Питтергрев обернулся к Вульфу.
– Смею вас заверить, мистер, что вы ошибаетесь. Мы ни в коей мере не равняем вас с людьми из этой группы, хотя бы потому, что вам лучше, чем кому-либо, известно, какую помощь может оказать при расследовании любая мелочь. Мы, конечно, слышали о вас. И поскольку вы целый день находились в обществе этих людей и слышали их разговоры… Мне кажется, что ни вам, ни кому-нибудь другому не повредит, если вы поделитесь с нами своими подозрениями. Не так ли, Барри?
Вульф сказал:
– Вы напрасно теряете время. Я не колдун. Я могу вам сказать, что если я добиваюсь каких-либо результатов, то только благодаря большой и упорной работе. В данном же случае я этого делать не собираюсь. Я уже сказал, что все это меня не интересует.
Я усмехнулся. Толман заметил это.
– Чем скорее это дело проясниться, тем будет лучше для всех. Вы понимаете это. Если шериф…
Вульф резко сказал:
– Очень хорошо. До завтра.
– Сейчас как раз уже завтра и я хотел бы спросить у вас еще одну вещь. Вы сказали мне, что единственный человек, которого вы до этого знали достаточно хорошо, это Вукчич. Миссис Ланцио сообщила мне, что была замужем за Вукчичем и развелась с ним несколько лет назад, чтобы выйти замуж за Ланцио. Не могли бы вы сказать мне, как отнесся к этому Вукчич?
– К сожалению, нет. Миссис Ланцио, вероятно, на этот счет смогла бы информировать вас лучше.
– Дело в том, что убит именно ее муж. Почему? Не имеете ли вы против нее какого-либо предубеждения?
– Конечно, я предубежден против нее. Мне не нравятся женщины, просящие защиты для своих мужей. Это принижает достоинство мужчины даже в том случае, когда дело касается безопасности.
– Я задал вам этот вопрос только потому, что Вукчич был одним из двух мужчин, которые имели больше всего шансов убить Ланцио.
Он посмотрел на бумагу, лежащую на столе.
– Вот кто находился в гостиной, согласно имеющимся у меня сведениям. Миссис Ланцио, миссис Мондор, Лизетта Пити и Гудвин. Серван сказал, что, когда он входил в столовую пробовать этот соус, Ланцио был жив и здоров. К этому времени Мондор, Кейн и Кейч уже побывали в столовой, и после этого ни один из них не покидал гостиной. Следующими двумя были Берин и Вукчич. Берин сказал, что когда он покинул столовую, Ланцио все еще был жив и здоров. Вукчич же утверждает, что, когда он через некоторое время зашел в столовую, Ланцио исчез. Но он не заметил ничего подозрительного. Последние трое – Валенко, Росси и вы – Ланцио не видели. Правда, возможно, Ланцио просто вышел на террасу или в туалет и возвратился в столовую после того, как Вукчич покинул ее. Согласно заверениям поваров, в кухне он не появлялся.
Толман опять бросил взгляд на бумагу.
– Итак, имеются двое вероятных – Берин и Вукчич и трое возможных – Валенко, Росси и вы. Кроме того, имеются и другие возможности. Кто-нибудь в любое время мог попасть в столовую через террасу. Стеклянная дверь была прикрыта и шторы опущены, но дверь не заперта. Это могли сделать три человека: Леон Бланк, который отказался принять участие в пробе из-за антипатии к Ланцио и поэтому отсутствовал, миссис Кейн, которая в течение часа находилась на улице, включая как раз то время, когда образовался интервал в посещении столовой – после выхода Берина и захода Вукчича, и мисс Берин. Бланк заявил, что он прошел в свою комнату и не выходил оттуда. Привратник тоже подтверждает, что он не выходил через холл. Однако для того, чтобы попасть на террасу, можно воспользоваться маленькой дверью в конце левого крыла павильона и остаться незамеченным. Миссис Кейн утверждает, что все время прогуливалась по лужайке и дорожкам, после чего направилась прямо к главному входу, а оттуда в гостиную. Что касается мисс Берин, то она вернулась в гостиную из своей комнаты, прежде чем началась дегустация, и после этого не выходила. Я упоминаю о ней потому, что хочу быть по возможности точным.
