Редкий парк развлечений обходился без подобного аттракциона. Дома ужасов были такими же обязательными элементами уважающего себя парка, как, скажем, карусели или комнаты смеха. Хизер в детстве бывала в нескольких таких заведениях; они на неё особого впечатления не произвели. Возможно, потому, что она тогда уже знала весь механизм тщательно подготовленного «ужаса» - ряженые актёры и примитивные скрипучие механизмы, выкрашенные под «страшные» вещи (обычно они любили делать зелёненьких скелетов с торчащими изо рта зубами – скорее забавных, чем внушающих страх). Так или иначе, Хизер в этих домах не было страшно ни капельки. Даже скучно.
Но теперь ей стало не по себе. Парк развлечений Лейксайд был не рядовым магазинчиком развлечений. Чёрт побери, какой тут «рядовой», если это Тихий Холм! И Хизер хорошо понимала, что не стоит в этом жутком месте соваться в дом ужасов. Но из тесной площадки, куда она попала, другого выхода не было. Впрочем, выход всегда есть – можно было пойти не по дороге, а протискиваться сквозь плотно посаженные колючие кусты, украшающие парк, раздирая коду и последние остатки одежды. И ещё остаётся вопрос, куда попадёшь после этого увлекательного путешествия. Хизер сделала вывод, что дело того не стоит. В конце концов, весь парк олицетворяет оживший кошмар, и в этом аттракционе не лучше и не хуже, чем в любой другой точке. Ей совсем необязательно заходить в сам особняк. Никто не мешает схитрить – обойти здание и направиться прямиком в задний дворик. Там-то выход наверняка есть.
Хизер отворила дверь забора. Прямо за дверью начиналась узкая, насыпанная гравием дорожка, которая извивалась ужом посреди низкой остроконечной ограды. Кладбище... Стилизация, но мастерски выполненная. Ряды могильных камней, некоторые из которых до половины утопают в земле. Хизер даже начала было чувствовать запах могильной земли, витающий над ними, но отмела это ощущение как несуразное. Какой тут запах? Это же бутафория. Вот – в пяти шагах высится нарядный обелиск, рекламирующий аттракцион. Из нарисованного домика с чёрными окнами-дверями струится зелёный огонь, и костлявые руки вылезают из дымохода, возводя пальцы к небу.
Но Хизер всё равно ступала очень осторожно, почти на цыпочках, словно боясь разбудить мёртвых. Она аккуратно повторила все изгибы дорожки, чтобы добраться до самого особняка и убедиться – обходного пути нет. Фасад здания был втиснут в высокий забор без единой щели. Сам дом поражал воображение – это ж сколько надо вложить средств, чтобы построить его таким красивым? Конечно, о вторых этажах и часовых башнях речь не шла, но... Острая крыша в стиле средневековой готики. Каменная кладка – настоящая каменная кладка, а не кирпичная. Окна с изящными дубовыми ставнями. Ни «дом ужаса», виденный Хизер ранее, в подмётки не годился этому красавцу. Если бы ей показали одно только здание и сказали, что в нём на самом деле обитают духи, она бы безоговорочно поверила (при том, что обычно не принимала всерьёз такие байки). Место казалось просто созданным для эфемерных силуэтов, бесшумно скользящих по мрачным коридорам.
Да, обходного пути не было, и Хизер решила в очередной раз поиграть с судьбой. Тем более что внутри дома приветственно горел свет: аттракцион работал. Не возвращаться же назад.
- Я люблю дома ужасов, - заявила она вслух. Конечно, это не было правдой. Просто так увереннее. С этими словами она прошла в прихожую, открыв лёгкую и бесшумную дверь. Как только дверь закрылась за ней, квадратное помещение заполнил весёлый бодрый голос, от которого она чуть не закричала:
- Ну что же, добро пожаловать в Дом ужасов Борли! Вы сами это выбрали... Уверены, что не боитесь?
