передними лапками.
— Но сперва нам следует учредить комитет, — взволнованно прозудела переливчато-зеленая муха, — комитет, который решит, кого мы победим первым, у кого выиграем в следующей игре и кого одолеем в третьей, четвертой и пятой встрече.
— Хорошо, — согласился толстый слепень, — мы учредим комитет. Кто хочет в него войти?
Все наперебой закричали, выражая желание войти в состав комитета, которому предстоит решать столь судьбоносные вопросы.
— Замечательно, — прожужжал председатель собрания, — будем считать, что оргкомитет учрежден. Я единогласно назначаю себя его президентом и объявляю совещание открытым. Первый вопрос повестки дня: кого мы хотим одолеть в первую очередь?
Чудовищное волнение охватило несметное мушиное полчище. Все разом зазудели и зажужжали, стараясь перекричать друг друга.
— Сначала, — предложила старая, поседевшая муха, у которой осталось только пять ног, — сначала нам, вероятно, нужно попробовать свои силы на муравьях, потом на саранче, а потом…
Договорить ей не дали — голос мухи потонул в шквале негодующих возгласов и язвительных замечаний.
— Дражайшая, — иронично заметил один молодой слепень, — почему бы вам сразу не предложить нам в противники улиток и дождевых червей?
— Довольно! — зычно крикнул президент со своей верхотуры. — Мы, в конце концов, все-таки слишком важные персоны, чтобы отвлекаться на подобные пустяки. Если мы действительно начнем с муравьев, то наши игры растянутся лет эдак на сто, прежде чем мы разделаемся со всем зверьем. Нет, нам следует начать с самого достойного соперника. Это лишний раз подчеркнет значительность состязания.
— А что, если нам помериться силами с лягушками? — снова отважилась подать голос седая муха с пятью ногами.
В воздухе на миг повисло растерянное молчание.
— Ваше предложение отклоняется, — строго заявил председательствующий. — Встреча с лягушками неприемлема. Впредь, пожалуйста, оставляйте при себе столь неуместные замечания!
— Я предлагаю, — крикнул молодой слепень, — сперва победить крокодилов.
— Нет, сперва обезьян! — крикнул его приятель. И тогда все загудели, перебивая друг друга:
— Нет, бегемотов! Носорогов! Тигров!
Как раз в эту минуту мимо зловонных водорослей проходил тигр, барон Ганнибал фон Громмель. Он брезгливо поморщился и прошествовал к реке, чтобы утолить жажду.
— Эй, вы! — дерзко прожужжал молодой слепень, взлетел и уселся тигру прямо на нос. — Слабо сыграть против нас на чемпионате мира по футболу, а?
Барон Ганнибал фон Громмель с досадой взмахнул когтями у носа, чтобы отогнать назойливую муху. Но та оказалась упрямой и залетела ему в ухо.
— Если вы собираетесь улизнуть, — прозудела она внутри, — значит, вы спасовали и, следовательно, считаетесь побежденным, так и знайте!
Барон потряс головой и потер лапой терзаемое ухо, ведь у тигров исключительно чувствительный слух.
— Проклятие! — прорычал он, спешно возвращаясь в джунгли. — Сегодня мухи особенно надоедливы. Видимо, скоро разразится гроза.
— Вы видели? — прозудел молодой слепень, вернувшись на кучу водорослей. — Он побоялся играть с нами! Он с самого начала отказался от встречи! Ура, тигр уже побежден!
Поднявшаяся тут суматоха с трудом поддается описанию. Когда многочисленное собрание несколько успокоилось, слово взяла переливчато-зеленая муха.
— Глубокочтимый господин президент, дорогие собратья, — торжественно начала она. — Эта победа даже последних пессимистов в наших рядах должна убедить в том, что мы едва ли переоценим себя, если изберем соперника, который, по крайней мере внешне, приблизительно равен нам.
— Совершенно верно, совершенно верно! — закричали заседающие.
— А что же, спрашиваю я вас, уважаемые члены оргкомитета, — зеленая муха молитвенно воздела вверх три из шести своих лапок, — что является знаком нашего превосходства?
Оратор сделал искусную паузу. Тишина воцарилась над кучей водорослей. Бессчетное количество глаз в томительном ожидании уставилось на зеленую муху, которая теперь эффектно опустила три свои лапки и воскликнула:
— Конечно же, хобот! — И в доказательство сказанного она вытянула вперед свой хоботок. — Отсюда следует, что единственный достойный противник — это слон, несмотря на то что у него всего лишь четыре ноги, а не шесть. Только его можно принимать в расчет.
Восторженные аплодисменты подтвердили, что сражаться с мухами за звание чемпиона мира по футболу предстояло Филимону Фальтенрайху.
Уведомить слона об этом решении отправилась специальная делегация. Но поскольку Филимон Фальтенрайх обладал не только очень большой, но и очень толстой шкурой, да вдобавок был в этот момент занят своими мыслями, то попросту не заметил прибытия чрезвычайно важной делегации, которая расположилась по всему его телу и передала ему послание.
Он мигал маленькими ласковыми глазами, шуршал ушами и, как обычно, кивал головой в такт своим мыслям. Однако парламентеры приняли эти скупые движения за выражение согласия и, удовлетворенные, вернулись обратно на кучу водорослей.
Тем временем остальные члены оргкомитета поручили навозному жуку изготовить особо прочный футбольный мяч.
Навозный жук слепил из навоза красивый крепкий шар, какие делал всегда и везде, подкатил его к подножию кучи и пошел своей дорогой. Изготовление шаров было его ремеслом, а уж скатать одним больше, одним меньше не имело для него ровным счетом никакого значения. Остальное его вообще не интересовало.
Затем комитет отобрал одиннадцать молодых статных слепней, которые умели особенно быстро и особенно юрко передвигаться зигзагами. Из них была составлена национальная сборная Кучи гнилых водорослей.
Затем многочисленное сообщество направилось к Филимону Фальтенрайху, чтобы у его могучих передних ног, обозначавших ворота, построить футбольное поле. Поле получилось довольно маленьким, во всяком случае для слона. Возможно, он улыбнулся бы этому, если бы вообще обратил внимание на происходящее. Но он был погружен в свои мысли и ничего не заметил.
Игроки мушиной сборной заняли свои позиции, болельщики расселись по местам — частью на земле вокруг поля, частью на Филимоне Фальтенрайхе, что, собственно, противоречило правилам, потому что слону предстояло играть. Но поскольку протест никто не заявил, они так и остались сидеть где сидели.
Матч начался.
Болельщики с неимоверным напряжением следили за игрой. Ведь речь, в конце концов, шла о доказательстве их превосходства, а некоторые из них совсем не были уверены в своей победе.
Центральный нападающий покатил навозный шар перед собой, затем отпасовал его правому крайнему, тот моментально отпасовал его через все поле левому крайнему, который прорвался к воротам, расположенным между могучих ног слона. Болельщики затаили дыхание. Левый крайний после изящного дриблинга вышел на атакующую позицию, удар и — го-о-ол! Несколько минут спустя был забит второй гол, затем последовали третий и четвертый. Болельщики впали в экстаз и напрочь утратили контроль над собой.
Однако Филимон Фальтенрайх все еще не замечал, что близок к поражению в матче за звание чемпиона мира по футболу. Он по-прежнему был занят своими мыслями. Один раз, правда, он задумчиво набрал хоботом немного песка и высыпал себе на голову. За что получил серьезное предупреждение от председателя оргкомитета, который по совместительству выполнял обязанности арбитра. Песок,