Вульф издал неопределенное ворчание.
– Что касается мотивов, то их более чем достаточно. Сначала Вукчич. Его жена ушла к Ланцио. А непосредственно перед своим походом в столовую он долго разговаривал и танцевал с миссис Ланцио. Следующий Берин. Он сам заявил, что такой человек, как Ланцио, заслуживает смерти, и что он сам бы при удобном случае убил его.
Вульф проворчал:
– Разговорчики!
– Я передаю его слова. То же самое относится к маленькому французу Леону Бланку. Он не отрицает, что ненавидел Ланцио за то, что тот перехватил у него работу несколько лет назад в нью-йоркском отеле «Церковный двор». Правда, он сказал, что не в состояний никого и ни за что убить. Он добавил, что лично он даже сожалеет о смерти Ланцио, поскольку это, так сказать, не заживление раны, а ампутация. Это его слова. Действительно, он не похож на потенциального убийцу, но нельзя не отметить, что он неглуп и, возможно, хитер.
Итак, у нас есть два вероятных и один возможный мотив. Я полагаю, вы с этим согласны. Что касается Росси и Валенко, то я об этом не знаю. В отношении миссис Кейн можно сказать одно: до этого она никогда не видела Ланцио и, насколько я мог узнать, она даже ни разу с ним не разговаривала. Итак, на будущее мы возьмем на заметку Берина, Вукчича и Бланка. Каждый из них мог это сделать, и, я полагаю, один из них это сделал. Как вы думаете?
Вульф покачал головой.
– Слава богу, это не мое расследование, и я могу себе позволить не ломать над этим голову.
Питтергрев наклонился вперед.
– Может быть, у вас зародилось подозрение против вашего друга Вукчича, и поэтому вы стараетесь не думать об этом убийстве?
– Душа человека – потемки. Даже друг, которого знаешь досконально, способен удивить тебя всякой неожиданностью, однако в данном случае…
Толман быстро сказал:
– Может быть, следует напомнить вам, что, если вас все же интересует судьба вашего друга, то для него же будет лучше, когда дело прояснится.
Вульф пристально посмотрел на него и, наконец, проворчал:
– Очень хорошо, я могу вам уделить еще десять минут. Расскажите мне подробнее обо всем, что было обнаружено – нож, отпечатки пальцев и тому подобное.
– Абсолютно ничего, достойного внимания. На столе было два ножа для дичи – это был один из них. Вы сами видели, что не было заметно никаких следов борьбы. Вообще ничего. Никаких отпечатков, рукоятка тоже чистая. Дверь на террасу окантована жестью. Мои люди сейчас работают над ней, но все это малообещающе.
Вульф проворчал:
– Не упускайте никаких возможностей. Что в отношении официантов и поваров?
– Их допрашивал шериф, а он знает, как обращаться с неграми. Никто из них не входил в столовую, ничего не видел и ничего не слышал.
– Кто-нибудь мог покинуть большую гостиную, перейти в маленькую и оттуда попасть в столовую. Вы должны точно установить присутствие каждого в большой гостиной и особенно в тот промежуток времени, когда Берин покинул столовую, а Вукчич еще туда не вошел – он длился от восьми до десяти минут.
– Я сделал это. Конечно, это был предварительный опрос.
– Спросите всех еще раз. Еще одна возможность! Кто-то мог спрятаться за ширмой и нанести удар, дождавшись благоприятного момента.
– Но кто?
– Здесь я могу сказать с уверенностью – не знаю. – Вульф фыркнул. – Кстати, могу вам сказать одно, мистер Толман. Я весьма скептически отношусь к вашим подозрениям относительно Берина и Вукчича. Что касается мистера Бланка, то я не составил себе о нем никакого мнения. Как вы уже говорили, он мог беспрепятственно покинуть свою комнату и, пользуясь боковой дверью, попасть на террасу. Очевидно, в этом случае он мог быть и не замечен даже мисс Кейн, которая в это время наслаждалась хорошей
