– Называйте, как хотите. Но они в полной боеготовности и ждут сигнала… и сейчас эта встреча – единственное препятствие для полномасштабной атаки.
Николос поджал губы, будто размышляя. Кэролайн, однако, все было ясно. Он достаточно хорошо играл роль командующего, но она чувствовала, как он воспринимает безмолвные команды Сильвии. Она ощутила, как Сильвия приняла решение…
– Хорошо, – медленно кивнул Николос. – Мы зайдем на вечеринку. Это там не Веловски?
– Да. В конце концов, он присутствовал при самом начале, во всяком случае, при начале в Нью-Йорке. Я подумал, что он заслуживает того, чтобы присутствовать и в конце.
– В конце, – пробормотал Николос. – Звучит не очень вдохновляюще. Кто будет еще?
– Торвальд и Хафдан уже едут сюда. К тому времени, как придут Сирил и Александр, они уже будут здесь.
– Сирил и Александр? – нахмурилась Кэролайн. – Они где-то рядом?
– Да, в сопровождении двух командиров групп, дальневещателя и отряда из сорока воинов, – сухо ответил Роджер. – Я уже сказал, что у Николоса больше нет от нас секретов.
– Возможно, да, – вкрадчиво произнес Николос. – Возможно, нет. Так или иначе, мы придем и выслушаем ваши предложения.
– Спасибо. – Роджер сделал жест в сторону двери. – Пожалуйста, следуйте за мной.
– Вот они, – сказал Серрета, глядя, как из двери рубки появляются фигуры людей. Секунду он смотрел в сторону яхты, затем перевел взгляд на Ференцо. – Пока они идут, у вас есть время все объяснить.
– Я уже объяснил. – Ференцо старался говорить ровно. – Мне пришлось исчезнуть, чтобы внедриться в одну из этих банд, и не было никакой возможности доложиться.
– Вранье, – возразил Серрета тем же тоном. – Вы манипулировали ситуацией с самого начала. Всем, начиная с исчезновения из двадцать четвертого отделения, включая несанкционированную прогулку Смита на север штата и кончая вызовом спецназа.
– Вы хотите сказать, что эти ребята не представляют опасности для города? – Ференцо махнул рукой в сторону площади. – Не забудьте, вы видели в действии только одну сторону.
– Речь не об этом, – проворчал Серрета. – Речь о том, что в вашем частном крестовом походе вы умудрились нарушить все нормы ведения следствия и сбора доказательств. Поначалу мы думали, что можно будет обвинить этих людей в заговоре с целью похищения или убийства. А теперь у нас ноль.
– Я думал, вы порадуетесь, что меня не убили, – пробормотал Ференцо.
– Нет никаких зацепок, – отрезал Серрета. – Потому что все остальное, что могло пойти в дело, судья выбросит, как только увидит, как вы вели следствие. – Он фыркнул. – Фактически единственное, за что можно было бы их арестовать сейчас, – это нападение на сотрудников полиции. Но даже это сомнительно, учитывая, что неизвестно, кто конкретно, что делал.
– На самом деле я надеялся вообще избежать арестов.
– Ах да, – проворчал Серрета. – Вы с Уиттиером думаете, что они поговорят, оставят разногласия, дружно обнимутся и снова станут добрыми честными гражданами.
– Кроме шуток, я полагаю, у нас есть все шансы именно на такой исход. – Ференцо постарался вложить в слова всю убежденность. Получилось неплохо, учитывая, что он не имел ни малейшего понятия о планах Роджера.
– Для вас же было бы лучше, чтобы вы оказались правы. – Серрета ткнул большим пальцем назад, в сторону Зимнего сада. – Но если вы думаете, что я позволю вам заседать там одним, то глубоко заблуждаетесь.
Ференцо стиснул зубы. Что бы там ни задумал Роджер, никак нельзя позволить, чтобы о существовании зеленых и серых узнала полиция.
