоже витают где-то далеко. — Поцелуйте за меня Джерри.
Он кивнул и, негромко насвистывая, вышел на лестничную площадку. Флорри узнала знакомую мелодию и начала напевать ее себе под нос. Она завернула краны, сунула руку в воду, чтобы проверить температуру, выпрямилась и мельком увидела свое отражение в зеркале. Неужели эта девушка с горящими щеками и блаженной улыбкой действительно она? Флорри громко засмеялась и направилась искать Арчи. Кажется, охота на волков пошла ей на пользу.
Видимо, эта охота пошла на пользу и маленькому мальчику: Арчи чуть не уснул прямо в ванне.
— Спокойной ночи. — Она уложила его в постель и нежно поцеловала в лоб.
— Завтра вечером я расскажу вам другую сказку про гусеницу и улитку, — сонно пробормотал он.
— Буду ждать с нетерпением, — мягко сказала Флорри, когда он закрыл глаза.
Она долго смотрела на спящего мальчика, затем поднялась и вдруг застыла на месте. Почему они с Арчи решили, что завтра вечером она снова будет здесь?
Прогноз мог и не сбыться. Завтра суббота, занятий в школе не будет, а поскольку Джерри выздоравливает, Арчи вполне может поехать с отцом в больницу. Конечно, она сделает все, чтобы помочь Энтони, пока Джерри полностью не оправится, но на том ее участие в жизни семьи Гриффитсов и закончится. А в понедельник она выйдет на работу.
Конечно, время от времени она будет видеть Арчи и Джерри, но это совсем другое дело, грустно подумала Флорри. Ее взгляд снова упал на спящего ребенка. Нельзя позволить себе привязаться к нему. Когда Флорри бережно пригладила темный вихор на лбу Арчи, у нее сжалось сердце. Мальчик так похож на отца...
6
— Пицца. Без анчоусов. — Энтони поставил на кухонный стол две круглые коробки, одним движением плеч сбросил с себя пиджак и повесил его на спинку стула.
— Как Джерри? — Флорри вынула из ящика два столовых прибора.
— При моем появлении расплылся до ушей. Измученный, но гордый своими ранами. — Гриффитс открыл холодильник и достал бутылку вина. — И жаждущий узнать все подробности операции, — иронически добавил он.
Флорри представила себе эту сцену, улыбнулась и, сообразив, что уже темно, включила верхний свет.
— Может быть, поедим в гостиной? — лениво предложил Энтони.
— Я всегда считала, что это не слишком удобно, — возразила Флорри, повернулась к нему спиной и начала накрывать на стол. Здесь, на ярко освещенной кухне, куда безопаснее, мелькнуло у нее в голове.
— Вина?
— Нет, спасибо, — решительно отказалась она.
— Что-то случилось? — тихо спросил Гриффитс.
Флорри напряглась, когда Энтони очутился за ее спиной.
— Нет. Просто немного устала, — непринужденно сказала она, оглянувшись, но избегая взгляда проницательных синих глаз. — Впрочем, я передумала. Ничего, если я все-таки выпью?
— Конечно, — учтиво произнес Энтони, но, вместо того чтобы отойти, еще раз внимательно посмотрел ей в лицо.
На мгновение Флорри решила, что допрос будет продолжен. Однако Энтони передумал и, к ее облегчению, полез в буфет за вторым бокалом.
Что бы он сказал, если бы Флорри поведала ему правду? Правду, которую только что открыла сама? Энтони, кажется, я полюбила вас. Да. Так и есть.
Конечно, он встревожился бы. И испугался. Он был бы добр, заботлив, мягок, ни за что не причинил бы ей боли. По иронии судьбы, именно за эти качества она его и полюбила. И это было бы совершенно невыносимо.
Она незаметно покосилась на Энтони, ловко откупоривающего бутылку. Картину довершала агрессивная мужественность. Итог получался ошеломляющим. И зачем только форма соответствует содержанию? Почему воспоминания о том, каким он был пять лет назад, остались такими же четкими?
Когда Энтони обернулся и протянул Флорри бокал, она заставила себя прогнать эти мысли.
— Спасибо. — Она сделала глоток и мельком посмотрела в окно. — Тони! — При виде серой тени, двигающейся по газону, Флорри невольно стиснула его руку и широко раскрыла глаза. — Посмотрите! Кажется, это...
— Барсук, — негромко закончил Энтони, проследив за направлением ее взгляда. Затем он протянул длинную руку и убавил свет.
Теперь животное стало хорошо видно.
Затаив дыхание и приоткрыв рот от удовольствия, Флорри следила за тем, как барсук поднял морду, понюхал воздух, по-видимому, не почуял никаких угрожающих запахов и неторопливо проследовал в густой кустарник.
— Арчи был бы в восторге, — шепотом сказала она и обернулась к Энтони.
Он не смотрел на барсука. Его глаза, казавшиеся в полумраке почти черными, напряженно всматривались в ее лицо.
— Да? Может, пойти и разбудить его? — проворчал Гриффитс, на шее которого бешено пульсировала какая-то жилка.
От выражения его глаз у Флорри пересохло во рту. Ее ладонь, все еще лежавшая на обнаженном предплечье Гриффитса, окаменела, ощутив, как напряглись тугие мышцы.
Не сводя глаз с лица Флорри, Гриффитс взял у нее бокал и поставил его на буфет. А затем поднес ее руку к губам и по очереди поцеловал каждый палец.
— Пицца остынет, — пробормотала загипнотизированная Флорри, каждая клеточка тела которой таяла от наслаждения. Надо остановить его, надо отодвинуться...
— Да, — хрипло подтвердил Энтони, сжал пальцы и притянул к себе Флорри, у которой не было сил сопротивляться.
Другой рукой он обхватил ее затылок, погрузил пальцы в рыжие кудри и заставил поднять лицо.
Затем он медленно, но решительно опустил голову, прижался губами к ее шее, проложил чувственную дорожку к уху и проник в него умелым языком.
Флорри закрыла глаза и прильнула к нему. Она потеряла способность связно мыслить и едва дышала. Руки обвили шею Энтони и заставили его опустить голову. Их губы слились в поцелуе, и Флорри вздрогнула от облегчения.
Энтони неторопливо изучал ее рот, смаковал его, а когда мужские руки стали ласкать ее спину, по телу
