Беатрис. Разбуженные птицы кружили над лесом, встревоженно крича. Одна из них ударилась о стену дома неподалеку от окна и упала. Выругавшись, Штерн взял револьвер, но Беатрис удержала его за руку.
— Пожалуйста, не сейчас! — попросила она.
Он повернулся к ней. В бледном лунном свете и сиянии мириадов звезд лицо молодой девушки казалось высеченным из мрамора. Мертвенно-бледное и озабоченное, оно тем не менее говорило о том, что Беатрис сохранила присутствие духа. Волна нежности охватила Штерна. Он обнял девушку, и она благодарно прильнула к его груди.
Но только на мгновение!
В лесу раздался жуткий рев, существа с факелами ринулись вперед с воплями и какими-то, похожими на обезьяньи, криками. Под многолетними деревьями разгоралась первобытная битва.
Решение Штерна
Штерн и Беатрис не знали, сколько времени длилось сражение, почему и каковы его детали. Во мраке, с довольно большой высоты определить исход примитивной войны оказалось невозможным.
Их не интересовала, впрочем, причина битвы, безразлично было, кто победил или проиграл. Они не слишком внимательно следили за танцами факелов, назойливым ритмом тамтамов, криками убийц и их жертв.
Время шло, барабаны смолкали один за другим, но факелы продолжали гореть. Когда на востоке стало проясняться небо, началась кульминация сражения, когда победители без пощады добивают поверженных врагов.
Со своего места мужчина и женщина с трудом могли разглядеть воюющих, убивающих и умирающих, орущих в триумфе и бьющихся в агонии.
— Дикая война, — сказал инженер, дрожа от отвращения. — Отойдите от окна, Беатрис. Становится светло, нас могут заметить.
Она позволила увести себя, как бы очнувшуюся от жуткого кошмара. Беатрис села на свою кровать из шкур и обхватила руками голову. Рука Штерна вновь потянулась к револьверу. «Мне нужно было, пожалуй, спуститься вниз во время боя. Это ночное первобытное побоище просто оскорбительно для мира, даже мертвого. К тому же мы рискуем быть отрезанными от источника воды и продовольствия, от всего…»
Странный гортанный крик, раздавшийся в лесу, прервал мысли инженера, он повернулся и выглянул в окно.
Все изменилось. Шум битвы сменился приглушенным гулом победного хора и приготовлений к погребальному обряду.
Возле ручья уже горел небольшой костер. Штерн видел, как в него подбрасывают дрова. Огонь разгорался, в его ярком свете факелы все больше бледнели.
На берегу инженер увидел группу занимающихся чем-то существ. Раздался крик боли, перешедший затем в стон, который резко оборвался. Еще один крик, третий. Вот нечто темное и бесформенное брошено в огонь, и вновь раздались нечеловеческие крики.
Штерну показалось, что он слышит пронзительную жалобную песню. Неожиданно тамтамы вновь застучали, но уже в ином ритме.
— Послушайте! Должно быть, те, у которых были факелы, истребили противника и завладели их тамтамами! Сейчас они сами бьют в них, но это у них не слишком хорошо получается!
— Вот свиньи! — выругался инженер. — Я доберусь до вас, когда приготовлю литр или два моего пульверита!
Он еще продолжал говорить, когда в лесу неожиданно воцарилась тишина. Расступившись, победители подталкивали кого-то к огню.
Дым от костра стелился по земле. Над деревьями с жалобным плачем кружила какая-то птица. Вновь раздался крик, скорее даже длительный пронзительный вой, от которого стыла кровь в жилах. Затем послышался хрип, сухой, похожий на щелчок, звук, и все смолкло.
Барабаны вновь начали оглушающе стучать в диком, все более ужасающем ритме.
— Скоты, — бормотал Штерн. — Подонки! Чем скорее у меня будет пульверит, тем лучше.
Решив действовать без промедления, инженер отвернулся от окна. Его охватили ужас и отвращение, пот выступил на лбу. Но он заставил себя улыбнуться и склонился над Беатрис. С облегчением Аллан увидел, что девушка спит.
Изнуренная долгим напряжением и усталостью в последние тридцать шесть часов, Беатрис прилегла на кровать и уснула, положив руки под щеку. Она была похожа сейчас на красивую маленькую девочку. С минуту Штерн любовался ею, охваченный теплым трепетным чувством.
Но при мысли, что беснующиеся внизу могут найти и захватить их, он стиснул зубы и сжал кулаки. Сейчас его вид мог внушить ужас и почтение любому противнику.
Он еще раз склонился к девушке и тихо поцеловал ее. Когда он выпрямился, его лицо не предвещало ничего хорошего тому, кто осмелился бы обидеть это юное спящее создание!
— Ну а сейчас за работу! — проговорил Штерн.
Он быстро прошел в другую комнату, где находились его инструменты и химикаты. Прежде всего он отыскал чайник, отобрал необходимые составляющие своей секретной взрывчатки.
«Теперь нужна вода!» — сказал про себя Штерн, беря в руку кастрюлю. Он подошел к ведру с водой и вдруг замер, удивленно сдвинув брови.
— Как? — воскликнул он. — Не может быть! Всего полулитр? Вот это да!
Теперь он вспомнил, что накануне, полностью отдавшись работе на телеграфе, не смог сходить за водой. Он проклинал свою беспечность, но делу это помочь, разумеется, не могло.
— Полулитр, — повторял в отчаянии инженер. — А мне как минимум нужно четыре или пять. К тому же нам еще нужно пить! А эти дьяволы расселись вокруг! Черт!
Он принялся ходить взад и вперед по комнате, стараясь что-нибудь придумать. Черты его лица еще больше ожесточились. Наступал новый день, но почему-то пения птиц не было слышно. В лесу продолжалась кровавая оргия, будто там пировал целый сонм вампиров. Штерн снова громко выругался.
Взяв себя в руки и приняв решение, он сказал вслух:
— Я спущусь вниз! Пойду посмотрю, что там творится!
Главный вопрос
Сейчас, когда он знал, что нужно делать, Штерн чувствовал облегчение. Любой риск, любая опасность были лучше полного бездействия здесь, в этом здании, окруженном дикой стаей.
Как и в первое утро, когда он уходил один в лес, Штерн написал Беатрис коротенькую записку, чтобы ока не волновалась. При помощи кусочка древесного угля он нацарапал на кусочке кожи:
«Мне необходимо пойти за водой и посмотреть, что произошло. Это абсолютно необходимо. Не бойтесь, я вооружен и смогу прийти к вам на помощь в любой момент. У вас есть карабин и винтовка. Ждите здесь и ничего не бойтесь. Вернусь, как можно быстрее.
Он положил это незамысловатое письмо возле девушки так, что она не могла его не заметить. Проверив оружие, инженер положил также рядом с Беатрис винтовку и карабин, засунул в кобуры оба револьвера и бросил последний взгляд в окно. Затем, взяв ведро, Аллан быстро, по-кошачьи бесшумно спустился по лестнице.
Он останавливался на каждой лестничной площадке, прислушиваясь и только потом продолжая свой
