Он пытался улыбнуться, но это плохо у него получалось.
– Ты шутишь?
– Нет, она и Бронсон Алькот шесть дней назад поженились в Нью-Йорке и скоро должны вернуться в Белла Вуд.
– Хорошо, – он опустил взгляд, но уже через мгновение снова заулыбался и снова посмотрел на меня. – Се ля ви. Мать есть мать. Ее чувства не заросли мхом.
Я была удивлена его осведомленностью.
– А мы, – сказал он, – будем счастливы здесь. Скоро я привезу Бетти Энн, и мы поселимся вместе.
– Да?
– Мы решили пожениться через месяц после окончания учебы.
– Я счастлива за тебя, Филип.
Он взглядом заставил меня опустить глаза.
– Если промахнешься по одной цели, невольно ищешь другую.
– Тебе, наверное, понадобится другая комната?
– Да, – улыбнулся он, – конечно. А что милая Клэр, она в курсе дел?
– Чем позже это случится, тем лучше, – у меня внутри все похолодело.
– И что ты собираешься делать?
– Думаю отвезти все ее вещи в Белла Вуд.
Филип покачал головой и рассмеялся.
– Дорогая, ты черствеешь, остался всего один шаг до бабушки Катлер. Хорошо, больше не буду тебе докучать, – он вышел.
Потом еще долго я стояла у окна и думала о его словах. Мне не казалось, что я забочусь только о себе. Может быть, он не прав, конечно же, бабушку Катлер не полюбил бы Джимми.
Я повернулась, и с портрета мне подмигнул мой настоящий отец.
РАДУЖНЫЕ ИЛЛЮЗИИ
Утром, после возвращения матери и Бронсона в Белла Вуд, она позвонила мне и рассказала, как провела медовый месяц в Нью-Йорке. Ее голос дрожал, когда она описывала огни Бродвея, элегантные наряды и музыку, театры и концерты. И, конечно, все это пробудило у меня воспоминания о Михаэле.
Мать в подробностях описывала каждую деталь. Она сделала значительную паузу, прежде чем рассказать о музеях и галереях, которые они тоже посетили.
– Я никогда не подозревала, какой культурный человек Бронсон, – с гордостью говорила она. – Такое ощущение, что я знаю о нем все и ничего.
– Многое открывается, когда предаешься полному отдыху. Ты не звонила еще Филипу?
– Нет, я позвонила тебе. А ты можешь передать ему, что я уже вернулась, и если он захочет, то пусть позвонит. Хорошо? – И после некоторой паузы спросила: – Как он прореагировал на мое замужество?
– Он не слишком огорчился, если это тебя интересует. Но, конечно, был удивлен.
Она нервно рассмеялась.
– Филип в своем репертуаре, а я так переживала.
– Ты не очень огорчишься, если Клэр будет жить в Белла Вуде? – из вежливости спросила я, конечно понимая, что Ливингстон уже доложил ей о перевезенных вещах.
– Прекрасно, – с трудом выдавила из себя мать. – Это ее желание?
– Нет, это мое решение.
– Я думаю, Клэр Сю расстроится, когда узнает об этом.
– Ну и что? У меня нет времени на ее переживания. И ей будет лучше с тобой.
Возражать мать не стала.
– Ну что же, Бронсон тоже так считает, он хочет жить с ней.
Сама мать хотела, похоже, начать новую жизнь, не слишком отягощая себя старыми связями. Она хотела жить в новом мире.
– Это хорошо. Ну, мне пора приступить к работе. Приезжай, мама.
– Ох, Дон, – не хотела прощаться она, – может быть, вы с Джимми придете на ужин? Филип пусть тоже приходит, это обрадует Бронсона. Так что ничего не планируйте на субботу. Мы уже пригласили мистера Стейдмана, того мультимиллионера, что строит новый туристический комплекс на побережье Вирджинии.
– Я ничего не могу сказать за Филипа, но я не смогу, ведь ты знаешь, как загружена субботняя ночь в отеле.
– Да, но ты пропустишь очень важный ужин.
– Очень жаль, но ничего не могу сделать, сейчас сезон отпусков, ты же знаешь.
