Маркиз окинул взглядом сад, – казалось, он не решался заговорить.
– Это я оставил Уэнфорда в его винном погребе, – сказал он наконец.
– Ты?.. – Ричард побледнел и в изумлении уставился на маркиза.
Тот кивнул:
– Да, я. И раздел его донага. И вложил бутылку ему в руку.
– О Боже! – Барон осмотрелся, желая убедиться, что их никто не слышит. – Значит, ты его убил?
Джек покачал головой:
– Нет, не думаю. Но позволь начать с самого начала.
– Да, рассказывай. Я слушаю.
– Дольф Ремдейл проиграл мне в карты, не мог заплатить и предложил взять в залог булавку с бриллиантом. Я взял, хотя и подозревал, что она ему не принадлежит. Я убедился в этом потом, когда Уэнфорд увидел ее у меня. Чтобы получить ее обратно, он согласился заплатить за нее.
– Я вспоминаю, что несколько недель назад я слышал о громком споре между вами, – пробормотал Ричард. – Хоть бы раз ты решил дело так, как принято…
Джек пожал плечами:
– Как бы то ни было, Дольф на следующее утро пришел ко мне. Мы обменялись оскорблениями, я отдал булавку, и он поклялся уничтожить меня. Я все же надеялся, что он вызовет меня на дуэль, но этот трус не поддался на провокацию.
– Очень разумно с его стороны, – заметил барон. – Разумно, если принять во внимание историю твоих дуэлей.
– Так вот, через несколько дней в клубе «Уайтс» старый герцог подошел ко мне, чтобы помириться. Все еще чувствуя себя оскорбленным, я предпочел не подавать ему руки, а вместо этого дал ему бутылку портвейна из моих собственных запасов. А на следующий день я отправился к Бентонам. Я… я оставил там свои перчатки. И как раз передо мной туда явился Уэнфорд, чтобы повидать Лилит. Он скончался, делая ей предложение. Скончался в ее комнате:
Джек надеялся, что Ричард «проглотит» эту историю. В прежние времена он с удовольствием бы рассказал грязные подробности случившегося. Но теперь это касалось Лилит.
– И что же произошло потом? – осведомился Ричард.
– Видишь ли, Лил находилась там одна. Вот я и решил избавить ее от скандала, который вызвала бы смерть Уэнфорда. – Джек искоса взглянул на лорда Хаттона. – Мы с тобой не разговаривали, поэтому я не мог рассказать тебе об этом.
– Да, конечно, – согласился барон.
– Потом я увез труп герцога… и распорядился им так, как считал нужным.
– Можно задать тебе вопрос?
Джек кивнул.
– Если мы с тобой не разговариваем, то почему ты сейчас сюда явился? Почему рассказал мне об этом?
Джек привык сам решать свои проблемы. Или же не обращал на них внимания. Но сейчас был совсем другой случай. Сейчас речь шла о Лилит.
Собравшись с духом, маркиз проговорил:
– Я пришел просить твоей помощи, Ричард.
Барон криво усмехнулся:
– Ты что, убил еще одного пэра и ищешь подходящий погреб для трупа?
Джек поморщился и пробормотал:
– Ричард, я еще не все тебе рассказал. Лил у себя в комнате уронила сережку – не знаю, как это произошло. А потом Дольф нашел ее рядом с трупом старика.
Барон нахмурился:
– Я ничего подобного не слышал.
Джек кивнул:
– Не слышал, потому что Дольф показал ее только одной Лилит, чтобы принудить ее выйти за него. – Барон хотел что-то сказать, но Джек, подняв руку, остановил его; – Тебе не кажется, что это довольно странно? Человек, упорно настаивавший, что его дядя был убит, придумывает трюк с бутылкой портвейна, а затем скрывает важную улику.
Ричард насторожился:
– Придумал трюк с бутылкой? Что это значит? Ты ведь говорил, что дал ее Уэнфорду.
– Да, я дал старику бутылку. Но не ту, которую нашли в его кабинете.
– И ты знаешь, что это совсем другая бутылка, потому что…
– Потому что я ночью пробрался в кабинет его светлости. Пробрался перед тем, как обнаружили труп. Так вот, бутылки там не было. Вероятно, Уэнфорд; покинув «Уайтс», не заезжал домой. Скорее всего, он поехал к племяннику и сообщил ему, что собирается жениться и больше не намерен оплачивать карточные
