иглы, израсходует яд. Бывают и неудачи: «Этого же ежа другая гадюка укусила через несколько дней прямо в морду. Он стал тереть себе мордочку передними ногами, хрюкал и чавкал, наконец, свернулся, глубоко и тяжело дыша и по временам сильно вздрагивая. Развернулся он только через час, и мордочка его оказалась сильно припухшей. Он жадно пил холодное молоко, избегал твердой пищи и совсем не топорщил игл, когда его трогали. Еще через час он вылакал другое блюдце с молоком, свернулся в уголке и спустя еще час умер в непрерывных судорогах».
Странное дело: чудаковатого ежа жалко до слез, а съеденных им гадюк — нисколько. Но разум-то понимает, что змеи не хуже, а может, и лучше ежа, если их сравнивать по критерию так называемых полезных и вредных животных.
Однако оставим в стороне смерть и поговорим о жизни. Некий зоолог подсчитал, сколько нужно зараз съесть его колючему питомцу, чтобы как следует подкрепиться: ужа длиной сантиметров шестидесяти, двух жаб, трех жуков-носорогов и трех кузнечиков! И куда это все помещается?
Жуков и прочих козявок еж сперва придавливает лапой, а потом берет зубами. С объемистой снедью, спасающейся бегством, поступает иначе — сперва семенит рядом с жертвой, а потом, пригнув голову, впивается зубами сверху куда ни попадя. И теперь уже своего не упустит.
Еж не шныряет по лесу вроде охотничьей собаки — ему зигзаги не по душе. Обычно он прямолинеен и однообразен. Пока он семенит в поисках поживы, все время текут слюни изо рта. И из носа капает. Может, это для лучшего обоняния? Во всяком случае, крохотные ежиные глаза видят плохо, зато нюх у него прямо- таки собачий.
Ежиные жевательные мышцы и челюсти — превосходная дробилка. Никаким сухожилиям против них не устоять. Но сухожилия — это деликатес, ибо не каждый еж обитает возле мусорного ящика, полного снеди. Вдали от человеческого жилья возможности скромнее. Тем не менее и здесь есть разница во вкусах, есть свои деликатесы и свой черный хлеб. В Новгородской области ежи предпочитают личинок комаров- долгунцов, в Чувашии — жуков, на Ставрополье — жужелиц, хотя везде слопают все, что подвернется.
В западноевропейском буковом лесу однажды около сотни ежей застали за странным занятием: они выкапывали семена буков. Проросшие семена могучих деревьев одно за другим исчезали под колючей шкурой, только оболочки, словно кожура семечек, летели в стороны. Наши ежи иногда так же беспощадны с желудями. Любят они и малину, и землянику, порой не отказываются и еще от растений 30 видов. Бывают и совсем чудные привязанности. Некий домашний еж прямо-таки терял сознание, едва запахнет дыней.
В средней полосе колючий обжора — желанный гость на приусадебном участке. Он не станет разорять гряды с капустой или помидорами, а истово займется садовыми улитками, слизнями и гусеницами, от которых только и жди неприятностей.
Ныне от охотоведов доносятся сердитые слова о ежином рационе. И вовсе не потому, что он походя загрызает крохотного новорожденного зайчика — это удается редко. Увы, любой еж готов на все, лишь бы слопать яйцо. В курятник его не приглашают, поэтому он берет те яйца, которые, с его точки зрения, плохо лежат, — яйца птиц, гнездящихся на земле. В заповеднике Аскания-Нова одно время с ежами сладу не было — они съедали все яйца, отложенные фазанихами. Яйца и птенцы тетеревов, перепелов, серой куропатки, вальдшнепов и даже куликов попадают на примитивные зубы колючего разорителя наземных гнезд. Но и охотоведы, сожалея о загубленных птичьих жизнях, признают, что еж не такой уж и плохой — питается 250 видами беспозвоночных. Одних только зловредных майских жуков и их личинок в его ненасытном брюхе исчезает превеликое множество.
Надо сказать и о том, что ходячее мнение о ежах как истребителях мышей разделяют далеко не все специалисты. Некоторые не без весомых оснований утверждают, что коротконогому увальню нормальную, здоровую мышь не поймать. К тому же не раз видели, как юркая мышь не боялась лакать молоко из одного блюдца с разъяренным от такого нахальства ежом.
В солидных изданиях приводят и противоположные факты. Мол, еж может достать мышь из-под земли. Будто своим собачьим чутьем он обнаруживает мышиное жилье и раскапывает нору. Да и в городской квартире вроде бы «ладит» с мышами не хуже кошки, Есть и безоговорочные высказывания: «Умертвив жертву — мышонка, еж не преминет оставить рядом урину — пахучую метку!»
Как ни крути, все сходится к одному — еж не рыцарь, а беспощадный разбойник.
