Леди Стоуксли тепло улыбнулась.
– Достаточно слов. Пойдемте, Мэдди, дорогая.
Девушка снова заколебалась, глядя на мать, затем неуверенно пожала плечами.
– Я пойду возьму свою шляпку, – сказала она и торопливо вышла из комнаты.
– Благодарю вас за любезность к моей дочери, – сказала виконтесса. – Мы не ожидали увидеть ее снова, тем более при таких благоприятных обстоятельствах.
– Да, – согласилась Элоиза. – Я уже начала думать о ней как об одной из моих лучших подруг. И Куинлан, то есть лорд Уэрфилд, мой жених, о ней очень высокого мнения.
– Лорду Уэрфилду действительно нравится Мэдди. Думаю, он был расстроен, когда она уехала.
– Мы все огорчены тем, что она уехала.
Мэдди быстро вернулась в маленькую столовую, сжимая в одной руке перчатки и розовую шляпку.
– А, вот и вы, дорогая. Так едем? – Элоиза улыбалась, направляясь к своей карете. С очень хорошими друзьями-помощниками, которых она отобрала для сегодняшнего пикника, все должно пройти так легко и гладко, что ей было почти жаль свою жертву. Почти.
Глава 15
Герцогиня Хайбэрроу занималась рукоделием в своем будуаре. Любимое кресло стояло у большого окна, которое выходило на спокойную улицу перед домом, но у нее не было желания выглядывать наружу. Она слишком хорошо знала, что там происходит. Скрежет и звяканье, раздражающие слух и начавшиеся минут сорок назад, сменились грохотом и стуком копыт, которые постепенно замерли в тишине.
Руки Виктории застыли на коленях, и она вздохнула. Она знала, что означало отсутствие вышеупомянутых звуков: ее сыновья снова покинули дом.
Куин, очевидно, продолжал присматривать за Мэдди, а Рейфел уехал из-за Куина и Мэдди. После того как девушка уехала, Куин целый час сердито бродил по дому, притворяясь, что пребывает в хорошем настроении. Ко времени дневного чая он послал за своим камердинером в Уайтинг-Хаус и перевез туда свои вещи. И, как это происходило в последние несколько лет, Рейф опять остановился со своим братом.
– Виктория! – Крик эхом отозвался в холле, это был способ герцога избегать необходимости узнавать у слуг о местонахождении жены.
Она не ответила. Ей и не нужно этого делать, так как Бикс немедленно сообщит своему хозяину, что она проводит этот день в своих личных покоях и просила не беспокоить ее.
Минуту спустя дверь приоткрылась.
– Виктория?
– Да? – Она сделала еще несколько стежков. Ей явно было не до рукоделия. Все ее внимание поглотили несколько других интересных вещей, происходивших в Бэнкрофт-Хаусе, и в интересах герцога узнать об этом – и чем раньше, тем лучше.
– Где эти идиоты и их шлюшка?
– Если ты имеешь в виду наших сыновей и мисс Уиллитс, то они уехали.
Он закрыл дверь и подошел к окну.
– Уехали? Куда?
– Родители Мэдди пришли навестить ее, и она уехала вместе с ними. Куинлан и Рейфел переехали в Уайтинг-Хаус. Ты просто не застал их.
Герцог помолчал, выглядывая из окна.
– Хорошо, – наконец пробормотал он. Герцогиня отложила шитье и взглянула на мужа.
– И что же в этом хорошего?
Он повернулся к ней лицом.
– Они чертовски шумные, словно стая гусей.
– А теперь гораздо лучше – так тихо, что можно слышать тиканье часов на лестничной площадке.
– Тебе нравилась вся эта чепуха? – поинтересовался герцог.
– Я люблю, когда мои сыновья дома. Мы не так часто видим их, если ты заметил.
– Мы – занятые люди.
Виктория покачала головой:
– Не так уж мы и заняты. Теперь, когда они не должны жить здесь, они не очень-то любят приходить сюда.
– Полагаю, ты считаешь, что это моя вина. Но я хочу, чтобы гости под моей крышей вели себя согласно моим правилам.
– Я знаю, – спокойно ответила жена.
– И так будет всегда! Если это слишком сложно для них, тогда им нечего сюда являться. Рад, что они уехали. – Он кивнул, словно пытаясь убедить самого себя в своей искренности, и величаво выплыл из комнаты.
Иногда Виктория думала о том, что случится, если она проигнорирует его «правила» или открыто
