Машина остановилась. Это был «Плимут». Темно-бордовый, с белым. Слой снега на крыше.
Сара проскользнула на сиденье. На полу лужи, оставленные предыдущими пассажирами. Несмотря на надпись «Не курить» на спинке переднего сиденья, машина насквозь пропахла застарелым табачным дымом.
Молодая женщина крепко обхватила себя руками. Она дрожала.
– Вы не могли бы включить обогреватель чуть-чуть посильнее?
Водитель, мужчина с мрачным лицом, в клетчатой кепочке лесоруба, посмотрел на нее в зеркальце заднего вида.
– Это максимум того, что он может дать. Вам вообще очень повезло, я уже собирался домой.
– Ну да. Очень повезло, – с горечью заметила Сара.
– Куда ехать? – нетерпеливо спросил ее он.
Стеклоочистители царапали ветровое стекло, оставляя на нем белый след. Прищурившись, водитель склонился к рулевому колесу, положив на него обе руки.
Пока они, шурша шинами, ехали по улицам, Сара все время оглядывалась назад. Лайам, где ты? Ты следуешь за мной?
Но она видела только темноту. Заднее окно было покрыто снегом. Может, это и к лучшему.
Ты не можешь заглянуть в машину. Не можешь меня увидеть.
Машина двигалась виражами, как конькобежец – шаг влево, шаг вправо. Сара протерла запотевшее боковое окошко и смотрела на темные дома, мимо которых они проезжали. Смотрела на заснеженные лужайки, мерцающие синеватым ночным светом.
Окно снова запотело. Мир за окошком исчез.
Саре хотелось, чтобы все так и оставалось. Чтобы мир оставался там, за стеклом. Оставался темным, молчаливым и далеким.
Лайам... Лайам...
Она представляла, как удивится Мильтон, увидев ее у двери.
– Сара, что случилось? Сара, пожалуйста, расскажи мне!
Она уже слышала его хриплый голос, видела его покрасневшее от волнения лицо. Он озабоченно смотрит на нее.
Сара задумалась о том, поверит ли он ее рассказу. Да и сможет ли она рассказать? Много ли она успеет рассказать до того, как слезы начнут душить ее?
Я сдержу слезы. До сих пор мне это прекрасно удавалось. Но сколько еще я смогу продержаться?
Сильный грохот заставил Сару вздрогнуть. Водитель выругался и резко вывернул рулевое колесо. Машина обогнула стоящий снегоочиститель. Дала задний ход.
«Ради Бога, не нужно сегодня чистить эту дорогу!» – взмолилась Сара, когда они снова двинулись вперед. – «Не нужно облегчать Лайаму путь, когда он станет меня искать».
Наблюдая за тем, как царапают по стеклу стеклоочистители, она уверяла себя, что с нею будет все в порядке. Я уже почти убежала. Со мной будет все в порядке, пока не прибудет полиция. А они меня защитят. Они будут держать Лайама подальше от меня. Они схватят его. Они...
Машина резко остановилась. Сара стукнулась плечом о дверку.
– Что случилось?
Водитель смотрел на счетчик. Он не ответил.
– Водитель! Что случилось? Почему мы остановились?
Мужчина медленно повернулся, изучающе глядя на Сару из под шерстяной кепки, словно впервые видел. Он включил свет.
– Шесть восемьдесят, пожалуйста!
– О!
Она прищурилась и посмотрела в окно. Это дом Мильтона? Они что, так быстро приехали?
Опустив глаза, она увидела, что до сих пор держит в руке ключ от дома. Сара положила его на колени, чтобы достать из сумочки кошелек.
– Вы здесь живете, леди?
Сара порылась в сумочке. Мой кошелек! Мой кошелек!
– Вы здесь живете, леди? Дом совершенно темный.
Она нашла на дне смятую ассигнацию. Достала ее. Десять долларов.
– Вот.
Она бросила бумажку на приборный щиток.
– Сдачу оставьте себе.
Сара открыла дверцу. Сердце ее застучало. Связка ключей начала сползать с колен. Молодая женщина вовремя подхватила ее.
