— Отец народа! Нашего отряда больше нет… — с трудом выдавил из себя воин.
Князь встревожился — кто-то решился напасть на беловолосых крупными силами? Несмотря на отчаянность, воины Хорха — из лучших, и победить их не так-то просто.
«Неужели Морхр решился начать войну с нами? — мелькнула мысль. — Неужели его ничему не научила позорная смерть деда?»
— Отец наш… — хрипел воин. — Выслушай меня, умоляю…
— Рассказывай! — сверля парня глазами, приказал Фархат.
— Владыка вернулся!
— Что?! — вскочил на ноги князь. — Не шути такими вещами, мальчишка!
— Я не шучу… — едва не заплакал молодой воин. — Я видел, как он достал из своего тела Серый Меч! Вы слишком хорошо учили нас узнавать его, слишком много изображений его показывали, чтобы я мог не узнать этот Меч…
Князь рухнул в кресло. Если мальчишка прав, и старые пророчества начали сбываться, мир вскоре начнет стремительно меняться. А ведь его народ, народ хралов, принадлежит Хранителю Серого Меча — каждый из них, вступая в зрелость, клянется отдать за Владыку и жизнь, и кровь, и честь…
— Рассказывай по порядку, — мертвенно-спокойным голосом приказал беловолосому князь.
Тот с трудом поклонился и начал свой рассказ:
— Мы пошли далеко на юг. На дороге, ведущей в столицу из Диплара, поймали небольшой караван откуда-то с юго-запада. Среди торгашей оказался мальчишка, на удивление хорошо владевший мечом. Трое наших забавлялись с ним, а остальные наблюдали, когда услышали крик Хорха. С другой стороны поляны к нам шел странно одетый невысокий человек лет тридцати пяти-сорока, безоружный. Он не выглядел воином. Командир приказал еще троим убить его и… мы просто не успели ничего понять. Этот человек несколько раз очень быстро и немыслимо высоко махнул ногами, и наши друзья остались лежать на траве убитыми или покалеченными. Когда Хорх все это увидел, он скомандовал общую атаку. И… я… я не могу ничего описать, Отец Народа… Что-то мелькало, что-то свистело, мои друзья падали один за другим, а потом меня как будто огрели по боку дубиной, я отлетел в сторону, и, видимо ударившись спиной об дерево, потерял сознание. А когда очнулся, увидел…
— Что, что увидел?! — князь в нетерпении сжимал руками подлокотники кресла, совершенно этого не замечая.
— Незнакомец стоял перед спасенным юношей и принимал от того клятву вассалитета, — хрипло продолжил воин. — Выслушав, наклонил голову, и из его загривка поползла вверх испускающая серо- серебристый свет рукоять меча, украшенная пастью дракона. Я, от ужаса догадки, что это за меч, боялся дышать. А когда увидел горящее серым огнем лезвие, столько раз виденное на страницах книг, понял, что не ошибся — это был Серый Меч. Владыка вернулся! А мы… Мы напали на того, кому клялись в верности и обрекли свой народ на гибель…
Голова беловолосого упала на грудь, из глаз закапали слезы. Он тяжело дышал, но все же нашел в себе силы закончить рассказ:
— Когда они ушли, я подошел к телу Хорха, он еще дышал и тоже все видел. И смог прохрипеть мне предсмертный приказ, чтобы я добрался до вас, сообщил о пришествии Хранителя Меча и нашем преступлении. И вот я здесь…
Воина шатало.
— Сядь, мальчик, — пожалел его князь, и беловолосый, бормоча благодарности, рухнул на скамью.
У старого Фархата звенело в ушах. Но он все еще не мог поверить, хотя мальчишка явно говорил правду. Есть только один способ проверить, Владыку ли он видел — проверить, не засветился ли Жезл Предела, тусклый уже несколько тысяч лет. Князь тяжело поднялся и медленно побрел вниз, в Сокровищницу, расположенную глубоко в подвале. Идти не хотелось, он предчувствовал, что там увидит. Но он — князь, поэтому обязан знать точно.
