— Опаньки! — обрадовался Зебр. — Теперь я знаю, кому доверить свою птицефабрику!
Разборки прервал телевизор в углу. Начались новости, и сразу о Бегемоте. Жгучая брюнетка с необычайной интригой в голосе поведала телезрителям о тяжёлой болезни губернатора Сочи и о главе Вытхуяндии, который, можно сказать, спас город, любезно согласившись побыть в роли местного правителя.
Вот Бегемот принимает поздравления; вот, не глядя, подписывает пачки документов. Вот он за письменным столом в кабинете заболевшего губернатора со скукой выслушивает очередного посетителя, из любопытства нажимает какую-то кнопку, и вдруг посетитель проваливается под пол.
А вот у необъятного макета города он деловито обсуждает с архитекторами планы реконструкции центральных районов. Тыкает сигарой в разные места макета: этот дом снести, здесь поставим точную копию Колосса Родосского, здесь организуем коммерческий танкодром — типа ипподрома, тоже с заездами и ставками. Градостроители конспектируют. Бегемот случайно сшибает локтём пару кварталов и говорит в свое оправдание: «Ммм… это тоже снести. Понаставили тут!». Архитекторы переглядываются, но продолжают записывать.
Остальным вытхуянцам жгучая брюнетка тоже уделила внимание. Белка, краснея от удовольствия, выслушивает комплименты какого-то местного плейбоя. Тучная женщина в золоте зажала в углу Жираффа. Осёл поджидает кого-то в коридоре с красивой розой в руке, нашёптывает себе под нос рифмы. Зебр собирает пухлые конверты с окруживших его чиновников городских служб, и далее обрывок его фразы: «Обычно я работаю в штатском!»
В комментариях корреспондентки часто проскальзывал сарказм, но сыто отвалившемуся на спинку стула Бегемоту репортаж явно нравился.
В конце сюжета Бегемот заявляет: «Дорогие сочинцы! Нас ждут великие дела!» В кадр сбоку влезает рыло Зебра: «Бойся, Сочи — мы идём!»
После завтрака объявился Хомяков и сообщил Бегемоту, что его ожидают в горсовете — машина у подъезда. Проштрафившегося Жираффа отослали спать, Осёл отпросился в аквапарк — помогать Василисе, а Белка сообщила, что едет кататься на яхте — её, видите ли, пригласили. Затем помощник губернатора с таинственным видом повел Зебра в переговорную.
— Я знал, брателло, что этот разговор рано или поздно состоится! — понуро сообщил полосатый.
В наглухо занавешенном помещении приглушённый свет люстры освещал в основном стол, обтянутый зелёным сукном. Из полумрака угрюмо поглядывали персонажи старинных картин из коллекции губернатора.
— Да? — удивился Хомяков. — Ты проницателен!
— Я всё компенсирую, честное слово! У меня дядя — нефтяной магнат! А двоюродный брат держит шашлычную и двух попрошаек у Кривого дуба!
— О чём это ты? — подозрительно прищурился собеседник.
Зебр бросил осторожный взгляд за спину Хомякова, на холст Айвазовского, который несколько дней назад безнадежно испортил. Он с изумлением отметил, что картина как висела, так и висит — с ужасными пятнами и подтёками по всей поверхности. Неужели они до сих пор ничего не заметили?!
— Я имею в виду экологические последствия нашей предстоящей инвестиционной деятельности! — повеселел Зебр.
Хомяков расслабился, даже улыбнулся:
— Что поделать! Лес рубят — щепки летят!
Он, заметив, что вытхуянец постоянно поглядывает куда-то поверх его головы, попробовал обернуться, но тот поспешил удержать его внимание:
— Эй, брателло! Ближе к телу, как говаривал мой дедушка!
— Собственно, мы уже о деле и говорим, — Хомяков раскрыл папку, которую имел с собой. — Если вы не изменили своего решения вкладывать ваши миллиарды в Сочи — это надо делать немедленно. У нас и без вас очередь из инвесторов до самого Кремля стоит!
