Он позволил ей идти самой, и Кейси захромала. Она качнулась вперед, но Джон быстро поймал ее. Его теплые крепкие руки обхватили ее. Он был большой и надежный, и его сердце билось совсем рядом. Инстинктивно Кейси на короткое время расслабилась.
— Ты сказала, что с тобой все в порядке, — укоризненно сказал Джон.
— Ладно, я ошиблась, — бросила она через плечо, стараясь сохранить выражение отчужденности.
— Нужно найти доктора, чтобы он осмотрел твою ногу. Ты не можешь выступать сегодня вечером.
Гнев, который Кейси изо всех сил старалась подавить, вновь вспыхнул. О чем на самом заботится Джон: о ее здоровье или снова о своей глупой карьере?
— Спасибо за заботу.
— Кейси, не упрямься. Позволь помочь тебе. — Джон поймал ее за руку, чтобы она снова не оступилась.
— Мне не нужна твоя помощь.
— Да, я знаю.
Прежде чем Кейси успела что-нибудь сказать, к ним подбежал взволнованный Поп.
— Что, черт побери, здесь произошло?
— Кейси упала лицом в грязь, — сухо ответил Джон.
— Я не спрашиваю о том, что и так видно. Проклятие! Дорогая, твое лицо выглядит, как столб, о который коты затачивают когти.
Испугавшись, Кейси быстро потрогала щеку. Отец был прав.
— Как дела у Дримчейзера? — Внимание Попа перешло на жеребца.
Дейв, натянув уздечку, старался удержать животное на месте, но лошадь кружилась, фыркала и то и дело вскидывала голову.
— Я уже сделал поверхностный осмотр, — говорил между тем Дейв. — Он в порядке, только еще не успокоился.
— Думаю, ему не повредит пробежаться еще раз. — Удовлетворенный ответом, Поп опять повернулся к дочери: — Теперь расскажи, милая, что же все-таки случилось?
— Не знаю. Помню, как мы вышли на прямую, а в следующий миг я уже летела вверх тормашками на землю.
Коляска без одного колеса лежала рядом, согнутая под неестественным углом. Поп нагнулся над ней.
— Сейчас не могу точно сказать, что случилось. Наверное, полетели муфта и болт. — Он с трудом поднялся. — Вот что бывает, когда выходишь на соревнования на таком старье.
Кейси услышала нотки раздражения в его голосе. Их новые коляски сгорели в огне. Эта была старая, но ее еще можно было использовать. Прыгая на здоровой ноге, чтобы восстановить равновесие, Кейси привлекла к себе всеобщее внимание.
— Ну, что еще случилось с тобой? — спросил Поп.
— Ничего страшного. Наверное, вывихнула лодыжку.
— Поступай, как знаешь, — сказал отец, который всегда предоставлял дочери возможность самой выбираться из неприятностей, — но ты должна быть на ногах.
— Точь-в-точь мои мысли. — Не успела Кейси и глазом моргнуть, как оказалась на руках у Джона.
— Пусти меня!
— Тихо! — прошипел Джон и большими шагами направился к конюшне.
Кейси бессильно извивалась у него в руках. Другие тренеры оставили работу и с любопытством наблюдали за ними. Ей послышался сдавленный смешок отца.
— Почему ты так поступаешь со мной? — возмутилась она.
— Потому что это самый быстрый способ доставить тебя к конюшне.
— Я могу идти сама. — Протест Кейси прозвучал неубедительно даже для нее самой.
— Уверен, что можешь, но мы должны тебя вылечить до начала соревнований.
— Не волнуйся, — невозмутимо ответила она, стараясь сохранить достоинство. — Я буду выступать сегодня вечером и приду первой, даже если никто в это не верит.
— Ты сильно ушиблась? — подавленная случившимся несчастьем, Тори стояла около стула Кейси.
— Не слишком, — улыбнулась Кейси. Больную ногу с наложенным на нее ледяным компрессом она устроила на другом стуле.
— Как же ты собираешься надевать ботинок?
Кейси была необычайно тронута заботой ребенка. Действительно, ее левая лодыжка распухла и нещадно болела, но доктор объявил, что это всего лишь растяжение связок.
— О-о-чень-очень осторожно. – Тори захихикала.
— Глупенькая, я это знаю. Кейси смилостивилась.
— По правде сказать, Джулия принесла мне свои ботинки для верховой езды. Они больше моих и к тому же на шнуровке. Мне не нужно будет надевать свою обувь.
— И все-таки мне не верится, что ты это серьезно.
В глубине души Кейси понимала, что девочка права, но не позволила этой мысли как следует укрепиться в сознании. Она настроилась на выступление, наклонилась и принялась забинтовывать лодыжку.
— Нога болит не слишком сильно.
“Не так сильно, как мое сердце”. Кейси подняла голову и поймала взгляд девочки, не сводившей с нее глаз. “Боже мой, как же больно”. Находиться рядом со своим ребенком так близко, но не сметь сказать дочери правду.
— Тебе нужна какая-нибудь помощь? — спросил Джон, появляясь из бокового прохода.
Обрадовавшись на этот раз его появлению, она перевела взгляд на него и не удержалась от колкости:
— Ты мне и так уже помог, большое спасибо.
Он мельком взглянул на нее и ухмыльнулся. “Он отлично знает, что делает со мной”. Кейси с ужасом почувствовала, как лицо заливает густой румянец.
— Она собирается надеть ботинки Джулии, — с серьезным видом сообщила Тори, повернув голову к Джону.
Джон подмигнул малышке.
— Так что, она еще не передумала выступать?
— Вы двое разговариваете так, будто меня здесь нет. Почему бы вам не поинтересоваться моим мнением?
— Так ты и вправду не передумала? Тебе нельзя выступать, ты это знаешь?
— Да что ты говоришь!
— По крайней мере, позволь мне как следует наложить повязку. — Прежде чем она успела возразить, он опустился на колени и отобрал у нее бинты. — Ты все делаешь не так.
Расстроенная Кейси не смогла ответить. Она понимала, что ведет себя глупо, но рядом стояла Тори, наблюдая за ними обоими. Ссутулившийся Джон выглядел странно уязвимым, стоя перед ней на коленях. Ей захотелось протянуть руку и погладить его по голове, запутаться пальцами в его волосах. Кейси чувствовала, какие опытные у него руки, и все же едва заметно дернулась, когда он коснулся подъема ее ноги еще раз.
— Я сделал тебе больно?
— Нет-нет. Все хорошо. — Она едва могла говорить. Джон продолжил работу. Ведь знала же, что столкнется с ним лицом к лицу. Она не должна так бурно реагировать, особенно в присутствии Тори.
— Думаю, что смогу обуться самостоятельно, — твердо сказала Кейси. Она взяла ботинок Джулии из рук Джона и осторожно стала натягивать на повязку, едва заметно вздрагивая.
— Конечно. — Джон не стал возражать и посторонился.