Уф... Это ведущий. Успокоившись, Хизер огляделась, но нигде не заметила микрофона. Наверное, он был спрятан за обоями. В самой прихожей ничего ужасающего не было: довольно милая, выкрашенная в светлых тонах комнатка с двумя дверями, расположенными диаметрально противоположно. Под потолком горела люстра – не очень мощная, но и не слабая. Почти домашний интерьер... Хизер вспомнила свой дом, и в груди прошла волна ноющей боли. А голос из ниоткуда продолжал вещать:
- Вы не представляете, как мы рады вашему приходу! Нас так давно никто не посещал... Заходите и осмотритесь – мы с нетерпением ждём.
Голос, похоже, был записан на магнитную ленту; временами он трещал и терял чёткость. Что, впрочем, не оттеняло издевательски жизнерадостного тона человека.
Что ж, пока всё хорошо. Хизер сделала то, о чём её попросили, и оказалась в следующей комнате. Когда она отпустила дверь, за спиной тихо щелкнул запираемый замок. Она вздрогнула. Зачем это? Ах да, опять нагнетают...
Это комната не была столь мирной. У окна стоял длинный обеденный стол с полной сервировкой – белые накрахмаленные тарелки, серебряные приборы и красивые бронзовые подсвечники. Но за столом никто не сидел. Стулья, скучившиеся у стола, были повалены на пол, у некоторых порвалась обивка, обнажив солому внутри. По тарелкам и чашкам старательно накропили красную жидкость, напоминающую разбрызганную кровь. «Кровь» была и на стенах – там, где висели фамильные портреты, лица всех членов семьи были заляпаны так, что ничего не было видно. Кровавый след тянулся от стола к противоположной стене (кто-то ползал?) и превращался в большую красную лужу под неровной, корявой надписью на обоях: «НА ПОМОЩ». Последняя буква не была дописана – писавший явно не дождался желаемой помощи...
- Помогите! – закричал кто-то над головой Хизер, заставив её съёжиться. – На помощь! Кто- нибудь...
- Слышите эти голоса? – вкрадчиво перебил вопли знакомый голос ведущего. – Они неспроста. Четыре человека, все члены семьи были изрублены на кусочки здесь, в этой самой комнате. Это сделал глава семейства.
Хотя она должна была признать, что сделано всё весьма грамотно. Такого она видела в прежних «домах».
Крики сменились всхлипами и приглушёнными рыданиями. Очень натуральными – у Хизер аж сжалось сердце. Потом, когда плач перешёл в крик ужаса, она поняла, что это ребёнок. Кажется, совсем малолетний...
- Детский плач, - сочувственно проговорил ведущий. – Ужасно... Убийцу поймали, он и не пытался скрыться. И знаете, что он сказал, когда его спросили: «Зачем вы это сделали»? Знаете?
- Наверное, что-то вроде: «Я должен был», они всегда так говорят, - равнодушно сказала Хизер, дёргая дверь, ведущую в следующую комнату. Кровавая надпись «НА ПОМОЩ» блестела совсем рядом, от него исходил тошнотворный запах. Ручка не поворачивалась – эта дверь тоже была заперта. Хизер прошиб холодный пот.
- «Потому, что я должен был», - торжественно объявил голос, но Хизер неспособна была радоваться своей догадливости. Опять ловушка? Почему здесь всё закрыто?!
- Ну ладно, я вру, - миролюбиво признался ведущий. - Нагоняю пургу, вот что. Я просто хотел вас напугать, но вы держитесь молодцом. Хотя, для честности скажу, один человек всё-таки здесь умер... Повесился.
За большим окном, которая занимала почти всю стену, вспыхнула синяя молния, озарив покачивающийся за стеклом силуэт. Человек мерно качался под веткой дерева, и толстая верёвка тянулась от его шеи вверх к стволу. Прогрохотал гром, сквозь его какофонию Хизер расслышала щелчок замка. Дверь открылась, и она в очередной раз вздохнула с облегчением. Кажется, идея в том, что пока не услышишь всю историю, не уйдёшь из комнаты. Разумно. Хизер с неохотой признала, что на этот раз они смогли-таки пустить мороз по спине.
Искусственная вспышка угасла, и «повешенный» за окном исчез во тьме. Зато остались тарелки и подсвечники и кровь на них. Хизер всё ещё не оправилась от предыдущего страха, и подумала:
Будто она где-то уже слышала эту историю...
