Рекс Стаут
Бокал шампанского
1
Не будь дождя, в четверг утром я бы отправился в банк депонировать чеки, Остин Бэйн не застал бы меня дома и обратился к кому-нибудь другому. Однако я не вправе винить погоду. Во всяком случае, я сидел и смазывал пистолет 38-го калибра системы «Морли», на который у меня было разрешение, и тут раздался телефонный звонок.
Я поднял трубку.
– Контора Ниро Вульфа. У телефона Гудвин.
– Арчи? Это я, Бэйн. Остин Бэйн.
Вы-то это читаете, а я слушал и не мог разобрать ни единого слова. То, что я слышал, походило скорее на хрип издыхающего бегемота, чем на человеческую речь.
– Прокашляйтесь и попробуйте еще разок, – посоветовал и.
– Не поможет: у меня заложено горло. За-ло-же-но. Гор-ло… Понимаете? Это я – Бэйн, Остин Б-э-й- н.
– Ах, Бэйн! Привет. Не спрашиваю о здоровье, и так слышу. Примите мое соболезнование.
– Спасибо. Но я нуждаюсь не только в соболезновании. – Его речь стала немного явственнее. – Мне нужна ваша помощь. Окажете мне услугу?
Я поморщился.
– Пожалуйста. Только не выходя из дома…
– Вам это ничего не будет стоить… Вы знаете мою тетю Луизу – миссис Робильотти?
– Встречался с ней только по делам службы. Ниро Вульф помог ей отыскать пропавшие драгоценности. Вернее, она обратилась за помощью к нему, а всю работу проделал я. Однако, если не ошибаюсь, я ей не понравился. Ее возмутило какое-то мое замечание.
– Не имеет значения. Она забывает такие пустяки, Арчи. Надеюсь, вы знаете о ежегодном званом ужине, который она устраивает в день рождения моего покойного дяди Альберта?
– Еще бы!
– Так вот, это происходит сегодня. В семь часов. И я должен быть одним из кавалеров. Но я простудился и не могу пойти. Она, конечно, разозлится, как черт, но я скажу, что позаботился о замене. Вы во всех отношениях куда лучший кавалер, чем я. Она вас знает и давно позабыла о вашем замечании. Во всяком случае, она забыла уже сотню моих замечаний, а вы умеете обхаживать женщин. Черный галстук, семь часов, адрес вам известен. После разговора со мной она сама позвонит вам и подтвердит приглашение. Гарантирую, что угощение будет такое, что зубы вы не сломаете. Повар у нее хороший. Бог мой, я и не думал, что смогу так много говорить! Ну?..
– Еще не усвоил, – ответил я. – Слишком поздно вы затеяли этот разговор.
– Знаю, но я до последней минуты думал, что смогу пойти. Обещаю отплатить услугой за услугу.
– Не удастся. У меня нет тетушки-миллиардерши. К тому же сомневаюсь, чтобы она забыла меня – мое замечание было довольно едким. А что, если она наложит вето на мою кандидатуру? Тогда вам придется снова мне звонить, затем искать кого-то другого, а вам нельзя много говорить и, кроме всего прочего, ее отказ оскорбит меня в лучших чувствах.
Я нарочно затягивал разговор, желая подольше послушать, как он говорит. Мне показалось, что хрипел он и шипел как-то неестественно, и я заподозрил, что он симулирует. Не скрою, удивился я и тому, что его выбор пал на меня – мы даже не были приятелями.
Я отнекивался до тех пор, пока не удостоверился, что голос у него вовсе не простуженный, и только после этого согласился удовлетворить его просьбу. Она пришлась мне по душе. Новые впечатления расширяют кругозор и помогают лучше познать человеческую натуру. К тому же мое присутствие в доме миссис Робильотти создает щекотливую ситуацию, а мне было интересно, как эта семейка из нее выкрутится. Интересно и то, как я сам справлюсь… Короче, я сказал, что буду ждать звонка от тетушки.
Не прошло получаса, как зазвонил телефон. Я как раз покончил со своими смазочными делами и убирал пистолет в ящик письменного стола. Знакомый голос представился секретаршей миссис Робильотти.
– Опять пропали бриллианты, мисс Фромм? – произнес я и услышал:
– Миссис Робильотти сама будет говорить с вами, мистер Гуд вин.
Другой знакомый голос спросил:
– Мистер Гудвин?
– Он самый.
– Мой племянник Остин Бэйн сказал, что договорился с вами.
– Кажется, да.
– Кажется?..
– Вот именно. Чей-то голос уверял, что это Остин, но возможно, что это был морж, пытавшийся лаять по-собачьи.
– У Остина ларингит. Он сказал вам об этом. Вижу, что вы ничуть не изменились. Мой племянник просил вас заменить его сегодня за ужином в моем доме, и вы будто бы дали согласие, если я вас приглашу. Это верно?
Я подтвердил.
– Вам известно, что это за ужин?
– Конечно. Так же, как и многим другим американцам.
– Очень сожалею, что эти приемы получили такую огласку, но не хочу нарушать установившуюся традицию. Я обязана ее продолжать в память о моем покойном муже. Я приглашаю вас, мистер Гудвин.
– Ладно. Принимаю приглашение, но только в порядке одолжения вашему племяннику.
– Хорошо. – Пауза. – Не полагается предупреждать гостя, как ему вести себя, но в данном случае это необходимо. Надеюсь, вы понимаете?
– Безусловно.
– Тактичность и благоразумие обязательны.
– Непременно прихвачу, – заверил я.
– И, разумеется, благовоспитанность.
– Одолжу у кого-нибудь. – Я решил ее утешить. – Не тревожьтесь, миссис Робильотти. До кофе и даже после можете полагаться на меня. Успокойтесь. Я полностью проинструктирован. Тактичность, благоразумие, благовоспитанность, черный галстук, семь часов.
– Я рассчитываю на вас. Минуточку, не вешайте трубку. Мой секретарь назовет вам имена гостей. Если вы будете знать их заранее, это упростит церемонию представления.
– Мистер Гудвин?
– Все еще он.
– Приготовьте карандаш и бумагу.
– Они всегда при мне. Выпаливайте.
– Остановите меня, если я стану диктовать слишком быстро… За столом будут двенадцать персон. Мистер и миссис Робильотти. Мисс Цецилия Грантэм и мистер Сесиль Грантэм – дочь и сын миссис Робильотти от первого брака.
– Знаю.
– Мисс Элен Ярмис. Мисс Этель Варр. Мисс Фэйт Ашер. Не слишком быстро?
– Справляюсь, – отозвался я.
– Мисс Роза Тэттл. Мистер Поль Шустер. Мистер Биверли Кент. Мистер Эдвин Лэдлоу и вы. Итого двенадцать человек. Справа от вас сидит мисс Варр, слева мисс Тэттл.
Я поблагодарил и повесил трубку. Теперь, когда я был внесен в реестр, эта затея стала нравиться мне