Не по-рыцарски ведут себя ежи и с дамами сердца, но об этом поговорим позже, а сейчас обратимся к бессмертным строкам «Золотого теленка». Давайте вспомним, как Васисуалий Лоханкин ночью «стоял у открытой дверцы буфета, спиной к кровати, и громко чавкал. От нетерпения и жадности он наклонялся, притоптывал йогой в зеленом носке и издавал носом свистящие и хлюпающие звуки». Из-за нерыцарского отношения к своей законной супруге Васисуалий перестал есть днем и насыщался под покровом темноты. Еж, как и Васисуалий, чавкает по ночам, но колючая дама сердца тут ни при чем. Здесь полный конфуз — ежиха тоже чавкает ночами. Ей тоже наплевать на покой окружающих. Ночью колючее племя прямо-таки распоясывается. Оно считает, что всяческие призывы к тишине соблюдать ни к чему: двигается шумно, пыхтит и фыркает. У скольких птах, у скольких жучков и червячков от этого шума в смертельном страхе сжималось сердце.
Ежей тоже едят, и, вероятно, не без удовольствия. Филин, например, иногда глотает их прямо с иголками, про лису мы с вами уже говорили. Не отказываются от мяса в колючей упаковке и силачи — амурские тигры. Вот еще информация к невеселому размышлению: при троплении куниц в Ленинградской области выследили, как одна куница выкопала зимующего ежа из трухлявого пня, а другая в заброшенной землянке оборвала жизнь сразу трех спящих ежей.
Порой и голодные люди не брезговали ежатиной. Иногда варили в котелке, иногда зверька обмазывали мокрой глиной и клали на огонь, время от времени переворачивая. Когда глина затвердевала, ежа снимали с огня и сдирали глину вместе с иглами. Такой стряпней обычно занимались западноевропейские бродяги. У нас ежей, слава богу, есть не принято. Но вот недавние сообщения из Кустанайской области свидетельствуют, что некоторые граждане с жадностью набросились на ежей: будто бы сверхцелебно не то ежиное мясо, не то жир, не то кости.
Скорее всего, это заблуждение наших дней. Во всяком случае, проштудировав несколько старинных «фармакогнозии», в которых великое множество немыслимых снадобий из рогов, копыт и прочих звериных принадлежностей, я не нашел ни единого стоящего средства, приготовляемого из ежа. Дольше всего в знахарстве продержалась зола сожженного зверька, но и она из-за бесполезности была оставлена еще в начале прошлого века. Не лучше ли лечить хворобы не ежом, а медикаментами из аптеки?
И вообще, от ежа в обиходе проку мало. Даже ежовых рукавиц не сделаешь. Правда, когда-то крестьяне привязывали колючую шкуру на нос теленку, чтобы корова отгоняла свое дитя от вымени, полного молока. В Древнем Риме ежиные колючки считались отменным гребнем для расчесывания шерсти. Вот, пожалуй, и все...
В сказках и мультфильмах живут степенные ежи и дородные ежихи. Натуральные же колючие мамаши и папаши схожи, как одноцветные автомобильчики одной марки. По этому поводу была опубликована такая история. Дело происходило в Великобритании. В заповедник надо было выпустить тысячу ежей и тысячу ежих. Хотели, чтобы они здесь прижились, сыграли свадьбы и занялись уничтожением улиток, от которых спасу не было. Но как выяснить пол ежа? Как определить, кто есть кто, так сказать, с первого взгляда? Попросили разъяснений у специалистов. Те заявили: на глаз безошибочно узнать ежиху может только еж.
Нереальны и те рассказы, где действует дружная ежиная семья. На самом же деле папаша бросает семью на произвол судьбы либо в самый торжественный день — день рождения детенышей, либо убегает еще раньше. (В неволе бывает трагедия: то ли потому, что рядом нет воды, мучимая жаждой мать съедает новорожденных, то ли губит их по иной причине.) Все заботы о потомстве (обычно пятеро близнецов) ложатся на плечи колючей мамы. Правда, заботы не бог весть какие: через два месяца ежата ведут вполне самостоятельную жизнь. Часто семья распадается еще раньше — дети разбегаются через сорок дней.
Но пока детеныши — несмышленыши, мамаша пестует их как может. Если кто-нибудь обнаружит гнездо — переносит своих чад в другое место. Ходит с ними на прогулки. Потерявшись, ежата истошно пищат — страшно ведь одному в таком огромном мире. Если братья и сестры рядом, то самое веселое дело — это бодаться наподобие козлят. Мать разговаривает с ежатами обычно при помощи свиста.
Свист входит и в лексикон взрослых. Но, разозлившись, они урчат. Ежиную ругань одни ассоциируют со стуком лодочного мотора, доносящимся издалека, другие считают, что ежиная словесная перепалка
