надеялся на то, что осмотр подводной части катера американские водолазы на месте проводить не будут. Катер просто сдёрнут и отбуксируют – время на войне дорого, а для спасательной операции надо задействовать, как минимум, два катера и пару вертолётов. А это лишнее отвлечение и людей, и боевой техники.
Водолазный специалист Лосев уже досмотрел катер под водой. Винты были целы и не покорёжены. Место для крепления подводного носителя он выбрал возле кормы у самых рулей. Если катер будут сдёргивать буксиром, то «торпеда» должна остаться в целости и сохранности. Мы с Ивановым и остались на катере, моряки и мой Ковалёв погребли на базу за заранее подготовленным оборудованием. Установка носителя, закладка моряков на лёжки в железных ящиках, маскировка, повторный осмотр подводной части закончили уже давно засветло. Я лично закрыл крышку ящика над Ивановым. Было такое впечатление, что я хороню бравого «морского майора». А водолаз был спокоен и по виду собирался хорошенько поспать в тесном металлическом ящике. На берегу, когда оттаскивали плот в расщелину, ко мне подошёл Рыхлый и показал пальцем в небо.
– Иван Фёдорович, мусульманином заделался? этот жест у них означает, что Аллах един.
– Да нет, командир, я ведь коммунистический шаман, а у нас этот жест означает, однако, что самолёт и вертолёты летят.
Вовремя мы! Впритык. Пришлось ускориться – в спешном порядке маскировать плот, проверять базы свою и моряков. Я устроился между валунами на острие мыса, разделявшего бухты, по пояс в воде, натянув капюшон комбинезона, в куче водорослей и принялся ждать. Первым со стороны «Гнезда Кондора» прошёл «Локхид» и начал забирать вверх, набирая высоту. Сразу же за ним появилась тройка вертолётов – один «Блэк Хок» и две «Супер Кобры». Вертолёты, вынырнув из-за скал, резко сбросили высоту и пошли над самой водой словно стайка чаек, постоянно меняя курс и рыская. Пытаются поймать сигнал маркерного передатчика. Пройдя по синусоиде, вертолёты снова стали приближаться к побережью, наверное, катер обнаружили визуальным наблюдением.
«Блэк» прошёлся над бухтой, завис над скалами, возле которых водолазы устроили засаду на спасательный плот. «Кобры» начали крутить воздушную карусель над катером, отстреливая сигнальные ракеты, видно, надеялись, что на судне кто-то остался из экипажа. Я взял бинокль и, прикрывая линзы, чтобы не допустить случайного блика, посмотрел. Почему не летят к катеру? Ага, ясно! На скалах видно оранжевое пятно спасательного жилета. Похоже кого-то из янкесов, утопленных нашими водолазами, не унесло в открытое море, а выкинуло на скалы. С вертолёта вниз на спусковых устройствах опустились трое морских пехотинцев в таких же ярких спасательных жилетах. Болтающееся, словно сломанная кукла, тело утопленника затащили наверх на борт вертолёта. Досмотровая группа ещё поползала по скалам, но из-за сноса вертолёта и водяной взвеси, поднимаемой винтами, поспешили ретироваться на борт. Ага, водолаза- то не спустили, кинули на камни простых морпехов. Прав был каптри, когда говорил, что из-под воды катер досматривать не будут.
Но ведь вертолётами катер не упрут. Даа… только подумал. Вот она, морская кавалерия. Из-за дальнего мыса выскочило два «Сториса» – один чуть впереди, другой сзади. На носу первого стояло съёмное устройство для перехода на палубу и толпилось человек шесть-семь морпехов. Из-за того, что меня покачивало на волнах и водоросли постоянно лезли в бинокль, толком происходящее рассмотреть не удавалось. А вот если, к примеру, с кормового пулемёта застрявшего катера ударить длинной очередью по морпехам, столпившимся на носу, то вряд ли кто останется в живых. Вертолёты продолжали крутить карусель уже втроём с присоединившимся транспортным. Катер с досмотровиками сбавил ход и вплотную подошёл к застрявшему. Морские пехотинцы раскинули перекидной трап и начали перебегать на палубу, разбегаясь на левый и правый борт. В живот скатился холодный ком. Ведь если водолазов обнаружат, то ничем мы им помочь не сможем. Недаром каждый из диверсантов закрепил себе на поясе по мине для самоподрыва. Однако зря я переживал. Минут через десять застрявший катер пыхнул солярным выхлопом. Видно, прибывшая команда пытается снять катер со скал своими силами.
