Вновь рядом с Бакстером просвистели стрелы, но и они не попали в цель. Сильный ветер и дождь не давали возможности стражникам делать меткие выстрелы, но в таком же положении находился и Дел. Бакстер поднял свое оружие и несколько раз нажал на курок. Яркие энергетические лучи прочертили воздух светящимися линиями в направлении стрелков, оставляя за собой следы раскаленного пара. И хотя Бакстер промазал, это заставило солдат спрятаться за стены арки. По галерее противоположного дома, гремя доспехами, пробежал отряд солдат. Впереди бежал капрал, размахивая саблей, и что-то орал своим подчиненным. Из-за дальности расстояния и шума дождя Дел Бакстер не мог разобрать слов, но он догадался, в какую сторону направляются воины.
«Нужно уносить отсюда ноги», — подумал Дел и, выскочив из своего укрытия, побежал к стене, где его ждал Отшельник. Здесь они были в относительной безопасности. Стрелы до них не долетали, но позвякивание стальных наконечников о камни говорило, что солдаты еще продолжают стрелять наугад в надежде, что какая-нибудь шальная стрела все же попадет в цель.
Прямо перед Делом Бакстером и Отшельником возвышалась черной зубчатой громадой Северная башня. Над самым ее верхом проносились серые рваные облака. Два масляных фонаря освещали низкий вход в ее каменное нутро. Туда и побежали Дел Бакстер и Отшельник. Преодолев десяток метров, беглецы оказались в караульном помещении башни. Там никого не было. На длинном столе из гладкоструганных досок стояли кувшин с вином и глиняные тарелки с остатками ужина. Стражу подняли по тревоге, и со стола не успели ничего убрать. В камине потрескивали поленья, и вымокшие насквозь и продрогшие Дел с Отшельником протянули свои руки к этим теплым языкам пламени, лизавшим горящие дрова. В башне было жарко натоплено, и вскоре от промокшей одежды беглецов стал подниматься пар. Однако нельзя было останавливаться. Ситуация требовала идти наверх, на холод, дождь и пронизывающий ветер — на верхнюю смотровую площадку.
Факелы слабо освещали пыльные каменные ступени узкой винтовой лестницы. Отшельник поднимался сзади, а впереди, держа наготове бластер, шел Дел Бакстер.
— Нам еще долго идти? — ворчливо спрашивал Отшельник. — Мои ноги непривычны к подобным нагрузкам.
— Если вы не хотите, милейший Дэвид Шайр, чтобы вас вынесли из этого замка вперед ногами, то вам еще придется пошевелиться.
— Зачем нам нужно именно туда? Неужели ты не мог выбрать менее высокую башню?
— На Северной башне единственная во всем замке площадка, куда может приземлиться флайер. Там будут друзья, и они заберут нас отсюда.
— У меня болят ноги, Дел Бакстер, — продолжал причитать Отшельник, — я совсем ослаб, пока был заточен в сыром и холодном подземелье. Я старый, слабый и больной человек, и мне с трудом дается каждый метр подъема.
Дел Бакстер ничего на это не ответил. Он вспомнил, как еще совсем недавно этот «старый, слабый и больной» человек, лихо орудуя кинжалом и алебардой, отправил на тот свет нескольких здоровых стражников, и решил промолчать. Прямо над ними, над самой головой, каменная лестница упиралась в квадратный люк смотровой площадки. Люк не был заперт, и, открыв его, Дел оказался на самой большой башне замка лорда Рэма.
Гроза бушевала вовсю, и струи дождя хлестали не переставая, заливая открытую всем ветрам смотровую площадку. В самом центре стоял, ощетинившись антеннами, небольшой локатор, списанный с какой-то орбитальной станции противоракетной обороны. Это, очевидно, и было то самое «всевидящее око». Его стальной, вымокший от дождя корпус поблескивал во вспышках молний. А на шарообразном шарнире вращалась параболическая антенна.
«Для того чтобы обслуживать этот локатор, лорд Рэм, наверное, нанял нескольких техников. Таких же вольнонаемников, как те пилоты. — подумал Дел, выбираясь из люка на площадку, — сидят, наверное, в толще каменных стен, в тепле перед мониторами компьютеров и от нечего делать режутся в карты». Очередной порыв холодного ветра пробрал Бакстера до самых костей, и он позавидовал всем, кто сейчас находится в тепле.
Выбравшись на смотровую площадку, Дел сделал несколько осторожных шагов по крыше, сделанной из плотно подогнанных друг к другу, скользких от дождя каменных плит.
