– Да, – ответила я, хотя меня и сковала парализующая немота во всем теле.
Поль и Бо мгновение смотрели друг на друга, Бо помрачнел, глаза его сузились, и взгляд потух.
– Нам лучше поспешить, – проговорил он.
– Веди, – резко ответил Поль.
Мы вошли в замок. Там было маленькое фойе, украшенное драпировками и большими пейзажами. Обстановка представляла собой смесь современной мебели и вещей во французском провинциальном стиле, которые перевезли сюда из новоорлеанского дома. Свет был приглушен, занавеси на окнах задернуты. Везде царил полумрак, особенно на лестнице. Мы заторопились.
– Давайте сначала устроим Перл, – предложил Бо и провел нас в детскую. – Это – старая колыбель Жизель, – показал он. – Очевидно, время от времени к Дафни приезжали гости с детьми. Она любила разыгрывать из себя радушную хозяйку перед чужими, – усмехнувшись, сказал он мне.
Перл всхлипнула, когда я укладывала ее в колыбельку. Я немного подождала, не проснется ли она, но она только вздохнула и перевернулась на бочок. Затем Бо обратился к Полю.
– Мне удалось договориться о складной каталке на колесах. Никто ничего не знает и не подозревает, – заверил он меня. – Деньги прекращают всякое любопытство.
– Это не решает всех проблем, – сухо возразил Поль, тоже переводя на меня взгляд. Я опустила глаза, Бо кивнул, не отвечая, и повел нас дальше. Вслед за ним мы вошли в главную спальню. Жизель выглядела крошечной в огромной кровати под балдахином с одеялом, натянутым до подбородка. Волосы ее разметались по подушке, лицо было белым как снег.
– Сейчас она то впадает в кому, то выходит из нее, – объяснил Бо.
– О Бо. На самом деле, ей место в больнице, – простонала я.
– Поль может устроить ее в какую-нибудь клинику, если так посоветует его врач. Мой считает, что это не имеет никакого значения, если ей обеспечен хороший уход.
– Я позабочусь об этом, – произнес Поль, не отрывая взгляда от Жизель. – Она получит наилучшую заботу и внимание.
– Тогда приступим, – сказал Бо, явно стремясь начать, прежде чем кто-либо из нас передумает. Поль кивнул и подошел к краю кровати, чтобы помочь перенести Жизель на каталку. Бо наклонился и подхватил ее под руки. Ее веки дрогнули, но не открылись, он пододвинул ее к краю постели. Затем он кивнул Полю, тот взял ее за ноги. Они положили ее на каталку. На ней была белая ночная рубашка из хлопка с оборками на рукавах и голубыми цветочками на лифе. Я была уверена, что ее выбрал Бо, зная, что я надела бы что-то в этом роде.
Он накрыл ее одеялом и посмотрел на меня.
– Надо поменять обручальные кольца, – сказал он. – Вот ее кольцо.
Он передал его мне. Оно жгло мне пальцы. Я взглянула на Поля, который пристально смотрел на меня, как будто изучал каждое мое движение, каждое чувство. Я отвернулась и попыталась снять свое кольцо – подарок Поля. Но оно не снималось.
– Попробуй холодной водой, – посоветовал Бо. Он кивнул в сторону ванной комнаты. Я опять взглянула на Поля. Он, казалось, был доволен, что я столкнулась с трудностью, стараясь символически отделиться от него.
Вода помогла, я передала свое кольцо Бо, и он быстро надел его на палец Жизель.
– Есть еще какие-нибудь кольца? – спросил он меня.
– Нет, ничего, что я носила бы все время.
– Она так часто меняла свои драгоценности, что никто не вспомнит, что на ней было, кроме обручального кольца. – Он подтолкнул каталку к двери и остановился.
– Я подгоню фургон к подъезду. Прямо к ступенькам. Подождите тут. – И он поспешно вышел.
Поль пристально посмотрел на Жизель, покачал головой и взглянул на меня.
– Ну вот, мы и сделали это, – Проговорил он. Сердце мое упало, я не могла перевести дыхание.
– Делай, что говорит врач, Поль, – попросила я его.
– Тебе незачем это говорить. Конечно, именно это я и буду делать. – Мгновение он колебался, а потом добавил: – Я уже разговаривал с врачом о подобном состоянии.
– Уже?
– Да, кое с кем в Батон Руж сегодня утром.
– И что?
– Она может поправиться, – сказал он и посмотрел на меня в упор. Теперь я поняла. Вот, на что он надеялся: выздоровление Жизель заставит меня вернуться в Кипарисовую рощу.
Я уже готова была крикнуть, что нужно прекратить этот спектакль.
– Побудь с ней минуту, – сказал он, прежде чем я успела открыть рот. Он пошел вниз поговорить с Бо. Оставшись наедине со своей сестрой, я шагнула к каталке и взяла ее холодную руку в свою.
– Жизель, – прошептала я. – Не знаю, слышишь ли ты меня, закрыты ли только твои глаза, а не мозг, но я хочу, чтобы ты знала, что я никогда не сделала ничего, чтобы навредить тебе, и не сделаю ничего, чтобы причинить тебе вред сейчас. Даже ты в своем теперешнем состоянии должна понимать, что это повеление свыше решило за нас наши судьбы. Мне жаль, что ты так больна. Я не сделала ничего, чтобы навлечь это на тебя, если только ты не скажешь, что моя любовь к Бо так велика, что я разбудила духов, которые решили, что мы принадлежим друг другу. В тайниках твоей души я знаю, ты тоже веришь, что мы принадлежим друг другу.
