сада.
— Живо за мной! — тихо скомандовал Никколо.
Молодые люди побежали. Только на другой улице Бошко спросил:
— Куда ты меня ведешь?
— Иди и ни о чем не спрашивай.
Вскоре они оказались в гавани. Никколо подвел Бошко к стоявшей у берега лодке и прыгнул в нее. Бошко последовал его примеру. Никколо взялся за весла и стал молча грести в сторону одномачтового парусника.
— Скажи, куда мы едем? И зачем тебе я?
— Поговорим потом. Успеется.
На паруснике их встретил матрос.
— Вас кто-нибудь видел? — спросил он.
— Нет.
— Отлично. Посидите здесь в уголке, а я поищу капитана.
Матрос спрыгнул в шлюпку и направился к берегу. В гавани стояли на якоре несколько больших парусников и одна венецианская тартана.[2] Когда шлюпка отошла на приличное расстояние, Бошко спросил:
— Ты мне скажешь наконец, что все это значит?
— Это значит, что мы вместе бежим отсюда.
— Как бежим? Куда?
— В твой край, в Боку.
— Но почему бежишь ты?
— Чтоб не быть священником. Отец прочит меня в попы, а я хочу жить. Хочу стать моряком, плавать по всем морям, узнать разных людей, я хочу настоящего дела.
— Значит, твой отец не знает об этом?
— Конечно, нет. Я сбежал из дому. Хозяин этого корыта согласился отвезти нас за деньги в Боку. Он скоро будет здесь, и мы выйдем в море, как только подует попутный ветер.
— Когда ты разговаривал с хозяином?
— Вчера вечером. А сегодня утром, пока мои спали, я взял лошадь и прискакал сюда еще до вас. Сперва заплатил хозяину судна, а потом пошел в таверну и оттуда стал следить за дорогой. Просто я знал, что отец повезет тебя в Бари. Я видел, куда свернула коляска. Остальное ты знаешь.
— Что будет, когда твой отец узнает о побеге? Он, наверное, шутить не любит. Если нас поймают, мне несдобровать.
— Разумеется. Но пока он хватится, мы уже будем о-го-го где. К тому же ему ни за что не додуматься, куда я делся и где меня искать. Решит, что я удрал в Рим или в Падую, и станет искать меня там, а не на море и уж никак не в Боке.
— А когда увидит, что и меня нет?
— Вздохнет с облегчением. Он затем и привез тебя в Бари, чтоб сбыть с рук. Единственное, что он мог для тебя сделать — это пристроить на какое-нибудь судно. Если ты исчезнешь, он будет только рад.
«Санта Мария»
Дон Винченцо, синьор Марио, капитан Пьетро и его жена оживленно беседовали, когда в гостиную вошла служанка.
— Синьор, вас спрашивает какой-то человек.
— Кто?
— Не знаю. В нашем доме я его никогда не видела.
— Чего ему надо?
— Сказал, что хочет поговорить с вами с глазу на глаз.
— Хорошо. Пусть войдет.
Незнакомец остановился в дверях и, держа в руках шляпу, поздоровался.
— О, да это Анджело! — воскликнул капитан Пьетро и, не вставая, спросил: — Что у тебя за дело ко мне?
— Не знаю, можно ли при всех…
— Говори, не стесняйся. Это мои друзья. Синьоры, это Анджело, хозяин парусника…
— Парусника «Санта Мария», — пояснил Анджело.
— Какие новости? — спросил капитан Пьетро.
— Для вас никаких, дело касается синьора, — и он рукой показал на синьора Марио.
— Меня?! — удивился синьор Марио.
— Да, вас. Ваш сын Никколо…
— Что с ним?
— Известно ли вам, где он сейчас находится?
— Где ж ему и быть, как не дома!
— Вы ошибаетесь. И я пришел сказать вам, что ваш сын находится на моем судне.
— Это невозможно. Он оставался дома.
— Вы заблуждаетесь. Он на моем судне.
— Как он туда попал? Кто его привел?
— Какой-то юноша. Раньше я его здесь не встречал. Юноша бедный, видно по одежде.
— Как его зовут?
— Не помню. Вроде бы не по-нашему.
Синьор Марио быстро встал и кинулся к двери, ведущей в сад. Там никого не было.
— Синьор Пьетро, где тот юноша?
— Понятия не имею. Надо спросить Марию. — С этими словами капитан Пьетро позвонил в колокольчик.
Явилась Мария.
— Мария, где тот юноша?
— Откуда мне знать, синьор. Он поел и вышел в сад. Наверное, гуляет у моря.
Теперь уже никто не сомневался в том, что Анджело говорит правду. На лицах присутствующих появилась растерянность. Первым пришел в себя капитан Пьетро.
— Это очень неприятно, синьоры, в наших интересах не дать делу огласки. Вы, Анджело, держите язык за зубами, — и он погрозил ему пальцем.
— Это само собой разумеется. Но…
— Что «но»?
— Вы знаете, как обстоят дела. Зимой работы нет, судно больше стоит в порту… Если б я не известил синьора, а принял от молодого господина то немногое, что он мне предложил…
— Понятно, — прервал его синьор Марио. — Я ценю ваше сообщение и, разумеется, награжу вас. Ваша услуга неоценима.
— Мы легко уладим дело, — вмешался в разговор капитан Пьетро. — Только надо подумать, как увести с парусника молодого синьора тайком, чтоб никто не видел. Ведь синьора Марио знает вся округа, могут пойти толки да пересуды. Может быть, призвать на помощь капитана венецианской тартаны?
— Ни в коем случае. Именно тогда-то огласки не избежать. Нет, нет, — и синьор Марио вскочил со стула.
— Что же нам делать?