– Не думаю, что это хорошая мысль, – осторожно произнес он.
– Да? А я думаю, что выпустить любого из этих людей из поля зрения – не очень хорошая мысль. И мои мысли старше ваших.
– Понимаю, – сказал Ференцо, подавляя искушение сказать, что десятка два зеленых на самом деле уже вне поля зрения Серреты. – Но наблюдать за нами не значит подслушивать?
– То есть?
– То есть мы можем подняться туда для переговоров, – предложил Ференцо, указывая сквозь стеклянную стену на полукруглые ступени, поднимающиеся с середины первого этажа позади ровного ряда пальм. – Спецназовцы, которые будут нас охранять, могут стоять внизу у выхода. Нас будет отлично видно, а если кто-то попытается сбежать, все пути перекрытые.
– А как насчет проходов во второе и третье здания? – Серрета с сомнением вглядывался сквозь стекло.
– Уже перекрыты. Мы окажемся изолированными и под постоянной охраной, но в то же время без свидетелей, на чем настаивают обе стороны.
Группа во главе с Роджером поднялась по ступеням от пристани и дошла до середины площади, когда Серрета снова заговорил.
– Ладно, – сказал он, сверля взглядом Ференцо, будто хотел заглянуть ему в душу. – Но вот что я скажу вам, старший следователь. Чем бы это ни кончилось, вам придется ответить за свое поведение на этой неделе.
Ференцо кивнул:
– Понятно.
Глядя, как зеленые приближаются, он надеялся, что это единственное, за что ему придется держать ответ.
48
Сирил и Александр прибыли первыми, молча вошли в двери сквозь линию каменнолицых спецназовцев, которых Серрета расположил внутри у стеклянной стены. Когда Роджер и Кэролайн попытались поздороваться, оба не обратили на приветствие никакого внимания и поднялись к Николосу и Сильвии, расположившимся на круглой лестничной площадке. Они все же соизволили взглянуть на Ференцо, который молча стоял в нескольких шагах, хотя Роджер подозревал, что больше из любопытства, но Веловски, сидевшему чуть в стороне, кивнули вполне дружелюбно.
Следующим появился Хафдан, который обошел ряд пальм полукругом, словно ожидал, что на них выскочит дюжина воинов. Он бегло взглянул на Роджера с Кэролайн, совершенно проигнорировал Ференцо и официально кивнул Сирилу, сев на те же ступеньки, что и зеленые, но на четверть окружности в стороне от них. Всего через минуту появился Торвальд; он проковылял мимо пальм, взглянув на них только мельком, и осторожно поднялся к Роджеру и Кэролайн.
– Вижу, основные участники встречи собрались, – заметил он, кивнув брату, и бросил взгляд на Веловски и зеленых.
– На самом деле уже все собрались. – Роджер жестом пригласил его к ступенькам. – Пожалуйста, садитесь.
Торвальд поднялся еще на несколько ступенек к месту, где сидел невозмутимый Хафдан, и опустился на мрамор рядом с ним. Кэролайн сжала руку Роджера.
– У тебя получится, – шепнула она.
Она отпустила руку мужа, подошла к Веловски и села рядом.
Роджер глубоко вздохнул и вышел на середину круглой площадки.
– Спасибо всем, что согласились прийти сегодня. – Он по очереди оглядел всех присутствующих. За исключением Кэролайн, никто явно не проявлял особенного энтузиазма. – Это, несомненно, очень символическое место, если можно так выразиться. Мрамор и камень символизируют серых, пальмы – зеленых. Есть что-то для каждого.
– Если вы хотите что-то сказать, пожалуйста, начинайте, – нетерпеливо прервал его речь Александр.
Роджер сделал еще один глубокий вдох, стараясь не поддаваться. Знают они или нет, волнует ли это их или нет, то, что он сейчас скажет, изменит их жизнь навсегда.
– Но еще более символичен этот вид из окна, – продолжал он, указывая вперед. – Прямо позади вас
