Роман задумчиво посмотрел на него и спросил Маккейг:
– Ну, что там, лейтенант?
– Хом-джии сообщает, что Пегас готов к Прыжку на Денеб, – доложила она.
– Тогда вперед.
Прыжок на Денеб прошел без сучка без задоринки. Уже там Маккейг уточнила координаты двух оставшихся Прыжков. Через полчаса полета в нормальном пространстве «Дружба» оказалась в стартовой позиции для второго Прыжка к тусклой безымянной звезде.
Как показалось Ферролу, на этот раз Хом-джии понадобилось больше времени, чтобы подготовить Пегаса к очередному Прыжку. К тому моменту, когда они собрались прыгнуть в третий раз, у него не осталось в этом никаких сомнений.
Впервые за все время полета Пегас проявил признаки усталости.
– Рин-саа, мы стоим в ожидании Прыжка уже пять минут. – В голосе Романа снова не ощущалось никаких признаков раздражения или нервозности. – Возникли какие-то сложности?
– Никаких сложностей, – ответил темпи. – Пегасуннинни в
Роман негромко присвистнул.
– Скажи Хом-джии, пусть поторопится. Никто не знает, сколько нам отведено времени.
– Твои желания совпадают с нашими.
Роман разорвал связь и посмотрел на Феррола.
– Получены последние данные анализа пота Пегаса?
– Его состав определенно изменился, – ответил Феррол, чувствуя во рту горький привкус… обиды, что ли? Парадокс состоял в том, что он все время громогласно заявлял о бессмысленности всей этой возни с анализом пота, а теперь выясняется, что это вопрос отнюдь не просто научного любопытства. В результате Роман выглядел человеком, обладающим прекрасным даром предвидения, а Феррол, увы, совсем наоборот. Трудно сказать, что раздражало его сильнее. – В целом звездный конь вырабатывает больше пота, но в то же время количественное содержание некоторых микроэлементов резко упало.
Пока Роман воздерживался от комментариев касательно ошибочной позиции Феррола в споре по вопросу анализа пота. Впрочем, вряд ли кому-либо на мостике требовалось напоминать об этом.
– Такое впечатление, будто тут есть какая-то связь с нарастанием усталости, – только и сказал капитан.
– Доктор Тензинг тоже так считает.
– М-м-м… Ну, остается просто подождать и увидеть, как быстро усталость пройдет.
– Да, сэр. А что за чушь эта их
– Это отнюдь не чушь, – с еле заметным холодком ответил Роман. – Что-то вроде временного отключения сознания. Похоже на сон темпи.
Ага, подумал Феррол, значит, у звездных коней тоже есть предел того, насколько их можно «загонять». Интересно. И еще более интересно то, что никто не обнаружил этого раньше.
– Капитан? Хом-джии сообщает, что мы наконец готовы к Прыжку, – доложила Маккейг.
– Хорошо. Выполняйте.
Не успел Роман договорить эти слова, как солнечный свет резко изменился и… они оказались на месте.
Для невооруженного глаза 1148 выглядела просто как яркая красноватая звезда; однако в телескоп она представляла собой поистине ужасающее зрелище. Окутанная ярко светящимся газом, пронизанным разноцветными протуберанцами испарений, двойная звезда являла собой образец максимализма как в единении своих составляющих, так и в конфликте между ними. Дитя в объятиях матери; воины, сошедшиеся в смертельной схватке.
Феррол с дрожью отогнал эти образы прочь. Не хватало только, чтобы воображение у него разыгралось именно сейчас, когда их занесло в систему звезды, которая в любой момент может взорваться.
– Интересное зрелище, – заметил у него за спиной Роман. – Лейтенант, Шадрах уже виден в телескоп?
– Да, сэр, – ответила Маккейг. – Около тридцати градусов вправо от направления на звезды, расстояние сорок миллионов километров.
– Примерно так близко, как мы и рассчитывали, – сказал Роман. – Хорошая работа. Перешлите координаты Хом-джии и передайте, чтобы отправлялся в путь как можно скорее. – Он включил свой интерком. – Доктор Тензинг? У ваших людей есть теория относительно того, что тут творится?
– Пока что одни догадки, капитан, – проворчал в ответ Тензинг. Судя по выражению его лица, подумал Феррол, он разрывается между двумя эмоциями: неуемной жаждой знаний и недостойным ученого страстным желанием оказаться в нескольких световых годах отсюда. – Определенно можно утверждать лишь две вещи. Во-первых, обе звезды, в особенности Б, карлик, гораздо горячее, чем должны быть. Во- вторых, Б очень быстро остывает. Это наводит на мысль, что перед нами классический вариант цикла Ансельма, возникший под воздействием либо гравитационной составляющей, либо термической.
– И что это за цикл Ансельма?
– Ну, насколько мне известно, своими глазами его никто до сих пор не видел, но теоретически сценарий выглядит следующим образом. Часть газовой оболочки, окутывающей гигант А, падает на Б, что приводит к взрывам энергии, которые разогревают поверхность Б и одновременно в какой-то степени сдувают ее оболочку. Энергия этих взрывов в свою очередь подогревает А, вызывая новые взрывы и, следовательно,