Минут через сорок бесплодных попыток катер спасателей развернулся кормой, с него полетели тросы. Через полтора часа катер всё-таки удалось выдернуть из скальных тисков, он завелся и своим ходом, заваливаясь на правый борт, медленно пошёл в кильватере спасателей. Вертолёты, сделав ещё пару кругов над акваториями обеих бухт, ушли на сопровождение. Минут через двадцать-сорок наши диверсанты в «троянском катере» будут на территории морской базы острова. Лежать им в стальных ящиках до темноты.
Иванов, исходя из своего опыта, уверен, что ему со своей группой удасться выйти из моторного отсека и уйти под воду для дальнейшей доразведки и минирования объектов первой очереди. Пока, до поступления очередного сообщения на индикатор, есть время – около шести часов, – выкарабкаться наверх и попытаться провести визуальную доразведку аэродрома и шахты. Почти трёхчасовое сидение по горло в воде в компании мелких рачков, постоянно вылазивших из водорослей, настроения и желания карабкаться в горы не прибавляло. Я потихоньку подплыл к камням, вылез и начал пробираться к берегу.
Ара, хитрый армянин, пока был в лёжке среди камней, раскупорил пакетик, который я нашёл среди вещей погибшего экипажа катера. Когда я подходил, Бахраджи уже аккуратно лучил несколько сухих деревяшек топляка.
– Командир-джан, скомандуй – я тебе вскипячу, бутербродик сделаю, комбинезон сними, аляску одень, погрейся покури, в воде три часа сидел, за американцами наблюдал, успеем наверх. Кофе, если честно, порошок быстрорастворимый – пахнет вроде ничего, на вкус не пробовал такое.
Тут Бахраджи прав на все сто процентов. Погреться, перекусить и подготовиться к дальнейшей работе никогда не помешает. Появился Ковалёв с мичманом, переданным в мое временное подчинение. Присели между камней, доложили каждый по порядку, что наблюдали в своих секторах. Кузнец дополнительно оповестил о работе индикатора-приёмника. Новых сообщений не поступало и порядок работы пока оставался прежним.
Ковалёв и мичман Мелконян занялись подготовкой к походу наверх: готовили поисковый приёмник, бинокли, дополнительные обвязки. Рыхтенекеу пока с места своего наблюдения так и не вернулся, но за него я был почему-то спокоен. Где-то в вышине проурчал «Локхид», заходящий на аэродром через седловину у «Гнезда Кондора». Я машинально отметил на часах время возвращения самолёта-разведчика. Час в час, небольшие расхождения в минутах.
В тот момент, когда Бахраджи наливал американский растворимый кофе и сделал бутерброды со спиртовым хлебом длительного хранения и тушёнкой, со стороны берега появился Рыхлый, держащий свою «мосинку» на плече и что-то мурлыкающий под нос.
– Иван Фёдорович, жду доклад про увиденное, – сразу же озадачил я его.
– Тюлени от острова ушли, боятся чего-то, – ответил чукча совсем не в тему разговора, – шторма не будет, другого боятся, вертолёты посмотрел, тот, который транспортный, с группой на борту – бронированный, надо его в хвостовую балку бить, огневые – под несущий винт.
– Во, а ты мне про тюленей! – обрадовался я наблюдательности Рыхлого. – Как думаешь, возьмёт твоя винтовка этих птичек?
– Однако делов-то! Я же на первом периоде подготовки патронов бронебойных для чего в службе артвооружения выпрашивал да в мастерской с техниками сидел – сотню хороших патронов сам сделал.
– А расстояние ведь мы толком не знаем дальности от снайперской позиции вертолётов-самолётов на аэродроме.
Чукча хитро улыбнулся и погладил винтовку.
– Однако, командир, я ведь не только патроны делал, я же и с винтовкой шаманил, сейчас вот кофе попью американского да полезем наверх, там на месте я дальности и поправки потихоньку посчитаю да с местом определюсь.
– Так ты коммунист или шаман? – встрял в разговор Бахраджи, ловко намазывая тушенку на кусок проспиртованной «черняшки», – то ворону-джану взятку даёшь, то винтовку свою шаманий (именно так)! Вай-вай, Ваня, пугаешь ты меня, дорогой.
– Ара-джан, ты сам-то однако на подготовке на камбузе пропадал, всё тушенку свою крутил да колбасу сушил, с начальником столовой, как олешка с ярочкой, под ручку прогуливался, так вот теперь скажи – ты армянин или разведчик?
Ковалёв по своей привычке не вмешивался, а тихонько фыркал, проверяя заряды батарей и делая на
