– Тогда я принимаю его слова за чистую монету и призываю вас оценить их точно так же. Я всецело доверяю глазам и ушам Арчи, и, по-моему, у вас тоже нет оснований сомневаться в его способностях. Я исхожу из предположения, что есть определенная связь между упоминавшейся в той записке фамилией и событиями, именуемыми «Уотергейт», что результатом такой связи явилась насильственная смерть Харви Бассетта и Пьера Дакоса. Именно это я собираюсь доказать с вашей помощью. У меня нет клиента, и рассчитывать на гонорар не приходится. Я заплачу вам по обычному тарифу и возмещу накладные расходы. Прошу особенно не скупиться. Время движется к концу года, который был для меня довольно прибыльным даже в условиях нашей неустойчивой экономики; вы меня не разорите.
Вульф выпрямился, положил ладони на подлокотники и продолжал:
– И еще. Вы всегда верили моим суждениям и выполняли мои инструкции беспрекословно. В данном случае это не годится. Сейчас я не в состоянии трезво оценить факты. Нет никакой уверенности, что мой интеллект не подпал под влияние эмоций. Как, на ваш взгляд, высказанные мною предположения… совсем беспочвенны и неразумны? Арчи я уже спрашивал. Что ты думаешь на этот счет, Сол?
– Для начала они вполне пригодны.
– Фред?
– Я тоже так полагаю.
– Орри?
– Согласен с Солом. С ними можно работать.
– Вы меня не убедили, – кивнул Вульф. – Но в любом случае я намерен разоблачить человека, который убил Пьера… и мог убить Арчи. Призываю не верить слепо моим оценкам. Если у вас есть сомнения относительно обоснованности моих заключений и инструкций, то говорите, не стесняясь. Мне бы хотелось выйти из этой запутанной ситуации, не потеряв уважения к себе; у вас, безусловно, одинаковые со мной желания.
Откинувшись на спинку кресла и немного помолчав, Вульф возобновил речь:
– Теперь что касается поручений. Если кто-либо из этих шести человек – преступник, значит, он, независимо от причин, побудивших его к действию, сидел вместе с Бассеттом в автомобиле ночью в прошлую пятницу и имел доступ к пальто Пьера позавчера в понедельник. В данном случае вопрос правильности моих суждений не играет роли, и мои эмоции не должны влиять на ваши действия. Арчи передал каждому из вас список фамилий. Пятеро из них значатся в телефонной книге Манхэттена. Один из адвокатов, мистер Акерман, значится в справочнике Вашингтона. Ты, Сол, начнешь с другого адвоката – мистера Джадда. Что он из себя представляет? Где был в интересующем нас отрезке времени? Разумеется, спрашивать его самого – толку мало. При необходимости советуйся с Арчи, он все время будет здесь. Лучше с ним, чем со мной. В этом деле, как я уже говорил, я не лишен предвзятости.
– Да, сэр. Можно вопрос?
– Пожалуйста.
– Вы порекомендовали нам не следовать слепо вашим инструкциям. Как быть с Люси Дакос, дочерью Пьера? Слова Айго и список фамилий, который он дал, вероятно, заставили вас забыть о ней… Как ты думаешь, Пьер мог показать ей записку? – повернулся Сол ко мне.
– Не исключено.
– Могу ли я заставить ее признаться?
– Пожалуй. Если вообще кто-то в состоянии это сделать. Но я сильно сомневаюсь.
– Фамилия в записке могла быть совсем другой, не имеющей отношения к шести гостям на ужине и не связанной с уотергейтским скандалом или Никсоном. Поэтому я не прочь начать с Люси Дакос. Арчи вряд ли удастся чего-то от нее добиться: он выглядит как отъявленный мужской шовинист, а у меня этого недостатка нет.
Вульф сидел, крепко сжав губы. И хотя он сам напросился на скрытый упрек, примириться с ним было все равно трудно. Мне дозволено подталкивать его – это одна из сорока четырех моих прямых обязанностей, за которые мне платят, – но никому другому, даже Солу.
– Мы обсудим данный вопрос с Арчи, – только и сказал Вульф. – Ничего страшного, если ты, расспрашивая о мистере Джадде, будешь вынужден раскрыть, что действуешь по моему заданию. Быть может, даже к лучшему. Он, пожалуй, возмутившись, пожелает лично высказать мне свое мнение. Фред, ты начнешь с мистера Вилара. Он занимается тем, что эвфемистически называют проблемами безопасности. Ты постараешься познакомиться с людьми из его ближайшего окружения. Мои разъяснения Солу относятся и к тебе. Есть вопросы?
