они ввели соединение Q-лайт, лежали мертвыми в своих клетках.
Все до единого!
Через минуту вошла Сабрина, которую тоже вызвал Хасан.
— Бог мой! — выдохнула она.
Никто не мог произнести слово, витавшее в воздухе: токсичность.
Логан медленно двинулся вдоль клеток, пытаясь сосредоточиться.
— Когда это случилось? — спросил он Хасана, встав возле его шаткого столика.
Тот пожал плечами.
— О, сэр, я точно не знаю, это я увидел утром.
Беззаботность Хасана подействовала на Логана успокаивающе.
— Похоже, вы не удивлены?
— О, сэр. Я столько такого видел. Знаете, никто ведь и не думает, что эти животные проживут долго. — Он улыбнулся. — Я очень сожалею, если это помешает вашим экспериментам.
— Не беспокойтесь, — солгал Логан. — Это уж не такая неожиданность. Скажите, а кто-то еще из медицинского отделения знает про это?
Хасан пожал плечами.
— Не знаю, доктор Логан. — Он снова пожал плечами. — Люди все время приходят, уходят. Многие, как и вы, имеют дело с животными. Скольких мне убрать?
— Дайте подумать.
— Хорошо, хорошо. — Он встал и пошел к двери. — Мне надо накормить свинок, если понадоблюсь, я там.
Логан повернулся к Сабрине.
— Ну, что теперь? — спросил он, стараясь придать голосу самый нейтральный тон. Как будто это не несчастье, а еще один шаг в процессе научного исследования. — Мы должны уменьшить дозу и запустить новую группу кроликов.
Но теперь, конечно, возникла проблема политическая. Если изъять соединение Q-лайт из их обихода, будет похоже, что они расписались в своем поражении. И это после того, как лекарство дало такой впечатляющий результат. Да как быстро! Но, конечно, было ясно — если продолжать эксперименты с соединением, придется загубить еще больше кроликов. А если новость разнесется — это катастрофа!
Сабрина подошла к столу Хасана, сняла трубку.
— Первое, что надо сделать, — получить результаты вскрытия. Мы должны узнать, что с ними случилось.
Через несколько минут доктор Керри Шнайдер, друг-патолог, вплыла в комнату.
— Ого! — Она оглядела поле ботвы. — Понятно. Чем это вы ребят накормили? Мышьяком, что ли?
Логан покачал головой.
— Хотел бы я пошутить на эту тему.
— Извини. Просто у нас тут такой патологический юмор.
Она заглянула в одну клетку.
— Скольких надо обработать?
— Не знаю. По крайней мере, трех-четырех.
— Четырех, — сказала Сабрина.
— Под микроскопом или в общем?
— Знаешь, мы хотим выяснить, что их убило. И как можно скорее.
Она кивнула.
— Если в общем, то результат получите к концу дня. Я их просто разрежу и загляну. Если микроскопический анализ, то придется подождать.
— О’кей.
— Эй, Логан.
Внезапная перемена в ее тоне заставила Логана пристально посмотреть на нее.
— Извини, что я не смогла прийти на конференцию, я слышала, ты здорово выступил.
В тот день они были у Сабрины. Уже поздно вечером раздался звонок.
— Я не могу совершенно точно утверждать, — сказала Кэрри Шнайдер, — но у вас проблема с печенью. И причина смерти — печеночная недостаточность.
— О-хо-хо.
— У меня нет еще отчета о токсичности, но я могу сообщить, что все три печени, мною осмотренные, испещрены, переполнены кровью и очень воспалены.
Логан поблагодарил ее.
— Ну, — он повернулся к Сабрине, — по крайней мере, мы знаем, что с кроликами.
Она не ответила.
— Ну Господи, это лекарство сильнодействующее. — Он помолчал. — И я думаю, совершенно ясно, что мы должны его отменить.
— Да. Сосредоточиться надо на соединении Q. И разве можно сомневаться при таких результатах?
— Четыре из пятнадцати.
— Сейчас было бы сумасшествием беспокоиться о Q-лайт.
Дэн кивнул.
— Но я не могу не думать о первых результатах по Q-лайт. Что-то в этой молекуле срабатывает!
Он замолчал.
Прошла неделя, а о выступлении Логана еще не забыли. Стало ясно, что звезда молодого ученого никогда не сияла так ярко. Несколько ведущих и среднего уровня исследователей, раньше не замечавших его существования, старались представиться ему. Они горячо обсуждали его сообщение, приглашали зайти к ним, желая узнать о его работе побольше.
— Вы даже не представляете, никогда не узнаешь, какой талант могут прятать в этом месте, — заметил один из старших научных сотрудников по имени Франк Бекман, с легкой гримасой. — Кто мог догадаться, что у нас в институте работает один из наследников Пауля Эрлиха?
Что еще важнее, Сеф Шейн опять с готовностью вернулся к идее их собственной лаборатории.
— Но не забудь работать и на меня, — насмешливо заявил он Логану, как гордый отец, выталкивающий любимого птенчика из гнезда. — Я, конечно, уверен, что ты и сам можешь вести дела.
— Да, вы правы. Разве можно довольствоваться только грязной работой на вас? — ответил Логан, неожиданно почувствовав себя с ним на равных. — Но не беспокойтесь. Я думаю, все будет в порядке.
— Ты не собираешься взять Рестона?
Логан удивленно покачал головой.
— А почему? Вы думаете, нам не надо его брать?
— Нет, если его участие действует разрушающе.
— Да, разрушающе. Я вообще не хотел бы его больше знать. А доктор Комо всегда его терпеть не могла.
Шейн щелкнул пальцами.
— Это ответ. Работа — это все. И, если что-то ей мешает, надо разойтись с человеком или избавиться от него.
Пусть кому хочется думают, что это бессердечно, зато правильно, думал Логан.
— Я учусь, Сеф. У меня же в учителях мастер.
Шейн, довольный, засмеялся.
— Не забывай. И, если станешь известным, постарайся помнить хотя бы, как пишется мое имя.
В последнее время было столько хороших новостей, что этот утренний телефонный звонок заставил немедленно взять себя в руки.
