колется! Чтобы в момент появления на свет не поранить мать, иголки в это время мягкие-мягкие. Однако через две недели иглы уже что надо.
Ежиные иглы сродни нашим волосам. Старые выпадают (несколько штук в день), на их месте растут новые. Этот извечный процесс хорошо уравновешен — ни лысых, ни чрезмерно заросших ежей пока не видели. Правда, в пустынях Средней Азии обитает еж, которого в науке именуют лысым, но уверяю вас — он вовсе не плешив.
Так и подмывает воспользоваться ежиной иголкой в качестве мерительного инструмента. Тем более что эту иголку не надо искать в стоге сена. Так вот, у обыкновенного ежа (таково его научное название) уши и хвост величиной с иглу, а тело не больше десяти иголок, уложенных гуськом. Еж не любит, когда его переворачивают. И если вам не терпится рассмотреть его снизу, поднимите повыше. Держа его над головой, вы увидите много интересного.
У обыкновенного ежа, который путается под ногами в средней полосе страны, иглы гладкие. Их длина не больше трех сантиметров. У ушастого ежа (прозвище прямо-таки не в бровь, а в глаз), живущего южнее, не только уши, но и иглы длиннее. И поверхность их не гладкая, а с продольными валиками и гребнями. У всех ежей иголки полые, чтобы не таскать на спине чрезмерную тяжесть. Полые иглы для крепости снабжены хитроумными внутренними перегородками. Снаружи середина иглы обычно желтовата, как палец курильщика.
Иглы не только защита от врагов. Это еще и приспособление для лазания. Например, ежу нетрудно забраться на обеденный стол, упираясь ногами в его ножку, а иглами — в стену. Иногда иглы выступают и в роли амортизатора: свернувшемуся постояльцу не повредит падение и со второго этажа.
Ежиная защита встает дыбом благодаря мощной кольцевой мышце, начинающейся у толстого сухожилия затылка. Колючему шару, какую бы он ни состроил рожу, подзатыльник не дашь. Однако и на ежа есть управа. Надо не драться, а действовать нежно. Поставив шар в такое положение, какое было при ходьбе, можно пригладить иглы, двигая рукой спереди назад. Шнурок (утолщенные края кольцевой мышцы) ослабнет и распустит мускульный мешок.
Кстати, еж не уникум по части скручивания. Всем известный крот спит, тоже свернувшись — бархатный шарик, да и только. В шар сворачиваются и обитатели Южной Америки — броненосцы. У них шар превосходный — круглый-круглый. Иной так свернется, что и щелочки не найдешь.
Как уговорить броненосца распластаться, не знаю. А для ежей есть еще несколько принудительных способов. О магическом действии воды мы уже говорили. Но можно обойтись и без влаги. Стоит шарику пустить в нос табачный дым, он одурманится, вытянется и нетвердыми шагами побредет глотнуть свежего воздуха. Причина в том, что при скручивании легкие зверька сдавлены, малоподвижны и не могут свободно расширяться. Этак и от самой малости табачного дыма немудрено свалиться в обморок.
Изменения в организме скрюченного в три погибели ежа заинтересовали Л. Г. Филатову. Вот что она узнала. Сразу после зимней спячки в крови колючего клубка очень и очень мало кислорода. Зато чудовищная концентрация углекислоты в легких — 12%. Невиданное дело среди млекопитающих! Из-за того, что в легких так много углекислоты, отдача кислорода тканям еще более затрудняется. Отсюда недалеко до мысли о том, что ежи должны быть астматиками или, по крайней мере, поголовно страдать одышкой. Однако ни тем, ни другим они не маются. Их выручает чрезвычайно низкая возбудимость мозгового дыхательного центра, который просто не обращает внимания на газовые неполадки в легких.
Скрутившемуся ежу хватит пятнадцати минут, чтобы наполовину сократить потребление кислорода. Не пугайтесь, он не задохнется — поможет скелетная мускулатура. Она так расслабится, что как бы перестанет жить, прекратит требовать кислород. Например, почти совсем исчезнет электрическая активность мышц ног.
На мой взгляд, скрюченному ежу не сладко. Вывод же физиологов такой: «Полное расслабление мышц конечностей, а может быть, и мышц шеи и брюшного пресса приводит к резкому ограничению кислородного запроса в условиях скручивания». Следовательно, свернувшийся в клубок еж с точки зрения охраны окружающей среды поступает похвально — экономит кислород.
