Еще одним крупным железопроизводящим центром был район Устюжны Железнопольской и Белозерья. Железо и уклад, производимые в этом центре, расходились по огромной территории Московского государства. Так, в 1583 г. власти Троице-Сергиева монастыря посылали в Устюжну Железнопольскую старцев и слуг покупать «железа на варничный обиход и судов и всяких запасов» (Бахрушин 1952: 159). В 1592 г. из Москвы в Устюжну специально ездил царский посланец для приобретения «скоб железных судовых, гвоздей больших “притяжных” и тесовых, железа прутового и т. д.» (Бахрушин 1952: 159). Документы свидетельствуют о довольно дробной специализации кузнецов рассматриваемого центра. Белозерские мастера выступают прежде всего как гвоздочники и скобочники, устюженские — как оружейники (Колчин 1949: 199–200).
Со второй четверти XVI в. Устюженско-Белозерский центр теряет общегосударственное значение. На первое место выдвигается Каширско-Серпуховской центр (с присоединившейся к нему в конце XVI — начале XVII в. Тулой). Это было связано как с качеством сырья южного центра, таки с привлечением иностранного капитала. Именно под Серпуховом в 30-х гг. XVII в. возникают первые русские железоделательные заводы (заводы Виниуса). История отечественной черной металлургии XVII в. (вплоть до возникновения Уральских заводов) связана с Тульско-Серпуховским центром.
Итак, мы можем констатировать, что в XVI–XVII вв. в Московском государстве существовало три основных металлургических центра: северо-западный (Водская пятина, Карелия), северный (Устюжна Железнопольская, Белозерье) и южный (Кашира, Серпухов, позднее Тула). При этом к середине XVII в. значение первых двух центров заметно уменьшается.
Из приведенных выше данных со всей очевидностью следует, что железодобывающее производство было сосредоточено в сельской местности. Что же касается кузнечества, то оно традиционно было занятием городского населения. В период XVI–XVII вв. наряду со старыми ремесленными центрами, такими как Новгород, Псков, особое значение в производственной сфере приобретают и более молодые города (Москва, Тверь, Углич, Устюжна Железнопольская). Интересно отметить, что в то время как старые ремесленные центры продолжали выпускать на общероссийский рынок широкий ассортимент продукции, в некоторых городах наметилась узкая специализация по производству железных предметов: Устюжна Железнопольская изготавливает по правительственным заказам оружие, Белоозеро и села этого района — орудия труда, Тверь — иглы, крючки, сапожные и обойные гвозди, Вологда — ножи, топоры, косы, серпы и т. д. (Колчин 1949: 203).
С конца XV в. ведущее значение в экономике Русского государства начинает играть Москва. Географическое и политическое положение столицы обусловило ее роль как потребительско- распределительного центра. Сюда стекались как сами мастера со всех сторон государства, так и продукция всех ведущих ремесленных центров.
Глава 1. Техника кузнечного производства в Московском государстве
Период XVI–XVII вв. характеризуется становлением Москвы как крупного ремесленно-торгового центра нового государства — Московской Руси. Среди ремесленных производств значительное место занимало кузнечное.
Железообрабатывающее ремесло Москвы нашло отражение в названиях московских улиц. Следует отметить, что большинство этих названий возникает не раннее XVIII в. При этом улицы назывались по более ранним объектам (поселениям кузнецов и кузнечным слободам), которые сформировались на данной территории.
По косвенным данным, мастера, связанные с производством оружия в XV в., размещались к северо- востоку от Великого посада на правом берегу р. Неглинной. Здесь, на территории между современными улицами Б. Дмитровкой и Петровкой, находится Копьевский переулок. Он получил свое название в 1922 г. в память о том, что в XV в. здесь располагалась слобода мастеров, изготовлявших копья и, видимо, другое колющее оружие. Более раннее название слободы — Копье, о чем говорит название находившейся здесь до 1817 г. церкви Спаса Преображения, что на (в) Копье.
