ухватиться и упереться ступнями. Поднявшись футов на восемь, он обернулся и протянул Балкис руку. За спиной у девушки щёлкнули челюсти муравья. Она в страхе подпрыгнула. Муравей взбежал по камню вслед за ней, но Балкис успела ухватиться за руку Антония, и он рывком поднял её к себе. Муравей не удержался и упал на землю. Действительно, такая акробатика, легко дававшаяся его мелким собратьям, ему оказалась не по силам. Но вокруг скалы собирались все новые и новые насекомые, забирались друг на дружку — все выше и выше.
— Они все равно доберутся до нас! — крикнул Антоний и выхватил из-за пояса пращу.
— Какой от неё толк, когда их так много! — в отчаянии воскликнула Балкис.
— Нельзя же сидеть и ждать, пока они нас схватят! Сражайся с ними своим оружием, а я поработаю своим!
Антоний зарядил пращу камешком и раскрутил её над головой.
Что ж — они могли хотя бы выиграть время. А время было нужно Балкис для того, чтобы придумать стихотворение.
Ну вот, как всегда! Балкис запнулась перед последней строчкой. Антоний пришёл ей на выручку:
Волна муравьёв мгновенно отхлынула, поскольку их арьергард начал проворно отступать и проваливаться под землю. Муравьи в отчаянии пытались уцепиться лапками хоть за что-нибудь, выкарабакаться наружу, но земля чем дальше, тем вернее засасывала их. Мало-помалу те, что были сверху, проваливались следом за нижними. Через несколько минут муравьи пропали из виду, а потом и поверхность земли сомкнулась за ними.
— Быстрее вниз! — крикнула Балкис и стала спускаться со скалы. — Пока они не прокопались наверх!
— Нет, погоди! — Антоний схватил её за руку, удержал и показал в сторону. Балкис посмотрела туда и увидела, как из зарослей кустарника выбежала олениха. За ней тут же устремилась дюжина муравьёв. Они так быстро перебирали лапками, что казалось, будто по земле катится чёрная туча.
— Нет, лучше не смотри, — обречённо проговорил Антоний.
— Я видела, как закалывают быков, как свежуют оленей, — возразила Балкис, но все же отвернулась, когда муравьи окружили олениху. Послышалось ожесточённое стрекотание, а потом — единственный испуганный вскрик.
— Теперь там больше ничего нет, кроме стаи муравьёв, — сообщил через несколько мгновений Антоний.
Балкис обернулась и увидела, как разбегаются муравьи. Все они, держа в жвалах по куску мяса, направились к своим норам. Теперь они передвигались медленнее, но все же скорее, чем бежал бы человек. Позади себя они оставили белоснежный скелет оленихи.
Балкис вытаращила глаза от ужаса. У неё даже спина похолодела.
— Да в этой долине страшно шаг ступить! — поёжившись, проговорил Антоний. — И как только мы живы до сих пор?
— Наверное, нам просто повезло, — предположила Балкис. — Сейчас раннее утро. Может быть, муравьи не вылезают, пока солнце не взойдёт.
— Ох, хоть бы тучи набежали! — простонал Антоний. Земля вокруг скалы снова почернела, из неё высунулись муравьиные усики.
Спутники в отчаянии оглядывались по сторонам. На глаза им попалась гранитная твердыня, высившаяся на вершине соседнего холма.
— Вот почему люди понастроили тут крепостей! — воскликнул Антоний. — Не друг от друга они обороняются, а от муравьёв!
— Если мы доберёмся до этой крепости, мы обретём безопасность!
Антоний, взмахнув рукой, указал на всех муравьёв, что снова окружали скалу.
— Но как нам одолеть путь до крепости?
Балкис озарило. Она воскликнула:
— Самородки! Они не просто так гонятся за нами, эти муравьи! Да, верно, им нужно мясо, но ещё больше они обожают золото! Брось самородки, Антоний. Зашвырни как можно дальше!
