Два старых друга, умеющие понимать один другого
Антинагюэль – Тигр-Солнце – был мужчина лет тридцати пяти, высокого роста и величественного вида; все в его наружности показывало человека, привыкшего повелевать. Слава его как воина была огромна, и подчиненные питали к нему какое-то суеверное уважение. Таков был человек, к которому приехала в гости донна Мария.
Стол был накрыт. Мы употребляем это выражение потому, что вожди ароканские знают как нельзя лучше европейские обычаи; почти у каждого из них есть блюда, тарелки, ложки, вилки из массивного серебра, которые, сказать правду, употребляются ими только в важных случаях, когда они хотят показать свое богатство; в своем же кругу они доводят воздержанность до крайней степени и у себя дома едят попросту руками.
Донна Мария села за стол и сделала знак Антинагюэлю, который стоял возле нее, сесть напротив. Обед был безмолвен; оба собеседника наблюдали друг за другом.
Для индейского вождя было очевидно, что сестра его, – как он называл донну Марию, – несколько лет вовсе не вспоминавшая о нем, приехала к нему в селение по какой-нибудь важной причине; но он не понимал, какая причина могла принудить женщину, привыкшую к роскоши, предпринять продолжительное и опасное путешествие, чтобы беседовать с индейцем в жалком селении посреди пустыни.
Со своей стороны молодая женщина находилась в сильном беспокойстве: она старалась угадать, сохранила ли еще, несмотря на редкие встречи с Антинагюэлем, ту неограниченную власть, которую прежде имела над этой дикой натурой, которую цивилизация только смягчила, но не укротила; она боялась, чтобы продолжительная разлука не сказалась губительно на их дружбе.
Когда окончился обед, слуга принес
После нескольких минут молчания, которое начинало становиться затруднительным для обоих собеседников, донна Мария, видя, что Антинагюэль занял выжидательную позицию, наконец начала с улыбкой:
– Брат мой вероятно удивился моему внезапному приезду.
– Да, действительно, – отвечал индеец, – Лесная Роза приехала к нам неожиданно, но она всегда у нас дорогая гостья.
И он поклонился.
– Я вижу, – заметила донна Мария, – что брат мой любезен по-прежнему.
– Нет, я люблю мою сестру и рад ее видеть тем более, что так долго был лишен ее присутствия... вот и все.
– Я знаю ваше отношение ко мне; мы вместе провели наше детство; но это было уже давно; вы теперь один из великих вождей, один из самых знаменитых воинов вашей нации, а я по-прежнему осталась бедной женщиной.
– Лесная Роза моя сестра; ее малейшие желания всегда будут священны для меня.
– Благодарю, но оставим этот разговор и поговорим лучше о наших первых летах, так скоро прошедших, увы!
– Вчера не существует более, – сказал вождь.
– Это правда, – отвечала донна Мария со вздохом, – зачем говорить о том времени, которое уже не возвратится?
– Сестра моя возвращается в Чили?
– Нет, я выехала из Сантьяго и намерена несколько времени прожить в Вальдивии; я оставила моих друзей продолжать путь, а сама свернула с пути, чтобы навестить моего брата.
– Да, я знаю, что тот, кого бледнолицые называют генералом Бустаменте, едва излечившись от ужасной раны, отправился в путь месяц тому назад и теперь осматривает провинцию Вальдивию. Я сам намерен скоро побывать в этом городе.
– Там теперь много бледнолицых с юга.
– Между ними нет ли кого-нибудь известного мне?
– Не думаю; впрочем, да! Есть один – дон Тадео, мой муж.
Антинагюэль с удивлением поднял голову.
– Я думал, что он расстрелян? – сказал он.
– Он действительно был расстрелян.
– Каким же это образом он еще жив?
– Он чудом избежал смерти, хотя был опасно ранен.
Донна Мария старалась прочесть на бесстрастном лице индейца, какое впечатление произвело на него это известие.
– Пусть сестра моя слушает, – сказал он через минуту, – дон Тадео еще враг ей, не так ли?
– Более чем прежде.
– Хорошо.
– Мало того, что муж мой низким образом бросил меня и отнял у меня мое дитя, это невинное существо, которое служило мне единственным утешением и помогало мне переносить горести, которые он причинял мне, злодей нанес мне величайшее оскорбление, заведя публично связь с другой женщиной, которую повсюду таскает с собою... она и теперь с ним в Вальдивии.