Написал я тут всяких разностей про ежа, и кое-кто подумает, что сей зверь, изучен вдоль и поперек. Так, в «Ученых записках Московского университета» еще в 1884 году было опубликовано обстоятельное описание ежиных игл, сделанное В. Львовым. Несколько позже появились сведения об устройстве трубчатых желез на подошвах лап. А вот первая статья о таком важном органе, как солнечное сплетение, была опубликована лишь в 1972 году. Однако и в этой статье шла речь не о том, как работает аккумулятор энергии, а лишь о его строении. Но говорить, что еж — терра инкогнита, конечно, неправильно.
Некоторые убеждены, что наш колючий сосед — ума палата. Неискушенного человека к этому может склонить и небольшая таблица в учебнике С. П. Наумова «Зоология позвоночных», которая показывает соотношение размеров головного и спинного мозга животных. Например, у петуха головной мозг весит в полтора раза больше спинного, у кошки — в три у собаки — в пять, а у ежа — в семь раз больше! Неужели еж умней собаки? Нет. У него и спинного мозга маловато. Будь еж длиной с ужа, таблица выглядела бы по- иному.
Еж вовсе не башковитый парень: размеры полушарий головного мозга столь скромны, что даже неплотно прикрывают мозжечок. Лучше всего развит обонятельный отдел мозга. Ясно, что обонятельным отделом думать нельзя. И вправду, чтобы научить ежа сворачиваться и разворачиваться по команде или открывать и закрывать дверку в ящике, нужно ангельское терпение.
В институте, где прошли мои студенческие годы, один почтенный и терпеливый преподаватель, отчаявшись что-либо объяснить особо бестолковому студенту, разгорячившись, приводил свой последний аргумент: «Это и ежу понятно!» Преподаватель не был зоологом...
И как это у некоторых поворачивается язык утверждать, что еж не зверь? Зверь, да еще какой! Его зоологическая анкета звучит внушительно. Класс — млекопитающие, подкласс — настоящие звери, инфракласс — высшие звери, отряд — насекомоядные, семейство — ежовые. Колючий сосед попал в насекомоядные вовсе не из-за тоскливо однообразного меню, а потому, что у него самые примитивные зубы среди высших зверей. Если посмотреть ежу в рот, или, что то же самое, посмотреть правде в глаза, то на ум придет научно достоверный каламбур: еж принадлежит к низшей группе высших млекопитающих. Ну и что ж, от примитивности он не страдает, это ему даже на руку.
У зверька с самым коротким именем длиннющая история. Предки этого живого ископаемого начали попирать землю 135 миллионов лет назад, и ежиный род за это время претерпел такие передряги, какие нам и представить трудно. Кстати, всех насекомоядных родственников ежа легко узнать — их коренные зубы несут узор, похожий либо на «W», либо просто на «V».
Ушастый еж бегает куда лучше обыкновенного братца. И куда задиристее его, прямо-таки забияка. Так и норовит побольнее уколоть. Но не в этом дело — ушастый забияка переносит жару лучше такого чемпиона перегрева, как сухопутная черепаха. Здесь ему немало помогают обширные уши — они, как радиаторы, отводят тепло из организма (вспомните о заячьих ушах).
Еще Даллас удивлялся, как преспокойно ежи уплетают жуков-нарывников, по горло налитых кантаридином, который у других животных вызывает катар желудка или смертельное воспаление почек. Слабо действуют на колючих суперменов и ядовитый мышьяк, и синильная кислота, и страшная сулема. Даже опиум их мало одурманивает. Но вот к стрихнину ежи столь же чувствительны, как и другие земные твари. Зато укусы пчелы им нипочем.
А вот об отношении ежа к ужу и ядовитым змеям в научно-популярной и в научной литературе — полная разноголосица. Одни уверяют, будто он спит и видит, как бы слопать ужа или гадюку. Другие утверждают, что на этот шаг он отваживается не от хорошей жизни, при не очень-то разнообразном меню в неволе. Третьи горячо доказывают, что гадюка тут вовсе ни при чем — якобы еж ее не трогает ни в лесу, ни в клетке. Зато об устойчивости ежа к змеиному яду споров нет — устойчив, но не настолько, чтобы чувствовать себя неуязвимым.
Скорее всего, еж не упустит ни малейшей возможности подкрепиться, пусть даже гадюкой. Да и вряд ли он способен отличить гадюку от ужа. Вот слова из книги доктора биологических наук профессора В. Н. Шнитникова: «Схватив ужа за хвост, ежи сейчас же начинали его поедать, не обращая внимания на то, что змея извивалась и шипела». Брем с немецкой пунктуальностью описал баталии ежа с гадюками. Обычно сражения заканчивались перегрызанием гадючьего хребта, после того как змея, в бессильной ярости кусая
