Потом началась серия катаклизмов, каждый раз изменявших лик земли: рушились и поднимались новые горные вершины, морские воды то захлестывали сушу, то она вновь поднималась из вод в огне и дыму. Наверно, между катастрофами проходили тысячи лет, но в восприятии рассказчика и слушателей они сливались в сплошную цепь. С каждой новой катастрофой людей становилось все меньше, войны, голод и эпидемии не давали им времени задуматься ни о чем, кроме выживания. Прежние прекрасные города лежали в руинах, а новые возводились куда беднее и примитивнее.
Сказание заканчивалось картиной водяной стены, идущей с моря, фонтанов огня, дыма и пара, бьющих из-под воды и земли, покрытой гигантскими трещинами. А потом хлопья пепла медленно падали с неба и застилали ее непроницаемым ковром.
Судя по всему, во время последней глобальной катастрофы данный континент, занимавший основную часть ограниченного участка планеты, называемого каверной, разломился в нескольких местах, и его большая часть опустилась под воду. Остались только две полоски суши, гордо именуемые сейчас Восточным и Западным материками, и многочисленные острова на месте ушедших под воду горных цепей и плато. Большинство выживших людей едва не дошли до полной дикости. О сохранении научных знаний и говорить не приходилось, если уж потомки строителей, прибывших с другой планеты, ныне жили собирательством посреди торфяных болот.
Райсен Норль пребывал в шоковом состоянии от увиденного. Вокруг постепенно выходили из транса, вызванного сказителем, болотные люди. Вот, кстати, еще одна загадка, как сказитель ухитрился вызвать столь ясные видения у окружающих, даже таких совершенно не склонных к ним, как Райсен? И ведь содержание подобных сказаний наверняка передавалось и дополнялось из поколения в поколение, начиная от самых первых людей народа, попавших на эту планету. Интересно, какие еще истории такого типа хранит память болотных мудрецов? Помнят ли они, например, каким образом их предки путешествовали с планеты на планету?
На следующий день Райсен долго собирался с мыслями и с духом, чтобы обратиться со своими вопросами к тому самому сказителю, в исполнении которого он слышал сказание «О городах». Но, когда он начал выяснять у местных жителей, как найти этого сказителя, те ответили, что старик отбыл в свое поселение еще ночью. Норль проклинал себя за несообразительность. Надо было подойти сразу после посиделок, но тогда Райсен как-то постеснялся сделать это, да и еще хотел поточнее сформулировать свои вопросы.
Когда он попытался расспросить о содержании сказания старейших поселка, в котором остановился, они не смогли ответить ничего определенного, потому что сами видели это сказание только в чужом исполнении. К расстройству Норля, оказалось, что каждое древнее сказание известно только одному-двум людям из народа. То ли болотные жители постепенно теряли способность обучать и обучаться новым сказаниям, то ли не видели в этом нужды. Тогда Райсен, несмотря на усталость после дороги сюда, решил последовать за тем самым сказителем. Старейшины даже дали ему мальчишку-проводника на лодке, что было актом неслыханной вежливости в этих местах.
И потянулись бесконечные протоки с нависшими над ними деревьями и заросшие водной растительностью, которую приходилось раздвигать шестами. Норль с проводником побывал на нескольких островах, где останавливался сказитель, однако отыскать его удалось только на третий день. В тот вечер старик должен был исполнять какое-то сказание на одном из крупных островов, где располагались целых два поселения.
Вечером возле костра повторилась та же история, что и в первом поселке. Сперва шли нравоучительные сказания, и только в самом конце вышел тот самый сказитель, и опять люди замерли. Теперь Норль уже начал соображать, что дело было не только в теме сказания; очевидно, сказителей такого уровня у болотных людей остались единицы.
На этот раз старик начал сказание с очень странным названием — «Об утерянном времени». Сначала Норль не мог понять ничего, картины расплывались, сливались одна с другой и дробились на части. Возможно, повлияло напряженное состояние слушателя, перенервничавшего за время поисков сказителя, или содержание не ложилось на его восприятие. Только спустя какое-то время образы стали четче и потекли более плавно, тогда Райсен увидел совершенно фантастическую картину.