— Во дурачки! — усмехнулся Зебр. — Чего стоять-то? В гостинице не могут подождать?!
Хомяков оставил без ответа реплику полосатого:
— Предлагаю вашему вниманию наиболее привлекательные с нашей точки зрения проекты…
— Нас интересуют пляжи! — перебил Зебр.
— Все пляжи давно в частной собственности! — перекосило помощника губернатора. — Рекомендую приобрести вот эти земельные участки!
Зебр нехотя пригляделся к планам участков, в которые тыкал пальцем Хомяков.
— Так я не понял, ваще! — Он вдруг подскочил. — Они что, под водой находятся?
— Совершенно верно! Эти участки расположены на дне Чёрного моря.
— А на фига нам такие инвестиции? Чё, издеваетесь?!
— Дело в том, — понизил голос Хомяков до загадочного полушёпота, — что Президент уже подписал сверхсекретное распоряжение о строительстве автотрассы Сочи-Стамбул, которая будет проложена по дну Чёрного моря. Нам удалось достать копию генерального плана. Трасса будет проходить как раз по этим участкам.
— Уау! — Зебр сполз вниз по стулу.
— Очевидно, что когда всё откроется, эти копеечные участки подорожают в десятки, а то и в сотни раз. Но только это — строжайшая тайна!
— Да я — могила! — полосатый принялся грызть ногти. — Только, не пойму, вам-то какая от этого выгода?
— Проще простого! — Хомяков погладил ладонью зелёное сукно стола. — Участки, о которых идёт речь, сейчас принадлежат одному предпринимателю по фамилии Чудилов. Он у нас большой оригинал: скупает кратеры на Луне, превратил свой дом в один большой морозильник — готовится к всемирному потеплению. По поводу морского дна он полагает, что человечество рано или поздно переселится под воду — так сказать, в экологически чистую среду обитания.
— Ха! — ударил по коленям Зебр. — У нас в Выт-хуяндии тоже один такой есть! Застраховал свой садовый домик от падения метеорита!
— Никто не мог и предположить, — продолжал помощник губернатора, — что Чудилов когда-нибудь попадёт в точку!.. Так вот, недавно мы с ним встречались. Он готов уступить свои подводные владения примерно за ту сумму, какую вы планируете потратить. Это мы ещё легко отделались! Но если — не дай бог! — он узнает, в чём тут дело — боюсь, с ним вообще невозможно будет договориться! А если проект «Сочи-Стамбул» не состоится, нас всех на следующий день поснимают!
Логика помощника губернатора показалась Зебру довольно убедительной.
— Козырно! — полосатый принял позу весьма значимой фигуры. — Что ж, пожалуй, я могу попробовать убедить своих друзей. Но только это ещё тот геморрой!
— Я понимаю. Размещение таких внушительных средств несомненно потребует множества согласований. Поэтому мы тут посоветовались. — лицо Хомякова противоречиво перекосилось. — Пять процентов от всей суммы инвестирования тебя устроит? Как говорится, откат.
Зебр весь просветлел, сверкнул улыбкой и взглядом, будто внутри его головы вспыхнула сверхновая звезда; но затем его отвратительно заколбаси-ло, точно ему в спину вбили осиновый кол.
— Пять процентов?! Ну вы, ребята, даете! Да я за пять процентов с кровати не встану! Даже и мараться не буду! Двадцать пять! И торг здесь неуместен!.
После продолжительных прений сошлись на пяти с половиной процентах.
— Авансик бы не помешал! — намекнул Зебр, несколько обиженный несговорчивостью собеседника. — Жизнь тяжёлая…
— Никаких авансиков! — отрезал Хомяков. — Ты вчера уже достаточно авансиков понабрал!
Зебр виновато потупился. Вдруг что-то вспомнил:
— Ну, тогда помогите решить одну проблемку! Без этого, боюсь, у нас консенсуса не получится!
— Какую еще проблемку? — насторожился собеседник. — Если ты о Михал Михалыче, о всяких слухах, то расслабься. Не так страшен губернатор, как его малюют!
