чтобы сверяться.
Прошли годы. Госпожа Офелия состарилась, а времена изменились. Все меньше людей стало ходить в театр, чтобы посмотреть спектакль, поскольку теперь появилось кино, телевидение и прочие развлечения. Большинство обзавелось автомобилями, и если вдруг кто-то хотел посетить театр, он предпочитал съездить в ближайшую столицу, где можно было насладиться игрой знаменитых актеров и где существовало не в пример больше возможностей людей посмотреть и себя показать.
Дошло до того, что театр маленького старинного города закрыли, актеры разъехались в разные стороны, а маленькая фрейлейн Офелия была уволена.
Когда закончилось последнее представление и занавес опустился в последний раз, она ненадолго задержалась в театре. В полном одиночестве сидела она в своей суфлерской будке и вспоминала прошедшую жизнь. Внезапно она увидела тень, которая взад и вперед скользила по кулисам, то увеличиваясь, то уменьшаясь. Однако вблизи не было никого, кто мог бы ее отбрасывать.
— Эй! — произнесла госпожа Офелия своим едва слышным голосом. — Кто здесь?
Тень явно испугалась и съежилась, хотя и без того не имела определенной формы, но затем успокоилась и немного подросла.
— Прошу прощения, — сказала тень, — я не знала, что здесь есть кто-то еще. Я не хотела вас напугать. Я только искала пристанище, поскольку не знаю, куда мне податься. Пожалуйста, не гоните меня прочь.
— Ты тень? — спросила Офелия. Тень утвердительно кивнула.
— Но ведь тень должна кому-то принадлежать, — продолжала фрейлейн Офелия.
— Нет, — ответила тень, — не всякая. На свете есть лишние тени, которые никому не принадлежат и которые никто не хочет иметь при себе. Я одна из них. Меня зовут Несбывшиеся Мечты.
— Понятно, — сказала фрейлейн Офелия, — а разве не грустно жить вот так, без кого-то, кому ты принадлежишь?
— Очень грустно, — призналась тень и тихонько вздохнула, — однако что ж тут поделаешь?
— Хочешь пойти ко мне? — спросила пожилая дама. — У меня тоже нет никого, кому я была бы нужна.
— С удовольствием, — ответила тень, — это было бы замечательно. Но в таком случае мне придется накрепко прирасти к вам, а у вас уже одна тень имеется.
— Надеюсь, вы как-нибудь друг с дружкой поладите, — обнадежила ее фрейлейн Офелия.
Ее собственная тень согласно кивнула.
С той поры у фрейлейн Офелии стало две тени. Немногие обратили на эту странность внимание, но те, кто заметил, все же немало удивились. Фрейлейн Офелии не хотелось быть предметом толков и пересудов, поэтому она всякий раз просила одну из теней днем делаться поменьше и прятаться в ее дамскую сумочку. Ведь теням повсюду хватает места.
Однажды фрейлейн Офелия сидела в церкви и вела неторопливый разговор с Господом Богом в надежде, что тот ее услышит, несмотря на очень тихий голос (полной уверенности в этом у нее, разумеется, не было). Вдруг она увидела на белой стене храма тень, которая казалась крайне истощенной и которая, хотя и не имела каких-то четких очертаний, протягивала руку, словно за подаянием.
— Ты, верно, тоже тень, которая никому не принадлежит? — поинтересовалась она.
— Да, — сказала тень, — но среди нас ходят слухи, будто есть человек, который нас принимает. Это, случайно, не ты?
— У меня и так уже две, — ответила фрейлейн Офелия.
— Тогда, думаю, мало что изменится, если станет на одну больше, — с мольбой произнесла тень. — Не могла бы ты забрать к себе и меня? Так печально и одиноко, когда у тебя никого нет.
— Как же тебя зовут? — ласково спросила пожилая женщина.
— Боязнь Темноты, — прошептала тень.
— Ну хорошо, пойдем, — согласилась фрейлейн Офелия. И теперь у нее было уже три тени.
С того дня к ней чуть ли не каждый день стали приходить все новые беспризорные тени, поскольку таковых, как оказалось, на свете существует довольно много.
Четвертую звали Одинокая Старость.
Пятую — Душевная Боль.
Шестую — Прощай Навсегда.
Седьмую — Тяжелый Недуг.
И так продолжалось и продолжалось. Старенькая фрейлейн Офелия была бедной, но теням, сколько бы их ни было, к счастью, не требуется пища, чтобы насытиться, и одежда, чтобы согреться.
Только в маленькой комнатке пожилой дамы поррй становилось очень темно от заполнивших ее теней, которые у нее прижились, потому что никто больше не хотел их иметь. У фрейлейн Офелии не хватало духу отказывать им в приюте. И день ото дня их становилось все больше и больше.
Серьезные проблемы возникли тогда, когда тени начали ссориться. Они спорили из-за места, частенько толкали друг дружку, а иной раз дело доходило до настоящих потасовок. В такие ночи маленькая фрейлейн Офелия не могла уснуть. Тогда она лежала в постели с открытыми глазами и своим тихим голосом пыталась урезонить не в меру расшалившихся жильцов. Толку, правда, от этих увещеваний было немного.
Фрейлейн Офелия не любила раздоров, кроме тех, что были описаны языком великих поэтов и ставились на театральных подмостках. И вот однажды ей в голову пришла превосходная идея.
— Послушайте, — обратилась она к теням, — если вы хотите и впредь у меня оставаться, вам придется кое-чему научиться.
Тени прекратили ссориться и из всех углов маленькой комнаты уставились на свою хозяйку.
Тогда она стала декламировать им великих поэтов, все, что знала наизусть. Она медленно, по нескольку раз проговаривала один и тот же текст и затем требовала, чтобы тени повторяли фразы на память. Ученики старались изо всех сил и проявили исключительную понятливость.
Таким образом, тени мало-помалу выучили со слуха все великие комедии и трагедии мирового театрального репертуара.
Отныне жизнь потекла совершенно иначе, чем прежде, ведь тени могут представить все, что хочешь: они могут принять образ карлика или великана, человека или птицы, дерева или стула.
И часто они целую ночь напролет разыгрывали перед фрейлейн Офелией удивительные спектакли. А она шепотом подсказывала им слова, чтобы они не сбивались.
Днем же, однако, все они — за исключением, разумеется, ее собственной тени — обитали в дамской сумочке своей наставницы и покровительницы. Да, тени, когда захотят, могут делаться невероятно маленькими.
Следовательно, люди никогда не видели, что у госпожи Офелии много теней, и все же они чувствовали, что с ней творится что-то неладное. А необычное, как известно, людям не слишком нравится.
— Эта пожилая дама явно со странностями, — шушукались одни за ее спиной. — Ее следовало бы отправить в приют для престарелых, где о ней позаботятся.
А другие добавляли:
— Она, вероятно, сошла с ума. Кто знает, что она может натворить в один прекрасный день.
И все начали ее сторониться.
В довершение всех бед к фрейлейн Офелии явился домовладелец, у которого она снимала комнату, и заявил:
— Я очень сожалею, однако с сегодняшнего дня вам придется платить за жилье вдвое больше.
Такие расходы оказались фрейлейн Офелии не по карману.
— В таком случае, — сказал домовладелец, — вам, пожалуй, придется отсюда съехать, как это ни печально.
