крытых грузовиков. Автомобили стояли, а поодаль от них на ходу перешиковувалися в цепь группы пехотинцев. И эта цепь охватывал полукругом длинный ров, тянувшийся к лиману. Там, где ручей делал поворот почти под прямым углом, в воздух поднялась сигнальная ракета и рассыпалась в вышине цепочкой зеленых искорок. Вслед за первой, с рва стрельнули в сторону самолетов еще одной ракетой.
- 'Двадцать третий', поднимайся выше и следи, чтобы нас 'красные' не подловили. - Ляховский покрутил по сторонам головой, воздух был чист. - 'Мулла', делаешь запад со мной, но холостой. Следи за падением бомб. - Кассетные бомбы не предназначены для точечных ударов, они накрывают большую площадь и Ляховский боялся, чтобы не задеть разведчиков. - Лейтенант переключил радиостанцию на аварийную частоту - на ней работала рация разведгруппы, - и вызвал ее командира. - Ребята, внимание, бросаю РБК ...
- Давай, Лях, - командир разведчиков знал Ляховского лично и узнал его по номеру самолета и говоре, хотя радио искажало голос, - и как можно ближе, эти 'пейзан [43] почти вплотную подобрались.
'Грифон' опустил свой острый нос к земле и устремился на группу пехотинцев. Когда мелькнул светодиод прицела, нажал кнопку сброса. И резкий рывок вверх. А кассетная бомба понеслась к земле. На высоте ста метров сработал автомат раскрытия и оболочка контейнера распалась на четыре частицы, будто крылышки жука. Вперед понеслась туча из пятисот полукилограммовых осколочных бомб - она накроет площадь размером с футбольное поле, истребляя все живое вокруг. Секунды атаки закончились и самолет вышел из пикирования. Перед канавой, метров за сто, поднялись в небо черно-серые шапки взрывов. Стелился низко пыль разрывов, его мигом подхватывал ветер и сносил в сторону. 'Красных' там больше не было.
Арканна петля боевого разворота на 180 градусов, быстрый взгляд по сторонам - небо пока чистое. Неужели 'красные' не заметили и не вызывали истребители? Придется делать еще один заход.
- 'Двадцать второй', видишь, где наши?
- Вижу. - Доложил Удовиченко.
- Тогда по грузовикам две бомбы ... - Группа 'красных' бросился бежать назад, к автомобилям. Вполне возможно, что там у них были зенитные пулеметы. Их нужно остановить. - Прикройте, работай спокойно.
- Понял. - 'Грифон' Удовиченко вышел вперед. Самолеты снова неслись к земле в смертельной для врага атаке. Ляховский наблюдал, как отделились от держателей две 'сигары'. Проводил их взглядом пока контейнеры не раскрылись, засыпая все вокруг смертоносными 'апельсинами [44].
Следующее мероприятие делал опять Ляховский. Противник залег и он сбросил все три РБК, которые оставались. Дал турбине полные обороты и начал разворот. 'Грифон' взревел, задрал нос к жидким тучек и круто лег на левое крыло ...
'Истребителей не видно ... Что же это они такие увальня! Лейтенант аж разозлился на неповоротливых советских командиров, которые позволяли украинский самолетам у себя под носом бомбить беззащитную пехоту.
Сделал змейку, чтобы убедиться в отсутствии воздушного противника. Все чисто.
Поменялись с Удовиченко. Лейтенант снова нанес удар по автоколонне - все шесть 'студебеккеров' горели весело и задорно: водители, которые еще как-то пытались спасать свои грузовики, прыснули от горящих машин сторонам - подальше от греха.
Ручку на себя и самолеты вышли из атаки.
- Спасибо, ребята. - Земля радостно подтвердила попадание. - Еще пару минут их держите ...
- Хорошо. Отходите спокойно, придержим.
Теперь настала очередь работать паре Амет-Хана. Ляховский вместе с ведомым пошел вверх, ближе к тучек, чтобы был лучший обзор, да и маневрировать, имея запас высоты, значительно легче. Минута полета и завершилась очередная 'восьмерка [45]. А пара Амет-Хана добивала вражескую пехоту.
На втором мероприятии Ляховский заметил, как на ближнем аэродроме 'красных' поползли вверх хвосты пыли. Ну, наконец!
Амет-Хан с ведомым поспешно освободились от бомб и тоже потащили свои 'грифоны' вверх - начинается то, ради чего и закрутилась вся эта карусель. 'Красные' поднимают на перехват звена Ляховского три шестерки истребителей. Легкие 'яки' стремительно набирают высоту и круто разворачиваются в сторону 'грифонов'.
Все правильно, теперь на пикировании наберут скорость и ударят сверху. Достаточно замешкаться, и более инертный 'грифон' не успеет выскочить из-под атаки краснозвездного аса. Ляховский почувствовал, как его охватывает приятное возбуждение: судьба дает ему завидную возможность сойтись в поединке с противником одного с ним уровня - а что большего нужно летчику для самоутверждения?
'Что ж, померяемся!
Он дал турбине максимальные обороты и 'грифон' помчался вперед, как пришпоренный лошадь. Короткий взгляд в перископ заднего обзора - самолеты ведомых пристроились за ним, выстраиваясь ромбом. К 'яков' меньше километра, скорость самолетов на этой высоте максимальная - почти семьсот километров. Теперь ручку на себя - и вверх! Кто заберется выше, то и и господин!
Нервно дергается и перескакивает с одного деления на другую секундная стрелка самолетного часов - до удара основной группы по аэродромам 'красных' осталось семь минут. Самолеты авиагруппы пошли на свои цели, лишь только Ляховский бросил в эфир условный сигнал.
- Внимание, группа. Огонь из всех стволов по правой тройке 'яков'. - Приказал лейтенант. Сверху на его звено пикирует шестерка 'красных', видно, они сразу же пошли вверх, чтобы получить преимущество.
Четыре 'грифоны' - это шестнадцать тридцятимилиметрових пушек против трех двадцятимилиметрових 'ШВАК' и трех крупнокалиберных пулеметов, шквал огня! 'Красные' вынуждены будут отвлечь, или все будут разорванные в клочья.
Очевидно, советским летчикам уже приходилось встречаться с 'грифонами', они отвлекают сразу, едва к ним потянулись первые снарядные трассы. Ляховский чуть не засмеялся радостно: зелень против него сейчас действует, зелень пузатая ... внешне вроде все хорошо, а собранности, внутренней готовности к бою нынешние его визави не проявили. Пассивные действия, отсутствие смелых, разрушительных атак.
