– Мне показалось, что приехал папа. Он дома?
– Нет, Кристи.
Я встала с дивана, подошла к ней и взяла на руки.
– Это не папа, это дядя Филип.
– Дядя Филип? – Она протерла кулачками заспанные глаза и взглянула на Филипа.
Филип тоже посмотрел на нее, словно не понимая, что произошло.
– Привет, Кристи, – улыбнулся он.
– Тетя Бэтт тоже тут?
– Дядя Филип просто зашел к нам по делам, но уже уходит.
– Да, это точно, уже поздно, и мне пора идти домой. – Он встал, приводя в порядок свою одежду. – Домой, на кровать грез. – И, обернувшись в дверях, добавил: – Доброй ночи, леди!
Кристи засмеялась.
– Дядя Филип смешной.
– Не совсем, – ответила я, но она не услышала или не поняла.
Отнеся ее наверх, я спустилась в холл, чтобы убедиться, что дверь закрыта. Потом, погасив везде свет, я снова отправилась в постель. Мне было все еще очень страшно, никак не могла прийти в себя; уткнувшись лицом в подушку Джимми, я плакала, пока не заснула.
Утром все эти события казались ночным кошмаром. Одев и собрав Кристи в школу, я приготовила еду, и мы позавтракали вдвоем. Затем Кристи ушла, а я отправилась в отель на свое рабочее место, в кабинет.
Прошел примерно час, я работала в кабинете. Вдруг кто-то постучал в дверь, оказалось – Филип. Одет он был крайне небрежно, веки опухли, вообще выглядел очень усталым и разбитым.
– Дон, – начал он, – я пришел извиниться за свое поведение. Вчера я слишком много выпил и потерял контроль над собой.
– Больше никогда не приходи в мой дом без приглашения, Филип, – я не собралась прощать ему эту наглую выходку. – Только подумай, какая картина предстала глазам моей дочери!
– Я знаю, знаю, ненавижу себя за это, извини. Он покраснел и потупил глаза. Это зрелище меня немного успокоило.
– Я занята, Филип, но если ты не обратишься к врачу, то кончишь как Рэндольф. – Он резко поднял голову и посмотрел мне в глаза. – Ты уже вытворяешь ужасные вещи.
– Она это сказала тебе, не так ли?
– Никто ничего не говорил мне, Филип, это мои личные выводы.
– Ты собираешься рассказать все Джимми?
– Нет, если я скажу, он тебя убьет.
Он кивнул в ответ.
– Извини, это больше не повторится, обещаю тебе. Я поговорю с врачом.
– Хорошо, Филип.
Он еще раз бросил на меня тоскливый взгляд, резко повернулся и ушел.
Я перевела дыхание. Как я надеялась, что то, что он сказал, правда! Но я не знала, сдержу ли свое обещание: не говорить Джимми о происшедшем. Я и так понимала, что у него все время возникают какие- то подозрения относительно Филипа.
Еще через час раздался телефонный звонок, это был Джимми. Мне показалось, он почувствовал, что со мной что-то произошло, но звонил он по другому поводу.
– Я говорил, что позвоню, когда у меня будут хорошие новости?
– Да. Что за новости, Джимми?
– Приготовься, это должно тебя очень обрадовать. Я дал папе немного денег на реализацию одного проекта. В тюрьме папа познакомился с одним человеком, который занимался сыскной деятельностью, из- за этой деятельности, собственно, и угодил в тюрьму. По-моему, он попался на том, что пытался разгласить чей-то секрет. Когда папа вышел, он предложил ему поработать над нашим делом. А теперь догадайся, что он сделал.
– Что, Джимми?
– Он нашел Ферн.
Мое сердце затрепетало от радости, я вспомнила тот первый день, когда ее увидела; когда она только открыла глаза; вспомнила, сколько времени приходилось мне о ней заботиться, как Ферн замолкала, когда я укачивала ее, напевая колыбельные. Мама чувствовала себя виноватой передо мной, так как я, будучи еще ребенком, взяла на себя заботу о Ферн. «Бедная моя, у тебя не хватает времени на детские игры, ты бежишь из школы домой, чтобы помочь мне с Ферн».
Но мне это было совсем не в тягость, наоборот, оказалось очень интересным наблюдать за развитием Ферн, ведь каждую минуту она совершала открытия. По правде сказать, она стала моей любимой игрушкой.
– Ты ее уже видел?
