Савской, а я этого тоже не испытывала.
— И все же довольно самонадеянно писать об ужасах войны до того, как побываешь на ней.
— Ну, так уж сейчас пишутся стихи, никому не нужна слава, никакая слава вообще. Особенно после того, как Зигфрид Сассун опубликовал свое письмо в «Таймс». Думаю, бедняге Аберкромби повезло, что он умер. Сейчас среди продвинутых людей он совершенно немоден. Полагаю, Стэмфорд просто копирует других; многие начинающие писатели так делают.
Кингсли посмотрел на нее. Она по-прежнему сидела на нем верхом, такая милая и, несмотря на многочисленных любовников, такая невинная.
— Должен сказать, довольно глупая мысль для такой умной молодой женщины, как ты, Китти, — заметил он.
— Спасибо большое, я в этом не сомневалась. И как ты об этом догадался?
— Потому что совершенно очевидно, что Стэмфорд не писал этих стихов.
47
Признания плагиатора
Наконец они встали и оделись.
— Свежие панталоны, — объявила Китти, доставая их из своей сумки. — Свежие панталоны и зубная щетка, новый «джентльменский набор» для женщины, любящей повеселиться.
— Ну да, и еще твой верный резиновый презерватив.
— А, да. Я
Кингсли было неловко, он подумал, что эти подробности ему знать необязательно; откровенность сестры Муррей была очаровательна, однако время от времени она заходила слишком далеко.
Они вместе спустились вниз и позавтракали на глазах у собравшихся за столом английских солдат. Китти с возмущением отвергла предложение Кингсли позавтракать наверху и разойтись по одному:
— Как же унизительны для женщин эти ваши приличия! Мужчины ходят по бабам, когда пожелают, но настаивают на том, чтобы женщины стыдились секса.
— Я никогда не ходил по бабам.
— Хорошо,
Итак, они отправились вниз вместе, и Китти громким, командным голосом заказала хлеб, ветчину и яйца.
— Нужно восстановить силы после
Кингсли хотелось провалиться сквозь землю.
Он решил проводить Китти обратно в замок — считал, что отпустить ее одну было бы невежливо. К тому же она сказала, что лейтенант Стэмфорд собирается с ней пообедать и принесет свои стихи.
— Разве его часть сейчас не на фронте? — спросил Кингсли.
— Да, они вернулись туда наутро после концерта, и он получил пулю в руку. Может быть, даже заработает возвращение на родину, если повезет. Он ждет приказа, поэтому так и страждет меня видеть. Хотя он отличился. Я говорила с его врачом: он участвовал в том самом бою, которого не выдержал Аберкромби, и сражался храбро.
— Хороший актер и хороший солдат, — сказал Кингсли, — но, полагаю, совсем
Они шли обратно к замку под проливным дождем, мимо деревьев, где они занимались любовью четыре дня назад. Китти предложила остановиться ненадолго и оживить воспоминания, но Кингсли отказался. Поняв, что она к нему привязалась, он стал только сильнее мучиться. Он не только предал Агнес, но еще и играл с чувствами женщины, которая, несмотря на свой отважный вид и значительный сексуальный опыт, была очень молода и ранима.
Когда они пришли к замку, Стэмфорд с рукой на перевязи уже ждал их.
— Капитан Марло тоже интересуется поэзией, — сказала Китти. — Не возражаете, если он к нам присоединится, лейтенант?
— Боже, нет! — воскликнул Стэмфорд. — Чем больше народу, тем веселее.
Китти сказала, что ей нужно пойти переодеться в сухое, и предложила Кингсли и Стэмфорду подождать ее в маленькой оранжерее. Они уселись перед элегантными французскими окнами, выходившими на площадку, где недавно с триумфом выступал Стэмфорд.
— Полагаю, лейтенант, вы не скоро сможете снова размахивать тросточкой Чарли Чаплина, — предположил Кингсли.
— Ну, у меня есть еще левая рука, и, знаете ли, из его фильмов я сделал вывод, что этот бродяжка одинаково хорошо владеет обеими руками.
— Я слышал, бой вышел отличный?
— Не знаю. Я просто пытался не струсить, и все закончилось удачно. По крайней мере, в этот раз.
Кингсли прикурил сигарету и предложил одну Стэмфорду.
— Знаете, я закурю свою, если не возражаете, — ответил он и достал из портсигара длинную розовую сигарету с золотым фильтром. — Они называются «арлекинами». Веселенькие, верно? Они бывают разных цветов, кроме скучного белого. Парни подшучивают надо мной из-за них, а мне все равно. Если мужчина стал солдатом, это не означает, что у него не должно быть чувства стиля. Вы согласны, капитан?
Кингсли признал, что Стэмфорд абсолютно прав.
— Мои любимые — черные, — продолжал лейтенант. — Они такие зловещие и изысканные. Я бы вам показал их, но они закончились. Выкурил в первую очередь. Не мог устоять.
Кингсли кивнул.
— Черное и золотое. Это изумительно. Когда у меня будет собственный дом, я повешу в спальне черные с золотом шторы.
Кингсли промолчал. Пора было менять тему.
— Полагаю, лейтенант, вы навещали виконта Аберкромби в день его гибели?
Стэмфорд явно не ожидал этого вопроса, и лицо его помрачнело.
— Да. Да, навещал. Я хотел… ну, знаете, подбодрить его. Собрат офицер и все такое. Он был так внимателен ко мне накануне битвы.
— И когда вы его покинули, приободрив?
— Не знаю… Кажется, я ушел, когда всех выгоняли. Когда закончились часы посещения.
Стэмфорд совершенно не умел лгать, и лицо его залилось краской.
— Кое-кто слышал, как он ссорился с кем-то в своей комнате, значительно позже того часа, когда посетителям пора уходить.
Длинная розовая сигарета дрожала в пальцах Стэмфорда. Пепел упал на кафельный пол.
— Правда? — спросил он. — И кто это мог быть, интересно?
— Я подумал, может, вы знаете.
— Боже мой, откуда мне?.. Нет, понятия не имею.
— Этого человека видели.
Стэмфорд громко сглотнул, на лбу у него появились крошечные капельки пота. Никогда в практике Кингсли подозреваемый так легко не сдавался. Игрока в покер из Стэмфорда не получилось бы.
В этот момент, к очевидному облегчению Стэмфорда, вернулась Китти Муррей, и он смог немного прийти в себя. Китти была не из тех, кто задумывается над выбором одежды, особенно если рядом