В золотистом небе между тончайших шпилей плыли те самые летающие лодки, которые он видел в сказании «О городах». Их было много. Далее взгляд переместился на довольно большую группу рыжеволосых людей, стоявших вокруг пожилого человека в длиннополом одеянии, то ли мага, то ли правителя, он указывал рукой в небо. А в том месте, куда указывала его рука, очень медленно увеличивалось темное пятно, похожее на кляксу.
Потом вокруг началась суета, но если вокруг мужчины в балахоне она напоминала организованные, хотя и спешные сборы, то в изящном городе, над которым плыли лодки в первой картине, воцарилась настоящая паника. К счастью для зрителей, картина виделась с большой высоты, и подробностей было не разглядеть. Однако Норль, ставший однажды свидетелем того, что творилось в городке, зажатом между большим озером и внезапно пробудившимся вулканом, когда на него надвигалась стена огня, хорошо представлял весь ужас, который творился в городе рыжеволосых. Сам Норль во время начала извержения находился вблизи берега и успел сесть на одно из последних судов, отходящих от пристани. В городе рыжеволосых так же одна за одной стартовали в небо летающие лодки и исчезали где-то в вышине. Увы, становилось понятно, что на все население их не хватит.
В следующей картине было видно, как отдаляется земля; постепенно небо вокруг стало черным, как ночью, и на нем также были звезды. Земля внизу превратилась в небольшой кружок, и Райсен понял, что видит планету из космоса.
Последним видением стал исказившийся и поплывший прочь кружок планеты. Потом промелькнул образ нескольких вытянутых ажурных серебристых тел, висящих неподалеку друг от друга в черноте ночи, и черная клякса на фоне оранжевого солнца. На этом сказание закончилось.
Норля трясло. Остальные слушатели, или, точнее, зрители, чувствовали себя лучше, поскольку явно не были свидетелями больших катастроф и не могли осознать до конца весь ужас происходящего, но и они были подавлены. Райсен понял, почему рыжеволосые бросили свои лодки, им некуда было возвращаться привычным путем через космос, а на странной дороге, которой уходили люди из этого мира, летающие лодки оказались ни к чему.
Собравшись с духом, Райсен подошел к сказителю. Тот сидел возле одной из хижин, укутанный в теплое одеяло, и женщины отпаивали его каким-то горячим отваром. Видимо, сказание нелегко далось старику, и он потерял много сил. Поняв, что долгий разговор не получится, Норль, извинившись за причиняемое беспокойство, задал наиболее интересовавший его вопрос:
— Скажите, как были устроены летающие лодки и более крупные корабли и за счет чего они перемещались в воздухе и между звездами?
Райсен назвал серебристые конструкции кораблями по аналогии с морскими судами. Внимательно посмотрев на чужеземца, старик ответил:
— Наши предки строили эти лодки так же, как и города, но точные знания о том, как это делалось, сохранить не удалось. Многие носители текстов погибли, не успев передать их кому-то еще. Слишком редко рождаются дети, способные воспринимать тексты и рассказывать их так, как это делаю я. Мой учитель заложил в меня эти тексты, когда я был еще очень юн. Много лет я безуспешно искал ученика, которому могу передать то, что заложено во мне. Но год назад появилась надежда — я нашел девочку, которая сможет их воспринять, когда немного подрастет.
Норль удивился такой откровенности сказителя. Тот факт, что старик начал отвечать и на второй, еще не заданный вопрос, мужчину уже не удивил.
— Только двигать эти лодки мы не могли, — неизвестно почему улыбнулся сказитель. — Зато это могли делать орай — так звали золотоволосый народ, с которым наши предки сотрудничали издревле. Ладола никогда не были воинами, зато орай ставили воинскую доблесть превыше других заслуг. Мы строили для них, а они защищали нас от посягательств врагов. Среди орай тоже встречались строители, но их было не так уж много, тем более что эта работа пользовалась меньшим уважением. — Старик усмехнулся и на мгновение замолчал.
Райсен осмелился повторить свой вопрос в другом варианте, опасаясь, что сказитель мог его понять
