и несколько бананов.
Шоколад нынче дорогой до чертиков. Не помню, когда я его ела последний раз. Если переживу это задание, обязательно куплю пару трюфелей.
Я наблюдала, как Сайман загружал бананы и молоко в блендер, потом нажал на кнопку и искрошил все в неоднородную массу. Только не шоколад, только не шоколад… Да, его он тоже туда кинул. Зря продукт переводит.
Сайман перелил месиво в кружку и начал пить большими глотками. Оборотни сжигали уйму калорий. Я вздохнула, оплакивая шоколад, и сделала глоток кофе:
— Выкладывай.
— Человек, о котором идет речь, — сын Павла Семенова — верховного волхва местной русской общины. Мальчика зовут Евгений, и он абсолютно прав: я действительно вышел за него замуж. Конечно же, в облике Юлии. Желудь слишком хорошо охраняли, и мне нужно было подобраться поближе.
— Невероятно.
Сайман улыбнулся. Судя по всему, решил, что это комплимент.
— Тебе известно о ритуале, когда выпускают стрелу?
— Давно отживший свое фольклорный обряд. Мужчине завязывают глаза, потом его раскручивают, и он стреляет наобум. Траектория полета указывает направление, в котором находится искомый объект. Если стрелу поднимает женщина, им со стрелком суждено быть вместе.
Сайман вытер губы.
— Я поднял стрелу. С того момента мне потребовалось пять месяцев, чтобы добраться до желудя.
— А как долго ты заманивал парня в брачные сети?
— Три месяца. Комбинация неприкрытой страсти и невинного недопущения к телу работает безотказно.
Я покачала головой:
— Евгений тебя любит. Думает, что его жена в опасности, пытается ее спасти.
Сайман пожал плечами:
— Мне нужен был желудь. Парень молод и полон жизни, хотя на самом деле мне глубоко плевать на его душевное состояние.
— Ты просто ужасен.
— Позволю себе не согласиться. Все люди идут на поводу у собственного эгоизма, я лишь более честен на этот счет. К тому же, Евгений целых два месяца наслаждался близостью с прекрасной женщиной, созданной с учетом всех его пожеланий. Я очень тщательно изучил его сексуальные пристрастия, даже пару раз прикинулся проституткой, чтобы переспать с ним и убедиться в верности своих выводов.
— Если мы выберемся из этой передряги, мне нужно сделать зарубку на память, чтобы никогда больше с тобой не работать.
Сайман улыбнулся:
— Нам еще доведется пообщаться. Главное назвать правильную цену.
— Нет.
— Человек переспит с кем угодно и согласится работать на кого угодно, если его прельстит гонорар или другие преимущества данного партнёрства. Предположим, я приглашу тебя провести со мной неделю. Дорогая одежда. Прекрасная обувь. — Он посмотрел на мои старые ботинки, которые грозили вот-вот развалиться. — Великолепная еда. Столько шоколада, сколько пожелаешь.
Вот тут он меня подловил.
— И это все за то, что я займусь с тобой сексом. Я даже подслащу пилюлю, приняв привлекательный для тебя облик. Все что захочешь: любые формы, любые размеры, любой цвет кожи, любой пол. И полностью конфиденциально. Никто не узнает, что ты тут была. Вот мое предложение. — Он хлопнул ладонью по стойке. — Решай прямо сейчас. Обещаю неделю чистейшего блаженства… если мы выживем, конечно. Тебе больше никогда не представится шанса так понежиться. Все, что нужно — одно лишь слово.
— Нет.
Он моргнул от неожиданности:
— Ты даже подумать не хочешь?
— Нет.
Он сжал губы. На скулах заиграли желваки.
— Почему?
Засветился экран телевизора. Появилось изображение Евгения. Нахмурившись, Сайман подошел ближе:
— Сразу к сути.
Его тело опять начало раздуваться, извиваться и растягиваться. Я закрыла глаза. Либо так, либо распрощаться с вкусным кофе. Когда я вновь их распахнула, на месте Саймана стояла миниатюрная рыжеволосая женщина.
— Такого объяснения достаточно? — спросил Сайман. — Или тебе по слогам повторить, а, Евгений?
— Ты — это она?
— Да.
— Не верю.
Сайман вздохнул:
— Хочешь, чтобы я перечислил твои любимые позы в порядке убывания? Или обсудим интимные вещи? Я могу слово в слово пересказать большинство наших бесед, у меня очень хорошая память.
Они уставились друг на друга.
— Все было ложью, — наконец произнес Евгений.
— Я называю это уловкой, но да, наш брак — фикция. Ты с самого начала попал под раздачу. Я был Юлией. А еще Сиреной и Алисой, так что, если решишь наведаться в известный нам домишко с плохой репутацией, можешь их там не искать.
О, Боже.
Сияние погасло. Сайман повернулся ко мне:
— Вернемся к нашим баранам. Почему?
— Этот парень любил тебя достаточно сильно, чтобы с риском для жизни вести переговоры о твоем освобождении. А ты его вот так, походя, уничтожил, просто потому что торопился. И ты еще хочешь знать причину? Если ты сотворил такое с ним, не берусь сказать, какая участь уготована мне. Секс завязан на физической привлекательности, верно, но немалую роль в нем играет доверие. Я же тебе не доверяю. Ты стопроцентный эгоист, зацикленный только на себе. Твое предложение меня не интересует.
— Секс действительно завязан на физической привлекательности. Ты переспишь со мной, если я смогу подобрать к тебе ключик. Нужно просто принять форму, которой ты будешь не в состоянии отказать.
Сайман дернулся, словно от удара плетью, и рухнул на пол. Его ноги били по ковру, ломая стебли травы и сминая папоротники. Дикие конвульсии сотрясали тело. Секунда, и он стал клубком конечностей и торсов… Мой желудок не выдержал, и меня вывернуло в раковину.
В другой ситуации я бы уже кинулась к Сайману и сунула ему что-нибудь в рот, чтобы он не укусил себя или не задохнулся, но учитывая, что сейчас он менял формы, словно последний раз в жизни, найти рот почти не представлялось возможным.
— Сайман? Поговори со мной.
— Желудь… Время. Надо… на… крышу…
Крышу? Отставить крышу. Мы в квартире, защищенной охранным заклятием. На крыше мы станем легкой добычей.
— Нам туда нельзя.
— Дуб… Большой… Мы провалимся…
О, черт. А раньше не мог предупредить?
— Мне надо, чтобы ты сам передвигался, ты слишком крупный, чтобы я тащила твое извивающееся
