Вдруг раздался оглушительный звонок. Я открыла глаза. Звонок прокатился эхом по просторному залу.
Чудовище подняло ногу с моего живота. Пол задрожал под его тяжелыми шагами – оно двинулось прочь!
Я еще жива? Или это мне только кажется? Неужели великан мог уйти, не раздавив меня?
Звонок звенел у меня в ушах. Потом звон резко прекратился. Включился громкоговоритель.
– Время испытания истекло, – сказал женский голос.
Это был голос распорядительницы Кошмарии. Это она устроила нам такое «препятствие».
– Время истекло, – повторила она. – Все было очень захватывающе!
Я со стоном начала подниматься на ноги. В тускло освещенном зале не было ни одного чудовища.
– Поистине трудное сражение, – продолжал женский голос. – Интересно, остался ли кто-нибудь в живых?
– Да, кое-кто, – снова загудел прежний голос.
– Сколько же счастливцев осталось в живых? – спросила распорядительница.
– Трое, – гудел голос. – Трое из пяти претендентов.
25
Эти слова подействовали на меня, как ледяной душ!
Я открыла рот в немом крике, потому что голоса не было, и вскочила на ноги.
Трое из пяти!
Неужели монстр хотел сказать, что двое из нас убиты?
Снова заломило в груди. Задрожали колени. В смертельном страхе я осматривалась вокруг, ища остальных.
Посреди комнаты стояли Люк и Клай. Тесно прижавшись друг к другу, они словно во сне двигались к противоположной стене зала.
– Эй! – хотела я крикнуть, но получился только придушенный шепот.
Где же мама и папа?! Неужели их убили чудовища?
Трое из пяти. Трое из пяти!
– Мама! – наконец заорала я на весь зал так, что эхо отдалось от стен.
– Прошу прощения, – снов раздался гулкий голос. – Произошла небольшая ошибка. На самом деле выжили пятеро из пяти.
– Пятеро из пяти? – воскликнула распорядительница. – Это рекорд. У нас еще ни разу не было полного счета. Надо похлопать им еще раз.
Я стала дышать ровнее, хотя коленки еще немного дрожали.
– Все живы! – ликовала я. – Мама и папа живы!
И тут я увидела их. Они обняли Люка и Клая за плечи и шли ко мне.
– Все живы-здоровы! – крикнула я и бросилась к ним, протягивая руки. – Все хорошо!
Впятером мы остановились посреди зала, обнимая друг друга и плача.
У папы кровоточила рука: на ней была глубокая рана. Горилла все-таки ударила его когтями.
Больше никто из нас не был ранен, хотя все мы дрожали после пережитого ужаса.
– Что же теперь? – срывающимся голосом спросил Люк. – Выпустят они нас или нет?
– Им это даром не пройдет! – гневно сказал папа. – Разве можно подвергать людей таким издевательствам? Я этого так не оставлю, мне наплевать, телевидение это или нет!
– Здесь были настоящие чудовища, – содрогаясь, сказала я. – Это не для показа. Они действительно хотели убить нас.
– Как же мы выйдем? – спросил Люк. – Они могут опять не отпустить нас.
Мы заговорили все вместе дрожащими, испуганными голосами.
Внезапно лампы под потолком вспыхнули, ярко осветив зал, и веселый голос распорядительницы ворвался в нашу взволнованную беседу:
– А сейчас мы поприветствуем победителей бурными аплодисментами!
Мы снова вскрикнули в один голос, потому что пол под ногами начал наклоняться. Я схватилась за папу, и мы заскользили к стене.
Пол наклонился настолько, что под стеной открылся проход, и мы выкатились из белого зала снова на центральную площадь.
Меня все еще мутило, но я быстро поднялась на ноги. Распорядительница Кошмарии спешила к нам. Огромная толпа монстров позади нее одобрительно кричала и аплодировала.
– Так нельзя поступать с нами! – закричала я в небывалой, несвойственной мне ярости. Я была так
