неожиданность! Что тебя привело так поздно? — добавила она, уже начиная чувствовать себя барашком на вертеле.
— Ты не пригласишь меня войти? — спросил Пол Дунгам, и дочь неловко посторонилась, одновременно бросая быстрый взгляд в сторону кухни. К счастью, Роберта не было видно.
— О да, проходи, конечно.
Она заперла дверь и повела отца в гостиную. В комнате Кэролайн остановилась и, сцепив нервно пальцы, начала:
— Э-э-э… не хочешь присесть? Чего-нибудь выпьешь?..
Старший Дунгам прервал безуспешные попытки своей дочери изобразить из себя гостеприимную хозяйку.
— До меня дошли слухи про тебя и этого парня Кендалла, — жестко сказал он, сразу давая понять, какова цель его визита. — И как я вижу, они не беспочвенны.
Кэролайн тут же выпрямилась: нервозное состояние в мгновение ока сменилось боевым настроем.
— Парня зовут Роберт. А что именно тебя интересует? — Она давно ожидала этого разговора и поэтому была готова защищаться до последнего.
На смуглых щеках Пола появился темный румянец: он явно не рассчитывал на такой поворот событий.
— Так, значит, ты с ним…
— Уверена, что Генри уже расписал тебе все во всех подробностях. Да и то, что ты нашел меня в столь поздний час в квартире Роберта, вряд ли оставляет место для сомнений, — ответила она, и в ее зеленых глазах загорелись недобрые огоньки.
Пол Дунгам едва не задохнулся от ярости.
— Не дерзи мне, Кэрри. Я пока еще тебе отец.
Молодая женщина вздохнула при этом ненужном напоминании.
— Я знаю, что ты мой отец, и люблю тебя. Но ты не имеешь никакого права вмешиваться в мою личную жизнь, — повторила она слова, совсем недавно сказанные старшему брату.
— Я бы не стал путать вмешательство и заботу, — произнес он уже почти мягко и подошел к дочери ближе. На его лице было написано искреннее беспокойство.
— Хочешь сказать, что не будешь меня убеждать оставить его? — подозрительно спросила она.
Отец в ответ бессильно вздохнул. Оба понимали, что он хочет сделать именно это.
— Я тебя хорошо знаю, малышка. Ты никогда не станешь вступать в отношения с мужчиной, который тебе безразличен. Это, конечно, похвально, но этот парень тебя не стоит.
— Не согласна. Может, ты и знаешь меня, но не знаешь его. Он стоит и большего. Роберт по- настоящему хороший человек, — возразила Кэролайн, чувствуя себя волчицей, защищающей детеныша.
— К сожалению, ты ошибаешься. Он же просто… бабник, — с усилием произнес Пол Дунгам. — Чувства для него игра. Он никогда на тебе не женится, ты же сама понимаешь.
Если отец хотел ее удивить своим сообщением, то у него ничего не получилось.
— Я прекрасно знаю это, — спокойно ответила она.
— И тебя это не беспокоит? — с изумлением спросил отец.
Кэролайн снова тяжело вздохнула и продолжила уже тише, надеясь, что отец догадается сделать то же самое.
— Сказать «нет» было бы неправдой. Конечно, я бы хотела стать его женой. Я люблю его и мечтала бы провести с ним всю оставшуюся жизнь, подарить ему детей. Однако, здраво оценивая ситуацию, я понимаю, что желания наши не совпадают. Я знаю, что для него это всего лишь очередное любовное приключение, ни к чему не обязывающий флирт. Но, как ни печально, я с радостью принимаю и это.
Пол Дунгам в горьком изумлении воззрился на дочь.
— Ты хоть понимаешь, что говоришь? У тебя что, совсем нет гордости?
Кэролайн понимала, как отцу сейчас больно за нее, но она не собиралась отступать. Это ее жизнь и ее выбор.
— Видимо, нет.
— Он любит тебя?
Сложно было задать более жестокий вопрос. Несмотря на боль в сердце, Кэролайн нашла в себе силы ответить честно.
— Нет. Наверное, как-то по-своему он дорожит мною, но, нет, это не любовь. — Пожалуй, не стоило упоминать, что Роберт вообще не верит в любовь.
— Тогда я вообще не вижу в этом смысла. Почему ты позволяешь так себя мучить? — уже мягче спросил Пол Дунгам.
— Я же уже объяснила. Потому что люблю его.
Отец в бессилии воздел руки к небесам. Потом плечи его опустились, и он грустно покачал седой головой.
— А он знает об этом?
— Нет. — И не дай Бог узнает!
Пол Дунгам взъерошил волосы. Жест, который Кэролайн помнила с детства, означал, что отец принимает нелегкое решение.
— Раз уж я не в силах переубедить тебя, то ты хотя бы не забудь, что мы с ребятами всегда рядом. В любое время, как только тебе понадобится.
Она надеялась, что именно это отец скажет в конце концов, и на ее глазах появились слезы.
— Спасибо за заботу. Прости, что разочаровала тебя.
— Ты никогда не сможешь разочаровать меня, малышка Кэрри, дочка. Я понимаю, что это твоя жизнь, и не могу мешать тебе прожить ее, как ты считаешь нужным. Не так-то просто уйти, особенно зная, что тебе потом будет очень больно. Неужели он того стоит? — снова спросил Пол Дунгам.
— Думаю, да, — ответила Кэролайн и улыбнулась.
Отцу ничего не оставалось, кроме как тяжело вздохнуть.
— Ну, тогда подойди и обними меня, — попросил он, протягивая руки.
Кэролайн прижалась к нему, чувствуя тепло и покой, словно она снова стала маленькой девочкой.
Оба резко обернулись, услышав звук открываемой двери. На пороге гостиной возник Роберт. Сердце молодой женщины болезненно сжалось: неужели он все слышал?
— Кэрри? Все в порядке? — мягко спросил он, входя в комнату.
Что-то с ним не так, скорее почувствовала, чем поняла Кэролайн. Роберт не мог совсем ничего не слышать. Она высвободилась из отцовских объятий и подошла к нему.
— Все отлично. Просто папа решил навестить меня, — объяснила она, пытаясь поймать взгляд черных глаз. Впрочем, в них, как всегда, не отражалось ничего определенного.
Роберт подошел к гостю и, вежливо улыбаясь, протянул руку.
— Добрый вечер, мистер Дунгам. Полагаю, вы знаете, кто я, — произнес он довольно саркастическим тоном.
— Ваша слава бежит впереди вас, мистер Кендалл, — нисколько не смущаясь, ответил тот, но, тем не менее, пожал протянутую руку.
— О да. Немногим раньше я имел удовольствие пообщаться с тремя из ваших прекрасных сыновей. — На лице Роберта появилась широкая улыбка.
— Они всегда готовы защищать свою сестру, — сообщил Пол Дунгам, хотя все присутствующие и без того знали это. — Плохо придется тому, кто ее обидит.
— Меньше всего на свете я хочу обидеть вашу дочь.
— Может быть, и так, молодой человек. Но вы ведь сами знаете, дорога куда устлана благими намерениями, — значительно произнес Пол Дунгам, и Роберт поморщился.
— Беда в том, что про человека с моей репутацией никто не подумает, что у него вообще могут быть благие намерения, — возразил он.
