– Сейчас мы с вами пройдем вниз в кабинет и позвоним Паркеру, а потом поедем к вам на квартиру и возьмем оттуда все, что вам может понадобиться на неопределенный срок. Возможно, всего лишь на пару дней… или же на пару месяцев. Когда мистер Вульф…
– Оставаться здесь два месяца? Я не могу!
– Можете и останетесь, если будет такая необходимость. Если вас убьют, мистеру Вульфу не удастся насолить Кремеру, он из-за этого страшно расстроится и сделается совершенно невыносимым… Если вам надо причесаться и подмазать губы, только не подумайте, что я считаю это необходимым, я подожду вас внизу в кабинете.
И я ушел.
В ожидании появления Эльмы для того, чтобы позвонить Паркеру, поскольку у него могло возникнуть желание услышать голос своей клиентки в качестве свидетельства ее существования, меня подмывало позвонить в оранжерею Вульфу и спросить, не желает ли он в шесть часов повидаться с Эндрю Бушем, но потом я подумал, что Вульф наверняка станет настаивать, чтобы Буша вызвали вместе со всеми остальными, и передумал. Я человек мягкотелый.
Эльма сошла вниз гораздо быстрее, чем большинство девушек, будь они на ее месте, я дозвонился до Паркера, сообщил ему, что все устроено, но Буша надо вычеркнуть, после чего передал трубку Эльме, Паркер спросит ее, должен ли он в дальнейшем действовать в ее интересах, как его предупредил Вульф, девушка ответила «да». Но этом все было кончено.
Я сказал Эльме, что мне нужно позвонить еще в одно место, набрал номер «Газетт», вызвал Лона Коэна и спросил его, имеет ли силу его недавнее предложение щедро заплатить за статью о Питере Вассозе. Лон ответил, что ему надо сначала посмотреть статью.
– У нас нет времени ее писать, – отпарировал я. – Мы очень заняты. Но если ты хочешь кое-что получить задаром, так вот получай: мисс Вассоз, его дочь, прибегла к услугам Ниро Вульфа, знаменитого частного детектива, и находится в настоящее время в его доме, с ней не связаться. По совету мистера Вульфа мисс Вассоз поручила Натаниэлу Паркеру, знаменитому адвокату, возбудить судебное дело против пяти человек, а именно: Джона Мерсера, Филипа Хорана, мисс Фрэнсис Кокс, миссис Деннис Эшби и инспектора Кремера из криминальной полиции. Она требует от них компенсацию в миллион долларов за диффамацию ее личности. Они получат повестки завтра. Вероятно, к тому времени, когда появится твой первый выпуск. Я сообщаю эту информацию только тебе одному по указанию мистера Вульфа. Паркера предупредили, что ты, возможно, позвонишь, чтобы перепроверить мои слова. Получишь от него подтверждение. Искренне твой… увидимся в суде.
– Одну минуточку, не вешай трубку. Не можешь же ты вот так…
– Извини, Лон, я очень занят. И звонить мне не имеет смысла, потому что меня не будет дома. Напечатай сейчас, расплатишься позднее.
Я повесив трубку и пошел на кухню предупредить Фрица, что мы с Эльмой уходим, а когда вернулся в холл, Эльма была уже в пальто и шляпке. Поскольку она жила на окраине, мы отправились на Восьмую авеню за такси. У Эльмы была легкая походка. Шагая рядом с девушкой, всегда точно знаешь, хочется ли тебе с ней потанцевать. Не то, чтобы Эльма шла со мной в ногу, она была для этого недостаточно высокого роста, но она и не семенила сзади, действуя мне на нервы.
Еще одна характерная особенность: Эльма не стала извиняться за свое соседство, когда такси завернуло на Грахем-стрит и остановилось перед домом номер 314.
Надо сказать, что в декабрьских сумерках здание не выглядело так убого, как при ярком свете. То же самое можно сказать в отношении любой улицы. Даже грязь не кажется такой грязной. Следует упомянуть, что вестибюль, в который она меня провела, давно нуждался в ремонте, да и лестница наверх не выглядела лучше.
– Три марша, – скомандовала девушка и первой стала подниматься по ступенькам, я шел следом. Признаться, в тот момент я подумал, что она переигрывает. Могла бы сказать что-нибудь вроде «Когда я получила место в фирме, подумала, что нам следует переехать, но отцу не захотелось». Но нет, ни словечка…
На третьей площадке Эльма прошла в конец холла, но внезапно остановилась, удивленно воскликнув:
– У нас горит свет!
Я прошептал:
– Которая дверь?
Она указала вправо. Действительно, из-под двери пробивалась полоска света.
– Звонок есть?
– Он не работает.
Я подошел к двери и постучался. Через несколько секунд она отворилась, и передо мной оказался мужчина примерно моего роста с широкоскулой физиономией и шапкой взлохмаченных темных волос.
– Добрый вечер, – произнес я.
– Где мисс Вассоз? Вы из полиции?.. Ах, хвала Господу Богу!
Он увидел Эльму.
– Но вы… каким образом вы?.. Это мистер Буш – мистер Гудвин.
– Я вроде бы…
Он не договорил, очевидно решив, что все это для него значит, и растерянно переводил взгляд с меня на нее и обратно.
Я усмехнулся:
– Поступим по-братски. Объясню незамедлительно, почему я здесь, если вы мне объясните, почему вы здесь. Я пришел, чтобы отнести чемодан с платьями и прочими принадлежностями женского туалета для мисс Вассоз. Она остановилась в доме мистера Ниро Вульфа на Тридцать пятой улице. Меня зовут Арчи Гудвин, я работаю у него. Теперь ваша очередь.
– Ниро Вульф, детектив?
– Правильно.
Он подошел к девушке:
– Вы находитесь в его доме?
– Да.
– Вы там провели прошлую ночь и сегодняшний день?
– Да.
– Почему вы не предупредили меня? Я приехал сюда из конторы, проторчал здесь всю ночь. Уговорил коменданта впустить меня в квартиру. Он тоже обеспокоен. Я испугался, как бы вы… Очень рад вас видеть. Подумал, а вдруг…
– Очевидно, мне действительно надо было позвонить, – виновато пробормотала она.
– Да, лучше бы вы это сделали, тогда бы я знал…
На Паладина он совсем не был похож. И даже на управляющего конторой.
– Если вы не возражаете, – вмешался я, – мисс Вассоз войдет к себе и уложит вещи. Она поручила мистеру Вульфу установить, кто убил Денниса Эшби, и будет жить в доме мистера Вульфа, пока он не справится с заданием. Конечно, поскольку вы воображаете, что Эшби убил ее отец, я не думаю…
– Я этого ни думаю.
– Нет? Тогда почему же вы сказали полиции, что ее отцу стало известно, что Эшби ее соблазнил?
Буш подпрыгнул от неожиданности и набросился на меня. Действовал он из самых лучших намерений, но был настолько медлителен и неповоротлив, что я бы без труда уложил его на обе лопатки. Помешала Эльма, встав между нами. Буш упрямо старался дотянуться до меня, так что я был вынужден перехватить его запястье и довольно сильно сжать. Ему было больно, но он не закричал. Эльма запротестовала, с негодованием глядя на меня:
– Я же сказала, что он тут ни при чем!
– Я ничего подобного не говорил полиции, – подал голос и Буш.
– В таком случае, вам известно, кто это им сказал?
– Нет.
– О'кей, вы можете подъехать побеседовать с Ниро Вульфом. Заодно понесете чемодан мисс Вассоз.