Несомненно, одним из древнейших топонимов, связанных с кузнечным ремеслом, является Кузнецкий Мост. Название улицы возникло от слободы кузнецов, работавших на Пушечном дворе. Государев Пушечный двор был основан по повелению Ивана III в конце XV в. к северо-востоку от Великого посада, в непосредственной близости от р. Неглинной. До конца XV в. эта местность пустовала. Обживается она в эпоху усиления великокняжеской власти, причем здесь были поселены новгородцы, выведенные Иваном III в Москву после присоединения Новгорода в 1478 г. Аналогичная акция последовала после упразднения независимости Пскова в 1510 г.: Василий III заселил соседнюю с Пушечным двором к востоку территорию Неглинного верха вывезенными из Пскова семьями наиболее зажиточных людей. В связи с этим можно высказать следующее предположение. Поскольку и Новгород, и Псков были крупнейшими железообрабатывающими центрами, возможно, расселение выходцев из этих городов, среди которых наверняка находились кузнецы, было связано со стремлением великого князя укрепить высококвалифицированными мастерами московское кузнечное производство.
Пушечный двор дал название еще одному, не сохранившемуся на карте города топониму — Пушечному переулку. Он располагался по трассе современной Пушечной улицы на участке между улицами Неглинной и Рождественкой. Кузнечная слобода на данной территории просуществовала довольно долго. Но уже в XVII в. среди слободских дворов были дворы князей, дьяков и других лиц (Сытин 2000: 138). Интенсивное кузнечное производство к концу XVIII в. в Кузнечной слободе прекращается. Здания Пушечного двора используются в качестве арсенала, а в 1803–1804 гг. они были разобраны.
С ростом территории города ремесленники, связанные с пожароопасным ремеслом, вытеснялись на пустующие земли к востоку от города. Это было связано с розой ветров: преобладающее направление ветра в Москве — юго-западное и западное. Новым районом кузнечного ремесла стало Заяузье — территория между реками Москвой и Яузой и стеной Земляного города. Сначала, в конце XV в., сюда была выселена Гончарная слобода. Позднее за гончарами последовали кузнецы. Последние оставили о себе память в названии не сохранившихся до наших дней церквей Николы в Кузнецах и Косьмы и Дамиана Старого (Косьма и Дамиан — святые покровители кузнецов). На Таганском холме во второй половине XVI в. и первой половине XVII в., а может быть, и ранее, был район поселения ремесленников, производивших кольчужную броню. Нет оснований предполагать, что в XVII в. бронники жили здесь особой слободой. Напротив, все они были тяглецами других слобод.
Можно думать, что оружейное производство в Заяузье существовало издавна. «Заяузская слободка с монастырем с Кузьмодемьяном» упоминается в духовной грамоте князя Ивана Юрьевича Патрикеева, написанной ранее 1499 г. В то время она принадлежала Патрикеевым. Возможно, что слобода и возникла незадолго до этого как белая, частновладельческая. Монастырь Кузьмы и Демьяна мог быть построен в связи с древними представлениями об этих святых как о покровителях кузнечного ремесла. Вероятно, уже в середине XV в. здесь селились преимущественно кузнецы. Интересную мысль о механизме образования кузнечной слободы в Заяузье высказал М. Г. Рабинович: Патрикеевы, которым принадлежала на первых порах слобода, владели и рядом участков земли на Великом посаде, которые были у них потом изъяты. Возможно, что образование Заяузской кузнецкой слободы связано с переселением кузнецов с Великого посада и первоначально именно с земель Патрикеевых. В таком случае ремесленники не остались на посаде после изъятия земель у их сеньора и предпочли переселиться во вновь созданную теми же князьями белую слободу (Рабинович 1964).
Так или иначе, в XVII в. эта слобода уже называлась Старой Кузнецкой, а от монастыря осталась только церковь, которая по-прежнему носила имя Кузьмы и Демьяна и называлась «что в Старых Кузнецах». Кузнецы и оружейники играли, видимо, немалую роль в Заяузье в XVI в. Недаром один из них был похоронен едва ли не на самом почетном месте Никитского кладбища, непосредственно у апсиды церкви св. Никиты — главного храма Заяузья (Рабинович 1964: 180–181).
Металлообрабатывающее производство развивалось в Заяузье в течение всего XVI в., вытесняя гончаров на их окончательное место в конце нынешней Гончарной улицы (отсюда и название). Ниже