Антоний в отчаянии простонал:
— Ты сама не ведаешь, о чем просишь меня! Я ещё никогда в жизни не видел таких больших кусков золота! В наших горных ручьях попадались крошечные камешки! Я всегда мечтал разбогатеть, чтобы мой отец и братья никогда не ведали нужды и тяжкого труда, чтобы мы могли стать торговцами и отправиться в сказочные страны вроде Мараканды!
— Твоя мечта сбудется и без всякого золота! — вскричала Балкис. — От того, что твоё семейство трудится не покладая рук, им ничего дурного не будет! Мы с тобой — на пути в Мараканду и по дороге наверняка увидим немало чудес! Выброси золото, Антоний, заклинаю тебя!
Антоний обречённо вздохнул и швырнул один из самородков так далеко, как только смог. Муравьи, видимо, унюхали золото — они развернулись и устремились в ту сторону, куда летел камень. Самородок ударился оземь, и муравьи сразу сбились в кучу и стали сражаться друг с другом, стараясь сцапать кусок драгоценного металла.
— Скорее! — прокричала Балкис. — Нужно бежать!
Она проворно спустилась вниз со скалы и опрометью бросилась к крепости. Антоний присел, спрыгнул на землю и устремился следом за девушкой.
Они бежали не оборачиваясь и слышали, как яростное стрекотание стихло, а потом зазвучало вновь с удвоенной силой. Балкис наконец рискнула оглянуться через плечо и увидела, что добрая половина муравьёв устремилась в погоню за ней и Антонием, а остальные валялись на земле, растерзанные на куски. Один-единственный муравей, обхватив лапками самородок, тащил его к своей норе.
— Брось им ещё золота, Антоний! — крикнула Балкис. — Только так можно отвлечь их!
Антоний обернулся, увидел, что муравьиный авангард уже одолел половину расстояния, отделявшего их от беглецов. Он был готов поклясться, что войско возглавлял тот самый муравей, что первым заметил их возле норы. На самом деле это было смешно: ведь муравьи были похожи как две капли воды. Бежали они так быстро, что Антоний решил не медлить, извлёк из своей торбочки ещё один золотой самородок, зарядил им пращу и зашвырнул камень назад.
Самородок, вертясь, полетел над головами муравьёв. Эффект получился впечатляющий: муравьи мгновенно развернулись, полезли один на другого. Через несколько мгновений они забыли о Балкис и Антонии. Как только самородок упал на землю, на него набросился один из муравьёв, а другие тут же набросились на него. Образовалась куча-мала, насекомые принялись терзать друг дружку, округа огласилась их злобным стрекотанием. Вот только груда муравьёв теперь была вполовину меньше, чем во время их первой драки за золото.
— Бежим! — крикнула Балкис.
Антоний очнулся от жуткого забытья и побежал к крепости следом за девушкой.
Так они и бежали: заслышав позади стрекотание муравьёв, останавливались, и Антоний расставался с очередным золотым камешком. Но вот наконец они добежали до холма, на котором стояла крепость, и услышали крики со стены. Как только беглецы поравнялись с крепостной стеной, ворота распахнулись. Антоний развернулся, бросил муравьям последний самородок, и они с Балкис вбежали в крепость.
— Спасибо вам! — с трудом сдерживая рыдания, выдохнула Ьалкис. — О, спасибо!
— Благодарим вас от всего сердца, — проговорил Антоний и протянул руку привратнику.
Тот усмехнулся и пожал руку Антония.
— Если бы мы не открыли ворота, от вас бы мало что осталось. Добро пожаловать в замок Формигард, юные странники. — Голос его звучал странно — приглушённо. — Прошу вас, говорите потише, ибо большинство моих сограждан только-только легли спать, и было бы преступлением пробудить их. К вечеру они проснутся — тогда и скажем им о вашем прибытии.
У привратника была кожа с бронзовым оттенком, ястребиный нос. Он был чисто выбрит и одет в кожаные доспехи поверх типичной одежды пустынника. Под мышкой он держал заряженный арбалет со взведённым спусковым крючком. Балкис быстро огляделась по сторонам и заметила, что точно так были
