— Я рад, что вы приехали к нам.
Это прозвучало так, будто касалось только ее. К счастью, Эмма была так разгорячена танцами, что никто не заметил, как она еще больше покраснела.
— Мы благодарим вас зато, что пригласили нас. — Она повернулась к графу и с чувством пожала его руку. — И вам спасибо, лорд Хаверли. Вы великодушный человек.
— Не стоит благодарности, Эмма. Я рад был доставить вам и девочкам удовольствие. Мы с Региной решили, что должны устраивать такие вечера почаще и приглашать всех ваших воспитанниц.
— Это была бы прекрасная традиция.
Девочки, окружив их, благодарили лорда Хаверли и Уиклиффа. Эмма сияла. За исключением небольших ошибок, они вели себя прекрасно, и она может гордиться ими. Их успех был для нее главным, только это действительно имело значение.
— Я провожу вас. — Грей предложил Эмме руку. — Как вы оцениваете поведение Фредди на сегодняшнем вечере? — тихо спросил герцог.
— Он наступил мне на ногу, но полагаю, это оттого, что мое присутствие его нервировало.
— Оно и меня нервировало.
— Вот уж никогда не поверю. — Неужели найдется кто-то, кому удастся заставить нервничать герцога Уиклиффа?
— Напрасно, Эмма.
Он склонился над ней, и в полутемном холле этот жест показался ей таким же интимным, как поцелуй.
— Грей.
Вздохнув, он выпрямился.
— Так как же насчет Фредди?
— Правила остаются неизменными. — Она взглянула на Джейн, шедшую впереди под руку с Элизабет. — Вряд ли он планировал увезти ее прямо сегодня, но я не поручусь, что эта мысль не приходила ему в голову.
— Вы не сердитесь на меня за то, что я его пригласил?
Ей, конечно, хотелось бы сердиться, но вечер оставил такое приятное впечатление, что не стоило портить его бесполезным спором.
— Нет, но попрошу вас в следующий раз предупредить меня.
— Обещаю, — согласился он.
Он был сегодня необычно мягок и обходителен, и тому — по ее предположению — могло быть несколько причин. Нет, пожалуй, причина была всего одна. Эмме стало жарко. Если кто-нибудь узнает о полночном визите Грея, это погубит ее — выражаясь и буквально, и фигурально.
Однако, когда Хоббс распахнул перед ними двери и они направились к ландо, Грей не сказал ничего такого, что хотя бы в малейшей степени прозвучало неприлично. Он помог Изабель и девочкам сесть в ландо, похвалил каждую из них: одну — за то, что хорошо танцевала, другую — что отлично держала себя, третью — что храбро согласилась быть партнершей лорда Чарлза.
— Как вы думаете, он перестанет носить монокль? — спросила Лиззи.
— Сомневаюсь. Впрочем, вполне возможно, что в твоем присутствии не будет им пользоваться.
Эмма подождала, пока все расселись. Потом, опершись на руку Грея, села сама.
— Вы завтра будете давать урок?
Он слегка сжал ее пальцы и тут же отпустил их.
— Да. Так что скоро увидимся. — Он смотрел ей прямо в глаза.
О Господи!
— Спокойной ночи.
Экипаж уже отъехал от дома довольно далеко, а девочки все еще махали Грею. Эмма оглянулась всего один раз, в тот момент, когда они поворачивали на основную дорогу. Герцог улыбался.
Грей еще долго не входил в дом, стоя на ступенях, пока шум колес окончательно не стих. Он предупредил Эмму о своих планах на ближайшие часы, и она не возразила. Стало быть, она их одобряет.
— Ваша светлость? — Хоббс стоял в дверях.
— В чем дело?
— Вечер довольно прохладный. Я подумал, что вы захотите войти внутрь.
— Прохладный? Я что-то не заметил.
Один лишь взгляд Эммы так горячил ему кровь, что он, пожалуй, не ощутил бы холода даже суровой русской зимы. Однако, вернувшись в гостиную, он сразу почувствовал холод совсем другого свойства.
— Леди Сильвия, чем могу быть полезен?
— Я совершенно не понимаю, что вас так привлекает, — взяв его под руку, сказала она своим обычным воркующим голоском.
— Привлекает? — удивился Грей, избегая, однако, смотреть на Сильвию.
— Вы и эти девочки. Поверьте… я в полном недоумении. Почему вам захотелось провести с ними вечер?
— Я делаю это, чтобы выиграть пари. И поскольку часть моей задачи — предупредить моих учениц об опасностях и ловушках, подстерегающих их в Лондоне, должен поблагодарить вас за ваше поведение сегодня вечером.
— А-а… — Она взглянула на него из-под длинных загнутых ресниц. — А я представляю собой опасность или ловушку?
— И то и другое. — Он снял ее руку со своей и пошел вверх по лестнице.
— Я тоже училась в пансионе для благородных девиц в Суссексе, но что-то не припоминаю, чтобы какой-нибудь герцог ходил перед нами на задних лапках, — продолжала Сильвия, поднимаясь вслед за ним. — Наша директриса упала бы в обморок, если бы какой-нибудь мужчина даже приблизился к нам. И я бы упала.
Продолжая идти, он бросил:
— К счастью, вы, кажется, полностью избавились от этого недуга.
— Разумеется. Теперь я предпочитаю не закрывать глаза и быть начеку.
Возможно, она также предпочитала не закрывать дверь спальни. Еще несколько недель назад это его заинтересовало бы, но сегодня он не удостоил ее даже взглядом.
Тристан, дядя Деннис и Бламтон уже сидели в гостиной за бренди, сигарами и за разговорами об оттоптанных ногах. Грей пожелал всем доброй ночи — на уме у него было совсем другое.
Сняв с себя вечерний костюм, он переоделся в простые темные брюки. Потом стал размышлять, надевать ли ему жилет: чтобы избавиться от него, потребуются дополнительные усилия, а времени у него будет мало. Но если он кого-нибудь встретит, то будет сразу заметно, что он одет неподобающим образом. Для аристократов в одежде приняты определенные стандарты. Даже в Гемпшире.
Надев жилет и натянув сапоги, он подошел к двери своей спальни, но вдруг остановился. Слуги уже все ушли спать, но в гостиной оставались еще трое мужчин. Впрочем, от них он сможет ускользнуть, но вот от Сильвии… Эта дамочка явно что-то подозревает и наверняка уже вышла на охоту.
Что до него, то ему было наплевать на то, увидит ли она, как он выйдет из дома, но Эмма не вынесет сплетен и пересудов. Задумчиво потерев подбородок, Грей подошел к окну. Если уж Элис сумела вылезти на карниз в своих юбках, сделать это в сапогах ему будет совсем не трудно. Из открытого окна веяло прохладным ночным ветерком. Грей поставил одну ногу на подоконник и высунулся наружу, и в этот момент кто-то постучал в дверь. На мгновение Грей замер. Если этот незваный гость, заглянув в спальню, обнаружит, что там никого нет, ему придется по возвращении отвечать на довольно щекотливые вопросы. Ругнувшись, Грей убрал ногу с подоконника и снял жилет. Если его не будут рассматривать слишком пристально, может показаться, что он раздевается. Он откинул покрывало на кровати и направился к выходу.
— В чем дело? — спросил он, распахивая дверь.
На него, часто моргая, смотрел Фредди Мейберн.
— Я… я просто хотел поблагодарить вас за то, что вы меня пригласили.