Отшельник тоже высунулся по пояс из открытого люка башни на продувной ветер под холодные струи дождя. Не увидев никакого флайера, он в нерешительности остановился, как бы решая, последовать ему за Бакстером или подождать «друзей» в башне, где, по крайней мере, не было дождя и ветра.
Продолжая держать на вытянутой руке бластер, Дел Бакстер осторожно подошел к самому краю площадки. Неожиданно от локатора отделилась тень. Из-за проливного дождя и темноты лица человека не было видно. Дел ничего не успел сообразить, как человек, словно железными тисками, схватил его руку: и несколько раз с силой ударил о зубчатый парапет каменной стены площадки. Острая боль пронизала; кисть Бакстера. Пальцы разжались, и бластер, перелетев через стену, исчез в темноте внизу, у подножия башни. Инстинктивно Дел отклонился назад, чтобы избежать возможного удара, и изо всех сил врезал свободной левой рукой незнакомцу в челюсть. Человек отпустил руку Дела Бакстера и отступил на два шага. Это был очень сильный противник. Любого другого этот удар свалил бы с ног.
В черно-синем небе загрохотал гром, и в свете новой вспышки молнии Дел узнал стражника Ричарда, которого он видел утром в трапезном зале. По кривой ухмылке, исказившей лицо старого воина с намокшими седыми усами, Дел Бакстер понял, что тот его тоже узнал.
— Я всегда говорил, преподобный, что от этих новомодных игрушек нет никакого толка. Нет ничего надежней крепкой руки и верного меча, — усмехаясь, произнес Ричард, — теперь ты в этом убедишься сам.
— Сожалею, что не могу Отпустить тебе твои грехи, сын мой, — сказал Дел Бакстер, — у меня слишком мало времени. Но если ты сам покинешь смотровую площадку, это избавит тебя от неприятности умереть без покаяния. А я, как только доберусь до нашей обители, так уж и быть, помолюсь за тебя, сын мой.
— Скорее я отпущу твои грехи, потому что ты такой же священник, как и я. И, вероятнее всего, молиться за твою душу придется мне. А сейчас мы посмотрим, так ли крепка у тебя рука и так ли длинен твой меч, как твой язык. Мне не терпится укоротить его и посмотреть, какого цвета у тебя кровь.
С этими словами Ричард выхватил из ножен свой тяжелый двуручный меч и играючи, словно в руке у него была легкая трость, взмахнул им, встав в боевую стойку. Остроконечное лезвие сверкнуло мокрой сталью во вспышке новой молнии.
Дел Бакстер достал меч капитана Хьюго. Лазерный луч светящейся линией рассек пелену дождя, окрасив все вокруг себя голубоватым цветом. Капли дождя, падая на светившееся лезвие, с шипением превращались в пар. Найдя на рукояти своего оружия переключатель мощности, Дел повернул рычажок в крайнее положение по часовой стрелке. Ореол вокруг лазерного луча изменил свой цвет на фиолетовый. Рисковать было нельзя. Дел Бакстер чувствовал, что впереди его ждет тяжелый бой.
Первым начал Ричард. Его двуручный меч, описав сверкающую дугу, со всего размаха обрушился на Дела Бакстера. Молниеносная реакция опытного пилота спасла Делу жизнь. Он выставил вперед свое оружие, защищаясь от удара, и отступил на шаг. Мечи со скрежетом скрестились. Посыпались искры. А в том месте, где меч Ричарда соприкоснулся с клинком Дела Бакстера, на специальном покрытии стальной поверхности осталась ярко-оранжевая раскаленная полоса.
В следующий миг Ричард сделал стремительный выпад, намереваясь пронзить своего противника насквозь. Бакстер и в этот раз сумел отклониться от колющего удара. Стальное лезвие со свистом рассекло воздух рядом с Делом. Пока стражник не успел принять оборонительную стойку после выпада, Бакстер быстро нанес Ричарду удар, нацеленный ему прямо в лицо, который тот с легкостью отбил. Лазерный меч, прочертив в темноте фиолетовую светящуюся линию, со скрежетом ударился о меч воина, но тот был начеку. Сделав круговое движение руками, он отбросил Дела Бакстера к самому парапету.
— А для самозванца ты неплохо владеешь мечом. Правда, тебе это не поможет! — воскликнул Ричард. В его голосе чувствовались нотки удивления. Он считал своего противника неопытным, не имеющим никаких боевых навыков человеком, с которым рассчитывал покончить первым же ударом.
Дел Бакстер, тяжело дыша, ничего не ответил. Дождь хлестал ему прямо в лицо, смывая соленые ручейки пота. Место боя освещалось яркими вспышками молний, и над самой башней оглушительно грохотали громовые раскаты. Очередная молния осветила белым светом и без того бледное от ярости лицо
