– У меня их нет. Темные стороны моей жизни видят все – и содрогаются.
Лилит немного помолчала, потом спросила:
– Если у вас нет тайн, тогда почему же вы опасаетесь мести Рэндольфа? Вы ведь его боитесь?
Маркиз покачал головой:
– Ошибаетесь. Я нисколько не боюсь Рэндольфа Ремдейла. Просто на днях… у нас возникли разногласия. Вот и все.
– И он хочет засадить вас в тюрьму из-за разногласий? Что-то не верится, милорд.
– ОН хочет засадить меня в тюрьму, чтобы отомстить. В конце нашего спора я бросил ему в физиономию вазочку джемом, и он ужасно разозлился.
– Я бы на его месте тоже разозлилась, – заметила Лилит. Что бы ни говорил о нем старый герцог, Дольф Ремдейл вовсе не казался ей таким уж тупицей. Он был лет на пять-шесть старше Дансбери, довольно хорош собой, и, бесспорно, его ожидало блестящее будущее. Особенно теперь, после смерти дяди.
– Обдумываете, не выйти ли вам замуж за молодого Ремдейла? – спросил Дансбери. Она подняла глаза и увидела, что он смотрит на нее с насмешливой улыбкой. – Какая вы расчетливая. Поздравляю.
– Я ничего такого не думала, – пробормотала Лилит и подошла к окну, чтобы посмотреть, не появился ли Милгрю.
– Не думали?.. Едва ли я вам поверю. Впрочем, это не имеет значения. Знаете, я собирался дать вам хороший совет.
– Какой именно? Маркиз поднялся с кушетки и приблизился к Лилит.
– Вам следовало бы переодеться, прежде чем мы приступим к делу.
– Переодеться?.. – Лилит снова покраснела. Она ведь совсем забыла о своем разорванном платье, а Дансбери только сейчас ей об этом сказал! – Ох, простите, милорд, я сейчас…
Он кивнул:
– Пожалуйста, миледи. Мы с его светлостью можем и подождать.
Лилит выскользнула из комнаты и бросилась наверх. Быстро переодевшись, она привела в порядок прическу и вскоре вернулась к маркизу, все еще стоявшему у окна. Обернувшись, он внимательно посмотрел на нее и с улыбкой заметил:
– Вы замечательно выглядите, мисс Бентон. Скажите, а Бевинс и в самом деле такой суровый – или это только так кажется?
«Почему он спрашивает про Бевинса? – подумала Лилит, – Может, опасается, что тот расскажет отцу?.. Но если его попросить, то он никому ничего не расскажет».
– Да, суровый, но я думаю, на него можно положиться.
– Очень хорошо. В таком случае следует позвать его.
Если бы ситуация не была такой ужасной, Лилит расхохоталась бы, увидев выражение, появившееся на лице Бевинса, вошедшего в комнату.
– Помогите, пожалуйста, Бевинс, – сказал маркиз, указывая на герцога.
Дворецкий с сомнением покачал головой и покосился Лилит. Она со вздохом пробормотала:
– Да, помогите. Мы должны убрать его отсюда. У нас нет другого выхода.
– Вы же не хотите погубить мисс Бентон, – добавил Дансбери.
Бевинс снова взглянул на герцога и проворчал:
– Что ж, согласен.
Дансбери присел, чтобы приподнять Уэнфорда за плечи.
– Извини, старина, – сказал маркиз, приподнимая труп.
Мужчины вынесли тело герцога из комнаты и пронесли через холл; Лилит же, побежав вперед, открыла перед ними входную дверь. У дома их уже ожидала карета – Милгрю сидел на козлах. Грум тотчас соскочил на землю и поспешил помочь мужчинам, спускавшимся по ступеням.
– Пресвятая Дева… – пробормотал Милгрю; ухватившись за сюртук герцога, он принялся помогать маркизу и дворецкому.
Большую часть подъездной дороги скрывали кусты рододендронов и клены, так что едва ли кто-нибудь мог их заметить. После того как герцога втащили в карету, Лилит вздохнула с облегчением и покосилась на Бевинса. Тот что-то проворчал себе под нос и направился к дому. Внезапно дворецкий остановился и, обернувшись, пробормотал:
– Мисс Бентон, смотрите…
– Что такое?!
– Ваш отец. – Бевинс кивнул в сторону боковой аллеи.
Лилит повернулась и увидела в конце боковой аллеи другую карету Хэмблов. Она взглянула на Дансбери и пробормотала:
– О Господи, ведь отец сейчас увидит его… Что же делать?
– Не беспокойтесь, мы этого не допустим, – с невозмутимым видом проговорил маркиз. Он забрался в
