— Конечно, вы не должны никуда уходить, — сказала Филиппа, осознав, что уже несколько минут бессмысленно таращится на своего героя. — Оливия будет счастлива, что вы пришли.
Капитан слегка наклонил голову, не сводя с нее глаз, и прядь непослушных темных волос упала на лицо.
— Но вы не Оливия.
— Нет.
— Значит, вы не рады меня видеть?
На этот раз Филиппа была вполне уверена, что еще не успела ляпнуть какую-нибудь глупость. Стало быть, он ее дразнит.
— Я не…
В этот момент Оливия громко взвизгнула:
— О, кого я вижу! Сэр Беннет Вулф! Вы все-таки пришли!
В следующее мгновение к капитану устремилось такое количество людей, что Филиппа невольно отшатнулась, чтобы не затоптали.
— Это не может не беспокоить, — заметил Джон и предложил ей руку.
Проведя, пять минут среди оживленной болтовни, капитан Вулф выглядел так, словно уже сто раз пожалел о своем решении посетить этот пикник. Филиппа взяла Оливию за руку и прошептала на ухо:
— Ради всего святого, усади всех и дай ему перевести дух, иначе его хватит удар.
Оливия наморщила лоб. Как кто-то может чувствовать себя некомфортно в окружении толпы поклонников? Потом она одарила присутствующих очаровательной улыбкой и предложила всем сесть и отдать должное закускам. Слава Богу. Здравый смысл у Оливии все же есть.
Уголок одеяла оказался незанятым, и Филиппа снова заняла свое место. Джон взял два бокала мадеры и сел рядом. Филиппа благодарно улыбнулась, сделала глоток и едва не подавилась, когда капитан Вулф опустился рядом с ней.
Филиппа понимала, что такой опытный и наблюдательный путешественник не мог не видеть, как полдюжины сногсшибательных юных леди, вооруженные набором умных ответов и легких шуток, терпеливо ждут его. И все эти девицы были недовольны ею.
— Вчера Джек назвал вас «Флип», — сказал капитан, игнорируя остальных присутствующих. — Это ваше прозвище?
— Да, — кивнула Филиппа. — Когда я родилась, Ливи не могла выговорить мое имя. Теперь так меня называют все родные и друзья.
— Мне нравится, но все же я предпочитаю ваше полное имя.
— Тогда вы должны называть меня Филиппа, — вслух заключила она.
— Леди Филиппа, — уточнил Джон, сидевший справа от нее.
Зеленые глаза сузились, уставившись на Джека Клэнси.
— Я не понял, что вы и Джек… пара. Щеки Филиппы вспыхнули румянцем.
— Что вы, нет, вовсе нет. Джон хочет жениться на Ливи. Он лучший зять, какого я бы могла себе пожелать, поэтому мы заключили союз.
Капитан Вулф посмотрел на расставленные, на одеяле тарелки, чтобы выбрать сандвич, и Филиппа могла поклясться, что уголки его губ слегка приподнялись. Прежде чем она сумела понять, что бы это значило, напротив капитана грациозно села главная сплетница из всех подружек Оливии — Соня Деприс.
— Сэр Беннет, вы должны рассказать, как вам и капитану Лэнгли удалось выжить, после крушения вашей лодки и как вы спаслись от крокодилов.
Линия губ опять выпрямилась.
— Я ничего не могу добавить к тому, что вы уже прочитали.
— Да, но…
— Мисс Деприс, я когда-нибудь рассказывал вам о своих приключениях с опрокинувшейся лодкой? — прервал ее Генри Камден. — Уверяю вас, это душераздирающая история.
Пока мистер Камден излагал свою довольно-таки нудную историю о поездке в Озерный край, Филиппа не упускала из виду капитана. Отвлечься она была не в состоянии. Да и он не спускал с нее глаз, заставляя ощущать… нет, не неудобство, а какую-то неясную тревогу.
— Вы не знали, что вас объявили мертвым? — спросила она, главным образом для того, чтобы прервать затянувшееся молчание.
— Нет. Джека едва удар не хватил, когда он увидел меня на ступеньках своего дома.
— Может быть, он меня и хватит, — сухо проговорил Джон. — Я еще не решил.
— А как насчет вашей семьи? Лорд Феннингтон очень тепло отозвался о вас в предисловии к книге капитана Лэнгли. Ваши близкие, должно быть, очень обрадовались вашему воскрешению.
Взгляд капитана сместился чуть ниже — на губы Филиппы.
— Вы читаете мою книгу, — заметил он, проигнорировав ее вопрос. Потом он коснулся пальцем потрепанной обложки.
— Да. Она очень интересная. — Филиппа набрала в грудь воздуха. Вот она, блестящая возможность завести интересную беседу. — Я хотела спросить, что вы имели в виду, говоря «примитивный». Вы употребили это прилагательное несколько раз, описывая племена, никогда не видевшие англичан.
Взгляд капитана снова переместился — теперь он смотрел ей прямо в глаза. В его изумительных ярко-зеленых глазах явственно читалось удивление.
— Это как ваше понимание жестокости — все зависит от обстоятельств.
— А, вы тогда все слышали. — Щеки Филиппы опять порозовели, хотя она считала, что ей нечего конфузиться. Весь лимит глупостей она исчерпала накануне.
— Конечно. По-моему, вы очень проницательны. — Он придвинулся чуть-чуть ближе. — Вы действительно хотите подробно обсудить грань между примитивным и цивилизованным поведением? Или желали бы узнать что-то еще?
Беннет медленно протянул руку и поправил ее рукав. Там, где его пальцы коснулись ее руки, кожу будто обожгло. Филиппа судорожно вздохнула.
— Вы пытаетесь наглядно продемонстрировать разницу? — спросила она.
Капитан снова протянул руку и коснулся подола ее юбки.
— Очень мягко, — сказал он, не поднимая глаз. — В Африке нет ничего мягкого. Только колючки, острые клыки и наконечники копий.
— Мне… кажется, капитан Лэнгли именно так написал в своей книге.
Он снова поднял глаза, только теперь в его взгляде не было тепла.
— Правда? Именно так? — Его тон разительно изменился, став из легкого и приятного… опасным. Филиппа почувствовала, как ее мускулы напряглись, словно приготовившись защищаться.
— По-моему, да. У меня нет книги, так что я не могу зачитать вам отрывок.
— Ах да. Я читал книгу, которую позаимствовал у вас. В ней действительно некоторые вещи изложены так, как я бы написал это сам. Странно.
И ни слова о том, когда он намерен вернуть ее собственность!
— Тогда, возможно, вам следует самому написать книгу о Конго?
— Возможно, я так и сделал. Филиппа нахмурилась.
— Мы о чем-то спорим? Если да, мне бы хотелось сначала определить тему, чтобы решить, на чьей я стороне.
Беннет Вулф несколько мгновений, прищурившись, рассматривал собеседницу, а потом рассмеялся. Неожиданный звук окутал приятным теплом ее спину и ноги — до самых кончиков пальцев. Чтобы скрыть внезапное замешательство, Филиппа потянулась за персиком, но капитан оказался проворнее: взял сочный фрукт и вложил в ее ладонь. Их пальцы встретились.
— Ваша кожа тоже мягкая, — пробормотал он: Неожиданно она явственно представила, как его большие мозолистые руки ласкают ее обнаженное тело.
— Я купаюсь в лимонной воде, — проинформировала она, причем ее голос прозвучал намного пронзительнее, чем ей бы хотелось.
— Да? Вкусно. О Боже.
