появиться здесь, чтобы защитить вас. Каковы бы ни были причины заключения пари, он, по всей вероятности, понял, что может быть лучшим учителем, чем вы.
А она-то думала, что уже не может чувствовать себя более виноватой и униженной. Рассерженные лица родителей и недоумение ее друзей хотя и причиняли ей боль, но это было ничто по сравнению с тем, что выражали лица Джейн и Мэри.
Младшие ученицы были смущены и растеряны, но Джейн и Мэри — знали. Фразы и взгляды, какими она обменивалась с Греем, их ссоры — они догадывались обо всем. То, что происходит сегодня, — фарс, потому что слухи о ней верны, а обвинения — обоснованны.
— Я… — По щеке Эммы пробежала слеза. — Мне очень жаль.
— Мисс Эмма, — вскричала Лиззи, у которой глаза тоже наполнились слезами. — Пожалуйста, не разрешайте им так говорить с вами!
— Я бы хотел, чтобы вы знали, лорд Гривз, — Фредди откашлялся, — несмотря на то, что произошло, я нахожу леди Джейн образцом поведения. На самом деле…
— Как вы смеете! — побелев от гнева, воскликнула Эмма, понимая, что ей уже совершенно нечего терять. — Вы… охотник за деньгами! Вы уже целый год преследуете Джейн, а теперь решили, что можете воспользоваться… этой катастрофой в своих целях…
— Мисс Эмма, — прервал ее лорд Гривз, — это вам не поможет.
Слезы застилали глаза Эммы. Она кивнула в сторону Фредди:
— Не важно, что вы думаете обо мне, но поверьте — этот человек руководствуется только лишь корыстными интересами, преследуя Джейн.
— Вы не имеете права, мисс Эмма, судить о поведении других. Вы сами всего лишь плохой образчик…
— Может, вы выслушаете меня? — К всеобщему удивлению, вперед выступила кузина Грея, Джорджиана. — Я была свидетелем того, как Уиклифф предупреждал Мейберна держаться подальше от академии.
— Это правда? — Эмма в недоумении смотрела на леди Джорджиану.
— Еще одна женщина, — проворчал лорд Брендейл.
Двери столовой с треском распахнулись.
— Мейберн!
Если бы не его рост и звук его голоса, Эмма не узнала бы герцога. Он насквозь промок, пальто было заляпано грязью, из глубокой раны на лбу сочилась кровь. Грей ворвался в комнату и бросился прямо к Фредди.
Мейберн не успел опомниться, как Грей ударил его. Оба упали, но Грей поднялся первым и рванул Фредди за воротник.
— Ах ты, мерзкая обезьяна! — прорычал Грей и с силой ударил Фредди в челюсть.
Фредди рухнул без единого звука. Грей наклонился, чтобы поднять его для следующего удара, но передумал и со злостью пнул негодяя носком сапога. Но стоило ему взглянуть на Эмму, как все: злоба, боль от раны на голове — отошло на второй план.
Она осунулась и побледнела, губы ее дрожали, щеки были мокрыми от слез.
— Эм?
— Где… где вы были? — надломленным голосом спросила она.
— Я…
— Уиклифф! Что все это значит, черт побери? Ты меньше, чем кто-либо другой, имеешь право быть в акад…
Уиклифф обернулся к лорду Гривзу.
— Дональд, — отрезал он, — повтори, что ты говорил этой женщине?
— Мы выражали свое негодование по поводу ее поведения, — ответил маркиз, на всякий случай отступив на шаг.
Запугивание явно действовало.
— И что же это за поведение?
— Ты прекрасно знаешь, Уиклифф, — вмешался мистер Брендейл. — Поведение, которое она не посмела отрицать. Место Эммы Гренвилл — в тюрьме, а не в пансионе благородных девиц.
Очевидно, пари ни при чем: дело зашло гораздо дальше. Эмма оказалась права — обсуждать будут ее поступки, а не участь их драгоценных дочерей, которым якобы не уделяли достаточного внимания.
— Значит, и Генриетта заслуживает тюрьмы, — мрачно сказал Грей, — так же, как, наверное, и я.
— Генр… Вы слишком много себе позволяете, Уиклифф.
— Нет, Брендейл. Это вы себе слишком много позволяете. Обвиняя Эмму, вы обвиняете собственных дочерей. Она была им учительницей, их советчиком и другом. — Он жестом показал на девочек, которые, прижавшись друг к другу, обливались слезами. — Вы нашли недостатки в их образовании? Увидели какие- нибудь признаки недостойного поведения? Каждая из них и все вместе они не проявляли ничего, кроме смелости, ума и преданности во время этого разбирательства, чего нельзя сказать про вас, их родителей.
— Речь не о наших дочерях, Уиклифф, — покачал головой Гривз, — а о поведении их директрисы.
— Я так не думаю, Гр…
— Извините меня, ваша светлость, — прерывающимся голосом произнесла Эмма. Лицо у нее было мертвенно-бледным.
— Эмма? — испуганно пробормотал он.
— Я благодарю вас за то, что вы разъяснили цели этого… расследования. И я рада услышать от лорда Гривза, что репутация академии осталась на должной высоте и вопрос о ее закрытии не стоит. Только моя честь ставится под сомнение, и поэтому я должна покинуть школу.
— Нет, — сказал Грей, встав с ней рядом.
— Лорд Гривз, мистер Брендейл, позвольте мне подать в отставку с должности директрисы Академии мисс Грен-вилл. Какой бы сильной ни была моя привязанность к школе, еще больше мне хотелось бы, чтобы в академии была продолжена работа по воспитанию молодых девушек, готовящихся занять достойное место в обществе. Если для этого необходимо, чтобы я покинула академию, пусть так и будет.
— Вот видите, — сказал Фредди, наконец очнувшись. — Я же говорил, что ей не место в академии.
— Да заткнись же ты, Фредди, — сказала Джейн, с силой треснув его по голове объемистой папкой с докладом Эммы. Мейберн снова рухнул.
Грей схватил Эмму за руку, словно испугавшись, что она сбежит и он больше никогда ее не увидит.
— Это же глупо, Эм. Твоей вины здесь нет. Во всем виноват я. Ты же жить не можешь без этой школы.
— Нет, это я виновата. Я допустила, чтобы все это случилось. Отпусти меня, Грей.
Он слышал, как зашептались родители, когда она назвала его по имени. Несколько секунд он смотрел в печальные карие глаза Эммы.
— Хорошо, уходи в отставку. Но, по моему мнению, тебе удалось невероятное: ты убедила меня. Я вынудил тебя заключить пари из-за своих предубеждений против женского образования. Но нескольких недель, прошедших с тех пор, оказалось достаточно, чтобы я пришел в восхищение от того, как учат в этой академии, и понял, каковы ее цели. А еще я понял, что в тебе воплощены самые лучшие качества женщины.
— Грей, не надо, — прошептала Эмма, едва сдерживая слезы.
Он покачал головой и вытер ее мокрые щеки.
— Если они не хотят, чтобы ты оставалась здесь, я хочу, чтобы ты осталась со мной. Ты самая лучшая учительница — самая прекрасная женщина — самый необыкновенный человек. Пожалуйста, стань…
Лиззи потянула его за мокрый и грязный рукав.
— Полагается встать на колени.
Усмехнувшись, Грей кивнул:
— Спасибо, моя дорогая.
Грей встал на одно колено и сорвал с пальца кольцо с печаткой. Взяв дрожащую руку Эммы, он надел ей на палец огромный гранат.
