– Откуда вы все это знаете?
Ответ был очень неожиданным:
– А вы не пробовали книги читать?
Молодежи так хочется быть похожей на западную, что даже наркотики стали считаться признаком хорошего тона. В военкомате в анкете для призывников есть вопрос: «Как часто ваши родители употребляют наркотики?» Вы вдумайтесь – «Как часто?..» И три ответа: «часто», «не часто» и «не знаю». У них даже не предполагается ответ «не употребляют».
Их телевидение смотреть даже из чувства мазохизма невозможно, оно фригиднее финского. У них какие новости? Три сосны упали в Юрмале. Одной сосной задавило белочку. И они так живо участвуют в обсуждении этих новостей! Недавно был напечатан список утопленников за год. Я приехал в Латвию, мой водитель мне говорит: «Михаил Николаевич, такая новость, ужас. Собака опять перешла литовскую границу, укусила пограничника и ушла обратно. И нет закона депортировать!» И люди живут там такими интересами сегодня.
Евросоюз выдал Латвии немалые деньги на обустройство границы с главным ее врагом – Россией. Было это в начале 90-х годов. На эти деньги требовалось поставить погранпункты по европейским стандартам. Действительно, сделали все достойно: таможенные терминалы, великолепная компьютеризация, мгновенная связь с Интерполом… Даже пошили полувоенную форму для таможенников с золочеными по краям погончиками. Набрали персонал, отчитались перед Европой, что погранпункты заработали. Все, кому нужно, получили откаты в пределах офшорного евростандарта. Ну естественно, этих, как мы раньше говорили, погранзастав постарались сделать как можно больше. Поскольку с каждой – по откату. И вот нарисовалось по границе с Россией множество аккуратных домиков, как будто собранных из конструктора «Лего».
Меня пригласили на открытие одной из таких «точек». Как выразились те, кто приглашал, на «презентацию обустройства границы». Поскольку у меня есть российский паспорт, я спросил пограничника после застолья, можно ли мне пойти на ту сторону. Пограничники смутились, отвели глаза, и один из них промямлил что-то типа:
– Вообще-то не следовало бы вам туда ходить.
– Почему?
– А вы посмотрите в окошко!
Я выглянул и понял, что они правы. Нечего мне туда ходить, поскольку со стороны России к этой латвийской погранзаставе просто нет дороги. Лес, болото и между ними такая почти поленовская тропинка!
Впрочем, это никого не интересовало. Главное, Евросоюз работу одобрил! Значит, откаты отдали по- честному.
Погнавшись за Западом, прибалты и сами увидели: Запад менее образован, Западу абсолютно на них наплевать. И они стали смотреть спектакли наших театров, возвращаться к воспоминаниям о русском языке. Например, играя в футбол на пляже, переговариваются по-русски, потому что на латышском не все можно объяснить. Например, кому куда, почему и зачем бежать и в чем проблема – чтобы это растолковать, только русские слова годятся. Отгородившись от нас, Прибалтика превратилась из лица Восточной Европы в заднюю часть Европы Западной. Туда идет слив всего. Сегодня наш Нижний Тагил по сравнению с Таллином – казино Лас-Вегаса. Я часто задумываюсь над тем, что такое провинциальность. Знаете, я пришел к выводу: провинциальность не от места зависит, провинциальность – это мышление, это подражание, пускай даже Западу. Они живут, чтобы только не как в России, – в этом их провинциальность.
В гостинице пьяный финн звонит на рецепцию. И говорит:
– У меня две комнаты и пять дверей, я не могу найти выход. Четыре двери я уже открывал. Но все время попадаю обратно в номер. А в пятую дверь я боюсь входить, там на табличке написано: «Не беспокоить».
Финская граница. Финны тормозят всех эстонцев и латышей, потому что у них тонированные стекла.
А наших пропускают с тонированными стеклами. Знаете почему? Наши догадались, что делать. Открывают окна во время пересечения границы.