Отперев тяжелые бронзовые двери, Фархат зашел внутрь и подошел к небольшому постаменту, на котором стояла тяжелая шкатулка из темно-серого полупрозрачного камня. Старик взялся руками за крышку и, тяжело вздохнув, медленно поднял ее. На кожаной подушке лежал костяной жезл, покрытый непонятными князю символами, в навершие которого был вставлен граненый, пылающий серебряными отблесками, светло-серый аданхилд.[[10]] Светящийся… Князь опустил голову, поняв что воин был прав — Носитель Серого Меча вернулся на Архр. Снова. А они его предали… Поскольку здесь, в подземелье, его не мог видеть никто, старик сел прямо на пол и тихо, неумело заплакал.
Но на слезы времени не было, князь думал об обряде восстановления вассалитета, о котором он читал в нескольких древних хрониках. Возможно Хранитель Меча согласится принять извинения хралов хотя бы в такой форме, и он, старый Фархат, сможет спасти свой народ? С какой бы радостью князь отдал свою жизнь вместо того, что ему предстояло сделать…
Выйдя на поверхность, старик вернулся к ожидавшему его беловолосому и сказал:
— Ты прав, Владыка вернулся, — голос Отца Народа был сух и спокоен, он не имел права показывать другим свои истинные чувства. — Ты понимаешь, что тебя ждет?
— Да, — воин склонил голову. — Я должен умереть за предательство, пусть даже совершенное по неведению.
— Учти, твоя смерть будет долгой и очень нелегкой.
— Я с достоинством встречу ее, Отец народа! — гордо смотря в глаза князю, ответил юноша.
Старик грустно вздохнул, ему жаль было обрекать на смерть этого мальчика, и приказал:
— Найдешь мою внучку, Риаллах, и скажешь ей, что ты должен умирать долго и очень мучительно.
— Повинуюсь, Отец Народа! — воин тяжело поднялся со скамьи, поклонился Фархату и вышел, прижимая к боку сломанную руку.
А князь остался решать, что ему делать дальше. Вот и «особые таланты» его драгоценной внученьки пригодятся. Он уж и не знал, как избавиться от нее — для этой красивой девушки не было большего наслаждения, чем искалечить кого-нибудь, помучить, поиздеваться. В голову внезапно пришла светлая идея подарить Риаллах Владыке, может, хоть он сумеет укротить юную мерзавку. А ведь единственная внучка! Но на личные дела времени тоже не было, и князь вызвал к себе старейшин.
Во все концы материка тайными тропами понеслись гонцы на волгхорах, собирать лучших из лучших воинов, предводителей племен и отрядов сюда, в главный стан. Через день после их прибытия на дальней от стана поляне собрали самых красивых молодых женщин всех пяти племен народа хралов. Каждая была еще и воином. Фархат прочел им древние хроники и рассказал правду о пришествии Владыки, показав пылающий Жезл Предела.
— Никогда нам не приходилось проводить подобного обряда… — выдавливал из себя слова Фархат, с болью глядя на молодые лица, стройные фигуры. — Но всему приходит свое время. Многим из вас предстоит пожертвовать собой ради своего народа…
— Скольким? — глуховатым голосом спросила ярко-рыжая молодая женщина со смугловатой кожей, мастер двумечного боя с севера Мерхарбры.
— Тридцати трем, — ответил князь.
— Нас же здесь почти вдесятеро больше! — удивился кто-то из толпы.
— Изберете нужное количество из своей среды, — князь обвел окруживших его женщин тяжелым взглядом.
— Ясно! — коротко кивнула Мелрия, черноволосая красавица, отчаянная сорвиголова, лезущая в любую драку. При взгляде на нее сердце старого князя сжималось, он любил эту девушку и не хотел, чтобы она участвовала в обряде. Да разве ее удержишь?..
— Мне приблизительно понятно, Отец Народа, что нам делать. Неясно только — как… — продолжила между тем девушка.
— Я прикажу выдать вам старинные хроники, где есть хотя бы упоминание об обряде. В каких-то из них должно быть все описано, я не помню точно в каких. Найдете, — ответил Фархат.
Его лицо перекосилось от боли.
