— И о чем мы тогда будем говорить?
— Не знаю.
— У итальянцев есть какое-то выражение вроде нашего — злость подчеркивает красоты?
— Что?
— Ну, что-то в этом роде.
Вдруг Сабрина почувствовала, как его руки обхватили ее талию, она ощутила его дыхание у себя на шее.
— Джон, что ты делаешь?
Он не двигался.
— Я думаю, конечно, может, и не самое подходящее время, чтобы попробовать. Я догадываюсь…
— Перестань немедленно!
— Ну, ты так хороша, что я просто не могу с собой справиться. Я целый день об этом думаю.
Она попыталась вырваться.
— Эй, не суетись. — Он поцеловал ее в шею. Она почувствовала его желание, когда он прижался к ней. — Ну, Сабрина… Ну что же такое — почему Логану можно, а мне нет?
— Хватит, сукин сын! — крикнула она по-итальянски, с силой вырываясь из его объятий.
Он поднял руки с непостижимой невинностью, как баскетбольный игрок, несправедливо обвиненный в нарушении правил.
— Ну да, я тебя не интересую. Но стоило хотя бы попробовать.
— Вон, Рестон! Немедленно!
— Ладно, не валяй дурака. Давай работать дальше.
— Немедленно вон отсюда!
Никогда он не слышал слов, произнесенных с таким холодом.
— Слушай, ну я же нормальный. Больше такое не повторится. — И он потянулся к стулу, на котором висела куртка. — Я действительно прошу прощения, Сабрина. — Джон застегнул молнию и отступил к двери.
— Пожалуйста, давай просто забудем все это, ладно? Это все только между нами.
Прошла половина конференции, прежде чем Логан понял, что вклиниться в личную жизнь Шейна совершенно невозможно, и он решил поговорить о соединении Q в самолете.
Самолет уже летел два часа, а он все пытался подыскать момент. Но, к его разочарованию, если не сказать — удивлению, он снова оказался пленником, вынужденным выслушивать все подробности похождений Шейна. Случилось так, что Кристина в конце концов оказалась на высоте. И, хотя она не стала выслушивать аргументы, что никак не может заразиться спидом, все произошло потрясающе неожиданно, они причудливо провели время — большую часть последнего дня читали вслух порнографические письма из журнала «Пентхауз».
— Несравненная женщина!
А потом, закончив свой рассказ, он спокойно задремал.
— Доктор Шейн, а есть ли какой-то специфический аспект конференции, который вы хотели бы обсудить? Я делал записи.
— Потом.
Логан немного поколебался.
— А со мной произошел очень интересный случай в здании, где работал Пауль Эрлих.
Шейн приоткрыл один глаз.
— О, знаю это место. Ничего заслуживающего внимания там не делают.
— Да нет, дело в другом. Просто я случайно спустился вниз по лестнице и нашел кое-какое оборудование. Очень старое. Мне кажется, оно из лаборатории Пауля Эрлиха.
Шейн сел и с искренним удивлением посмотрел на Логана.
— И какого дьявола?.. Что ты делал в этом подвале?
— Ну, я…
— Что-то прихватил? Сувенирчик?
Взволнованно Логан полез во внутренний карман пиджака и достал листок бумаги.
— Вот это.
— Ничего себе, парень! — Шейн протянул руку и взял листок. — Черт побери! А ты знаешь, что тебя могли бы арестовать?
Надев очки, Шейн быстро пробежал глазами листок.
— Я нашел его в ящике со старыми химическими реактивами.
— И?
— Ну, мне это показалось очень интересным.
— Почему? Какие-то каракули на пожелтевшем клочке бумаги.
— Вы правы. Но если присмотреться…
Шейн бросил на него тяжелый взгляд.
— Логан, когда, черт тебя побери, ты научишься выкладывать все начистоту? Мы оба понимаем — это самый первый вариант химической структуры, над которой ты работаешь со своей итальянской бабой!
Вот момент сам и представился. А Логан оказался к нему совершенно не готовым.
— Да, так оно и есть, — признался он.
— И что там написано?
— Что написано? — Он посмотрел на листок, будто впервые видел его. — Нужен перевод?
— Да, Логан. Мне кажется, это так называется.
— Хорошо, — заколебался Дэн. — Но самое главное — в рисунке.
— Полисульфонат ароматик.
— Язык очень странный, довольно высокопарный. Я подумал, может, это написал японец, один из сотрудников Эрлиха, для какого-то журнала…
Шейн отмахнулся.
— Давай-ка ближе к делу, Логан. Что значит для тебя эта находка? — Он помахал бумажкой. — Если что-то значит.
— Да. — Логан помолчал. — Да, она очень важна. — Я думаю, это соединение сперва разрабатывалось в Германии, еще давно. Найти бы этому подтверждение, вот было бы интересно.
— Логан, давай конкретно: важно или интересно? Ты ученый. И понимаешь, это не одно и то же.
Логан казался удрученным.
— Нет, не думаю, что находка много значит, во всяком случае, для научного определения…
— Правильно. Значит, ты развлекаешься, да? Или, черт побери, что-то другое? Я хочу узнать все, чем ты занимаешься. Все до мелочей.
Следующие два часа Логан рассказывал. Он начал с появления Ларри Тилли у него в кабинете. Шейн несколько раз нетерпеливо прерывал его резкими комментариями и откровенными вопросами. Но интерес его не угасал до самого конца рассказа.
— Соединение Q против рака груди? — сказал он в конце. — Что ж, должен признать, это кое-что новое. И на какой стадии вы сейчас?
— Я уверен, пока меня не было, Сабрина и Рестон уже изложили все на бумаге.
— Так вас трое? — спросил он подчеркнуто равнодушно.
— Пока.
Снова закрыв глаза, Шейн удобнее устроился в кресле.
— Похоже на вариант жизни втроем, если, конечно, после работы вы занимаетесь этим.
Логан прореагировал резче, чем собирался.
— Доктор Шейн, я не хочу слышать ничего подобного. Мы потратили слишком много времени на этот проект. И мы думаем о его реальном потенциале.
Шейн удивленно раскрыл глаза и пожал плечами. Было похоже, что он подумывал — не извиниться ли.
— О, ну прости меня, я же не сказал, что ты ее трахаешь. И вообще, почему ты со мной не так