– Нет, сэр. Арчи будет здесь?
– Да. Он еще раз встретится с мистером Айго и доставит его, если сочтет целесообразным, ко мне. Но с этим можно погодить. По крайней мере, завтра Арчи будет на месте. Орри, мне кажется, тебя хорошо знают в ресторане «Рустерман».
– Ну… – Орри замялся на несколько секунд. – Бывал там – само собой, с женой, но не часто: не могу себе позволить.
– Ты работал в ресторане два года назад, когда у одного из официантов украли из шкафчика деньги, и Феликс попросил меня разобраться. Тогда я, помню, послал тебя провести расследование инцидента.
– О да, конечно.
– Поэтому ты досконально изучил мужскую раздевалку, и большинство людей там знают тебя в лицо. Пальто Пьера могло висеть везде, где он побывал в тот день или вечер, однако наиболее вероятное место – мужская раздевалка. Выясни: не видел ли кто-либо в тот вечер в этом помещении незнакомого человека? Ну, ты сам знаешь, что нужно делать. Арчи предупредит Феликса о твоем приходе. Не появляйся в ресторане раньше одиннадцати часов и старайся как можно меньше мешать обычному ходу вещей. Имей в виду, что бомбу мог положить в карман пальто кто-то из работников ресторана. Мы, то есть я и Арчи, считаем это маловероятным, но полностью исключить подобную возможность нельзя. Записку ты упоминать не должен, тебе известно данное нами Филиппу обещание. Вопросы?
– По этому делу никаких, – отрицательно качнул головой Орри. – Все понятно. И кроме того, Арчи будет на посту. Но мне хотелось бы кое-что сказать… относительно вознаграждения. У Фреда семья, и он нуждается в деньгах. А у моей жены приличная, хорошо оплачиваемая работа, и несколько недель мы не умрем с голода. Помимо этого у меня тоже есть определенные чувства, касающиеся Никсона. Если вы оплатите накладные расходы, я готов пожертвовать своим временем.
– Нет, – отрезал Вульф. – Это мое дело. Когда Арчи называет его семейным, он хочет тем самым лишь подчеркнуть, что у меня нет клиента. И тем не менее я отвергаю твое предложение.
– Я живу в этом доме, – возразил я, – лично отвел Пьера в злополучную комнату. Следовательно, это дело – семейное.
Про себя я ухмыльнулся. Все мысли Орри в данный момент были для меня как на ладони. По его мнению, тот факт, что я впустил в дом человека с бомбой, серьезно подорвал мои позиции, и его предложение пожертвовать временем имело целью показать, что он достоин занять мое место, когда я его покину. Но отсюда не следует, что я считаю Орри глупым. Отнюдь.
– Я тоже не умру с голода, – заявил Фред. – У меня две семьи. Я не живу в этом доме, как Арчи, но мне приятно думать – здесь моя профессиональная семья.
– Я присоединяюсь, – сказал Сол. – И согласен оплатить в придачу накладные расходы – собственные, разумеется.
– Пф! – фыркнул Вульф. – Это мое, и только мое дело. Арчи, выдай каждому по пятьсот долларов. Возможно, некоторые сведения придется покупать. Отметь в бухгалтерских счетах, как обычно. Некоторые из этих расходов, пожалуй, впоследствии мы сможем исключить из облагаемой подоходным налогом суммы.
Я открыл сейф, достал ящичек с резервной наличностью и разложил деньги на три кучки. В каждой – десять двадцаток, двадцать десяток и двадцать пятерок в купюрах, бывших в употреблении. Когда я закончил пасьянс, члены семьи, в том числе и Вульф, поднялись со своих мест. Вульф уже пожал им руки при встрече, теперь же они воздержались от прощального рукопожатия, зная, что он очень неохотно это делает. Они забрали деньги и вышли в прихожую одеваться.
Когда я, выпустив наших помощников и заперев дверь на засов, вернулся в кабинет, Вульф держал в руках список гостей Харви Бассетта и отчет о моей беседе с Айго. Очевидно, намеревался оба документа
