маленький беленький домик с зелеными ставенками на Ново-Усландском острове. Он, конечно, тоже помогал, и работа быстро продвигалась.
По ночам господин Тур Тур, как и предполагалось, вставал на вершину горы с фонарем в руках. Корабли пока что мимо не проплывали, но мнимовеликан хотел по-настоящему овладеть своей новой профессией. Кроме того, считал он, никогда нельзя знать всего заранее, а вдруг какой-нибудь корабль возьмет да и заплутается.
Джим со дня их возвращения изменился. Он стал серьезнее. Иногда, когда он молча работал, погрузившись в свои мысли, Ли Си украдкой чуть ли не со страхом поглядывала на него.
— Я так жутко за тебя переживала, Джим, — призналась она ему как-то раз, — все время, пока вас не было. И за Лукаса тоже, но за тебя больше.
Джим улыбнулся.
— Если Лукас рядом, — сказал он, — ничего не случится.
Однажды вечером примерно неделю спустя после их возвращения у берегов Усландии причалил почтовый катер. Лукас с Эммой были на станции. Машинист поздоровался с почтальоном.
— Вот это да! — сказал почтальон. — У вас и вправду отличный маяк. Его видно уже за 50 миль. Это тот самый мнимовеликан, которого вы хотели привезти? Ведь в темноте-то только фонарь заметен.
Лукас привел почтальона на вершину горы и познакомил с господином Тур Туром. Мниновеликан ужасно обрадовался. Еще он был горд, потому что его впервые оценили как настощий маяк. Потом Лукас с почтальоном направились к госпоже Ваас.
— У меня же письмо для вас, — сказал почтальон, — адрес на нем опять такой же ненормальный, как тогда на посылке с Джимом Кнопкой. Вот я и подумал, что лучше отнести его госпоже Ваас.
Они зашли в маленькую кухню. Джим с Ли Си как раз играли в «Человек, не сердись», а госпожа Ваас вязала чулок. Увидев письмо, она испугалась.
— Возьмите его лучше назад, — громко проговорила она. — Я не хочу знать, что в нем написано. Наверняка ничего хорошего.
— Это письмо от «Дюжины лютых» драконше Мальцан, — пробасил Лукас. — Может, чего-то узнаем про Молли.
Он вскрыл конверт, развернул письмо и прочел вслух:
Лукас опустил письмо.
— Вот оно, доказательство, — сказал он, — Молли у них. Они приняли ее за паровую машину и думают, что драконша оставила ее для них вместо шнапса.
— Они до сих пор не заметили, — добавил Джим, — что госпожа Мальцан больше не появится.
— Похоже, ребята они не особенно сообразительные, — продолжил Лукас, — во всяком случае, судя по этому письму.
— Это уж точно, — подхватил почтальон, сидевший рядом, — стыд-то какой!
— Так или иначе, — объявил Лукас, — Молли пока у них, они хотят вернуть ее драконше в следующий раз. Нам надо их найти заранее, ведь кто его знает, что они натворят с локомотивом, если драконши не будет.
— А что значит «в следующий раз»? — со страхом спросил Джим.
— Мда, — буркнул Лукас, — если бы знали не только это, но и кое-что другое… Мы составим план, завтра утром. Потому что такие вещи надо делать на свежую голову.
Потом они все вместе проводили почтальона до его катера, поблагодарили за помощь и помахали на прощанье.
А спустя короткое время все уже спали. Только господин Тур Тур стоял на вершине горы, той, что повыше, и держал свой фонарь.
Глава 20,
в которой пробуждается «Золотой Дракон Мудрости»
На следующее утро после завтрака Лукас зашел за Джимом, и они уселись друг напротив друга на своем привычном месте возле государственной границы, и, глядя на море, приняли обсуждать, с чего начать, чтобы напасть на след чертовой дюжины. Но им ничего, ровным счетом ничего не приходило на ум.
Уже целый час просидели они, ломая головы, как вдруг к ним прибежал господин Эрмель, и, размахивая шляпой, прокричал:
— Его величество, наш высокочтимый король просит вас обоих пожаловать к нему во дворец. Речь идет, так он сказал, о срочном дипломатическом деле. Царь Миндальский только что позвонил и выразил желание побеседовать с вами по телефону.
Все трое взобрались на гору и вошли во дворец. Король Альфонс-Без-Пятнадцати-Двенадцатый тепло поприветствовал их, а потом Лукас взял телефонную трубку.
— Да, але, — сказал он, — говорит Лукас, машинист локомотива.
— Добрый день, мой дорогой почтенный друг и спаситель моей дочери, — раздался звучный голос царя Миндальского. — У меня для вас и вашего маленького друга Джима есть важная и радостная новость. По расчетам наших «цветущих ученостей», дракон проснется через несколько дней. Але-але, Вы меня слышите?
— Да, — ответил Лукас, — слышу вас хорошо.
— Да, стало быть, через несколько дней дракон проснется, — продолжал царь Миндальский. — Его сон длиною в один год и сопутствующие превращения протекали без помех. Вчера впервые чуть дрогнул кончик его хвоста. Это верный знак скорого пробуждения, считает старший придворный зоолог. Я нахожу, что это событие большой важности, и Вы наверняка пожелаете присутствовать при пробуждении.
— Еще бы! — воскликнул Лукас. — Самое время! У нас столько вопросов к нему, они не терпят отлагательств!
— Так я и думал, — отозвался царь, — поэтому я уже отправил к вам государственный корабль. Через несколько дней он прибудет в Усландию, чтобы как можно быстрее забрать вас в Минадалию.
— Большое спасибо, — ответил Лукас, — это, действительно, очень любезно с вашей стороны, Ваше величество.
— А как дела у моей дочурки? — осведомился царь. — Ей хорошо отдыхается на вашем великолепном острове?
— Думаю, очень, — сказал Лукас, — она помогает госпоже Ваас в лавке. Ей это очень нравится.
— Это хорошо, — раздался довольный голос царя, — значит, она смогла немножко помочь. Будьте добры, передайте ей, чтобы она вместе с вами и Джимом отправлялась домой. Каникулы скоро заканчиваются, и ей надо подготовиться к школе, а также к своим обязанностям принцессы.
— Я все передам, — заверил Лукас. На том они распрощались, и телефонный разговор закончился.
