для зрителей.
Наша цель, девятый полицейский участок, не предполагала никаких серьезных неожиданностей. Высотой три этажа – высота последнего примерно равна высоте меха, который я буду пилотировать – с узкими окнами и статуями Фемиды у парадной двери, он располагался в реконструированной части города, а вокруг него теснились маленькие магазинчики и ресторанчики. Участок был расположен рядом с началом парада и, ко времени начала шествия, оно уже должно было быть от нас на удалении часа и десяти кварталов.
И толпа людей тоже.
Пока мы осматривались, я вынужденно оценивал шансы того, что Ловкий все равно использует нас как наживку. Я не мог полностью исключить этот вариант, но он казался маловероятным. Мы, в большой мере, представляли собой операцию типа «соль на открытую рану».
Успех основной операции поставит Рейса в неудобное положение, а наш удар просто усугубит его трудности. Кроме того, в моём распоряжении было только четверо клоунов, и я внезапно осознал, как замечательно оказаться за пределами главного действия на арене цирка.
Дзиро и я припарковались около магазина «Джавапалс Дженерейторз» – одного из них, я должен добавить, так как они встречаются чаще, чем плесень в общественных душевых. Мы зашли внутрь, отстояли очередь, слушая как народ заказывает свои напитки с таким видом, будто их названия – это магические заклинания, способные сотворить заказы из ничего. Напитки по размеру делились на гигантские, титанические и левиафанские и включали в себя все марки, производившиеся в пределах префектуры. Молчаливый Дзиро заказал что-то так быстро, что я не успел заметить что именно, но продавщица понажимала кнопки на своём наладоннике и машина выплюнула пенистое, цвета желчи питье, над которым поднималась морозная дымка.
Я сделал заказы для всех остальных, затем начал заказывать для себя.
– Я буду кофе, черное, левиафан, наверное. Да, и с тремя кусочками сахара.
Продавщица смотрела мимо меня, по направлению Дзиро.
– Вон там расположен раздаточный автомат. У нас есть самые разные заменители сахара.
– Все что я хочу – это сахар, обычный, безо всякой экзотики, без специальной обработки и ароматизаторов. – Я улыбнулся ей и выудил из кармана республиканскую банкноту. – Вы не могли бы просто положить его в кофе?
– Сэр, у нас люди делают это сами. – Она взглянула на меня с кислым видом, который кое-что объяснял. – Еще что-нибудь будете?
Обычно именно на этом этапе человек должен решить: если я продолжу препираться, кому будет хуже – мне или ей? Я счел ситуацию за ничью, но заказал ещё немного выпечки. Несмотря на нулевой счет между мной и продавщицей, я знал, что Летисия воспримет выпечку как злодейство вроде мяса, а это уже был один-ноль в мою пользу.
Продавщица упаковала заказ и дала сдачу, включая избитую пятистоуновую монету, которую я попробовал на зуб, убеждаясь в её подлинности. Дзиро заметил и ухмыльнулся. Я пожал плечами. «Это место принадлежит рыцарю, в конце концов».
Машина выплюнула мои напитки и мы отнесли все в ховер. Мы умудрились ничего не пролить и, к счастью, хвоста за нами не было. Это означало отсутствие необходимости выкручивать вензеля на обратном пути, в результате чего все могло расплескаться и уж точно стало бы холодным.
Реакция Летисии была такой, как предполагалось, но Сокол проглотил всю принесенную мной для неё жратву. Я уверен, он рассматривал этот подвиг как эквивалент загораживанию её собой от разрыва гранаты, но на неё, казалось, это не произвело впечатления. Тем не менее, я заметил, что травяной отвар, который я ей привез, она выпила.
Наш выезд дал возможность прояснить пару моментов в нашем плане, но мы и так были готовы к действию. Летисия доложила об этом нашему хозяину. На протяжении следующих двух дней мы работали в соответствии с нашими планами и, в канун дня Основателей, окончательно перебрались через три квартала в другой склад, располагавшийся намного ближе к цели, где нас ждал восхитительный сюрприз.
Самая большая проблема с мехами любого вида – это то, что они просто огромные. Они не только высокие, но и тяжелые. Обычная дорожная полоса не рассчитана на движение по ней мехов. Даже просто прогуливаясь, мех может оказать достаточное давление на грунт, чтобы раздавить водопроводные магистрали и заставить трескаться ливневую канализацию, поэтому в городах движение мехов ограничивается определенными маршрутами.
Второй, самой большой проблемой является то, что мех не спрячешь. Горные мехи, например, поступают с завода окрашенными в ярко-желтый или кирпично-красный цвет, в зависимости от производителя, и, несмотря на гуманоидные очертания, выглядят достаточно броско, чтобы привлечь много внимания. Хотя некоторым людям привычно видеть их на строительных площадках или в гаражах промышленных предприятий, многие другие днями, а то и неделями не встречают мехов, кроме как по головизору.
На парадах, вроде дня основателей, мехи, однако, изобиловали. Мой горный мех видал деньки и получше. Он долго простаивал на складе, затем недавно был отремонтирован, покрыт яркой краской и увешан флажками и металлическими гирляндами, придававшими ему вид франта, намылившегося провести в городе веселую ночь. Те, кто его украшал, даже развеси-ли вокруг его опор и торса праздничные фонари, запитав их от вспомогательных источников энергии, расположенных на задних частях стоп.
Я улыбнулся.
– Прячемся у всех на виду. Мне это нравится.
Грузовой ховер также был украшен и снабжен нарисованными от руки деревянными плакатами, утверждавшими, что он представляет собой праздничную платформу для членов Ассоциации Фермеров по борьбе за качество продовольствия. Очертания грузовика были сглажены флажками и гирляндами. Золотые цветы, вплетенные в проволочную сетку и большое количество зеленых вымпелов превратили крупнокалиберный пулемет в большущий кукурузный початок, побудивший Сокола гордо заявить: «Завтра будет жареный попкорн».
Если бы я не обещал Ловкому не избивать подчиненных, за эти слова я бы его уделал.
Этой ночью все были немного возбуждены, но мы отправились по своим тюфякам и попытались заснуть. Летисия в конце концов села писать письмо, от руки, на бумаге. Она доверила его мне, так как я не должен был оставаться в грузовике. Стив снова все проверял, а Сокол весь издергался. Дзиро медитировал и, как следствие, утром оказался самым энергичным из всех.
Я забрался в мех, единогласно нареченный «Копателем» – едва ли оригинально, но несомненно адекватно. На вспомогательный монитор я дал картинку местного канала головидения, крутившего слащавый прямой репортаж с места проведения шествия. Как только мы увидели, что Рейс в своем открытом ховере достиг перекрестка Главной и Независимости, мы начали движение. К тому времени, как мы вышли на исходные позиции, он уже должен был быть на представительской трибуне, наблюдая за проходящими мимо массами людей.
Грузовой ховер шёл параллельным мне курсом, по дороге, по которой я передвигаться не мог. «Копатель» вышел из склада довольно быстро и Летисия держала грузовик позади, чтобы не выпускать меня из виду на перекрестках. Я направился по разрешенной для мехов трассе, что было очень удобно, поскольку датчики давления под полотном дороги переключали сигналы светофоров, давая мне зеленую улицу через весь город. Иногда во время движения мехов по городу, вроде сегодняшнего, например, какой-нибудь джигит в маленьком спортивном ховере может рвануть вперед, желая воспользоваться преимуществом свободной дороги. Все это кончается, однако, одним неосторожным движением опоры и ховер летит кувырком, весьма неприятно крутится и многих калечит.
Вход в гараж находился с южной стороны здания полицейского участка, а я