Дневник американского солдата. E-mail’ы с фронта
Здравствуй, дорогая. Сегодня у нас на военной базе праздник – летим в Ирак! Это очень далеко. Ребята говорят, даже дальше, чем Мексика. Командование предупредило, что война будет очень тяжелой, потому что там очень жарко. Сержант утверждает, что Ирак находится на самом юге Африки. Но полковник, который раньше преподавал географию старшеклассникам в колледже, сказал, что сержант неуч и что Ирак не на юге Африки, а на севере Индии. Утром к нам с речью по пейджеру обратился президент. Он объяснил, что иракский лидер не хочет делиться нефтью, а это значит, что он против демократии. Теперь главный долг Америки – принести иракцам демократию, поскольку мы, американский народ, – главный разносчик демократии в мире. Полковник сказал, что наш президент очень мужественный человек, раз отважился воевать со страной всего в двадцать раз меньше.
Мы все уверены в скорой победе, потому что у нас есть благословление президента и самое современное оружие: противопехотные памперсы и взрывчатка со вкусом лесных ягод. Только одного не можем понять: как все-таки правильно говорить – Ирак или Иран?
Еще одна радостная весть. Теперь ты меня будешь довольно часто видеть по телевизору. TV будет показывать бои в прямом эфире, между телесериалом «Смерть от зубочистки» и ток-шоу «Влияние солнечных бурь на целлюлит у самцов калифорнийских черепах». Обещаю тебе махать рукой во время каждого боя.
Не волнуйся за меня, я взял защитный крем от солнца.
Здравствуй, милая. Мы прилетели в Ирак. Здесь действительно очень жарко. Судя по всему, это все-таки не Индия – жители совсем не похожи на индейцев. Зато полковник уточнил в командовании, что правильно страну называть Ирак. А Иран, оказывается, – такое радиоактивное вещество, «иран-238».
Сержант предупредил нас, что завтра начнутся боевые действия. Это он узнал по радио. Еще он сказал, что с нами будут воевать англичане, испанцы и поляки. Но не сказал, на чьей стороне.
Конечно, командование нас напугало тем, что на этой войне будут нечеловеческие лишения: в блиндажах нет кондиционеров, окопы без душевых… Но мы, американцы, – герои! Мы выдержим всё! Даже если во время боя не будут разносить кока-колу со льдом.
А вечером в лагерь с песнями и визгом въехали камуфлированные телеги с волами. Это прибыл воевать украинский батальон химзащиты. Они очень красиво смотрятся на фоне пустыни в своем лесном камуфляже. На всех зеленые маскировочные костюмы, на головах ветки от деревьев, у офицеров – пеньки, чтобы их можно было отличить во время бомбежек.
За ними прибыли какие-то эстонцы, литовцы и латыши. Сержант утверждает, что это такие племена из американских резерваций, которые находятся в задней части Европы. Впрочем, они очень добрые. Привезли с собой гуманитарную помощь иракским детям: эстонцы – две фуры с детским питанием, литовцы – четыре фуры с детской одеждой, а латыши – двести фур с учебниками латышского языка!
Но самое главное – к нашему взводу прикрепили роту юристов. Так что ты не волнуйся: если меня даже чуть-чуть ранят, иракцы вынуждены будут выплатить приличную страховку.
Сегодня мы вышли впервые на позиции. Эти иракцы оказались настоящими дикарями, они не понимают, что мы занимаем их деревни легитимно, с одобрения Сената США. Позавчера они вообще вероломно обстреляли наш самолет, мирно бомбивший их города.
Командование строжайше предупредило нас, чтобы никто в плен не сдавался. Иракские военные страшно наших пытают: не дают попкорна, отбирают DVD-плееры, запрещают класть ноги на стол и пользоваться ниткой для чистки межзубного пространства.
Зато мы чувствуем себя героями. Говорят, весь мир уже откликнулся на войну с Ираком. Бритни Спирс учит иракский язык, а Мадонна отрастила бороду и выпустила новую книгу «В постели с Хусейном».
Но самое страшное – нам раздали украинские противогазы. Они так пропахли салом и чесноком, что мы
