– Привет, громила. Как поживаешь?
– По-моему, после ночи, проведенной на чертовом диване Делроя, мне еще долго придется вытаскивать «читос» из задницы, – проворчал он. – Я перебираюсь в отель.
– Только не в «Манхэттен», – предупредила, она. Представить страшно, что сбудет, если Стоуни остановится в отеле, который покупает Рик!
– Заметано! Где встречаемся? Саманта посмотрела на ближайшие часы.
– Давай минут через тридцать у входа в «Трамп-Тауэр» со стороны Амстердам-авеню.
– Договорились Я турист или бизнесмен?
Саманта немного подумала.
– Я одета для шоппинга на Мэдисон-авеню, так что ты будешь туристом. Сигналы прежние.
– Мартин их знает, – серьезно напомнил Стоуни.
– А вот копы нет. И поскольку им не слишком хотелось меня отпускать, может, они пустили за мной слежку. Главный детектив как-то пытался прижать Мартина. Не стоит еще больше усложнять положение.
– Да уж, – фыркнул он, – хватит и нынешних бед.
Она изобразила в трубку поцелуй.
– Эй. Я. даже, не упомянул о том, что до того, как ты исправилась, ни разу не попадала в подобные ситуации.
– Если не считать последнего дела. Того, где охранника взорвали и мне пришлось спасать жизни хозяев дома.
– Кстати, о хозяине: дома. Как поживает Аддисон?
– По-прежнему ни о чем не подозревает… А. я не собираюсь его просвещать. Представляешь, каково ему будет, когда он узнает, что Мартин жив?
– Если он жив. И ты-то тут при чем? Разве в этом твоя вина?
– Дело не в вине. Дело в том, что Мартин постоянно будет рядом.
– Повторяю: если: он жив. Говорил я тебе: преступление проще.
– Да, но здешние постели мягче.
– Понятно. Значит, увидимся в десять, солнышко.
Все ее вещи: ключи, зеркало, небольшая катушка скотча, скрепки, помада, наличные, кредитные карты – были в черной сумочке, которую она брала с собой прошлой ночью. Сэм вытащила из шкафа другую сумочку, пересмотрела каждый предмет, прежде чем перенесшего из прежней, и сунула черную сумку в мусорное ведро. Пусть она параноик, но после прошлой ночи лишняя осторожность не помешает. Вдруг за ней в самом деле ведется слежка?
Она никогда не думала, что честная жизнь обходится дороже преступной, но при этом не рассчитывала, что встретит парня, покупавшего отели просто так, для развлечения. Черная, сумка от Луи Бюиттона стоила четыреста сорок долларов, и купила она ее на благотворительном ленче в Палм-Бич всего два месяца назад.
– Дерьмо, – пробормотала она.
Как только такси, вызванное Уайлдером, отъехало от обочины. Саманта вынула зеркальце из новой сумочки и стала возиться с волосами. Вернее, делать вид. Через пару секунд, после того, как она свернула за угол, коричневый, «форд-таурус» повторил маневр. Возможно, совпадение… но стоит держать ухо востро.
К тому времени, как они добрались до Пятьдесят девятой улицы, «таурус» по-прежнему держался за ее такси. Дело дрянь.
Подавшись вперед, она постучала в перегородку, разделявшую водителя и пассажира.
– Сворачивайте налево, на следующую улицу с односторонним движением, и высадите меня на середине. Не подъезжайте к обочине. Просто остановитесь.
– Que?[3] – переспросил он, оглядываясь.
Она повторила просьбу по-испански, и водитель кивнул.
– О'кей, сеньорита.
– Bueno, – поблагодарила она, сунув ему двадцатку. Он остановил машину посреди улицы, и Сэм, выпрыгнув на мостовую, пошла назад, навстречу движению. И как ее ни подмывало помахать рукой, прошла мимо «тауруса», ускорившего движение. Сейчас постараются вызвать вторую машину. Но Сэм, свернув за угол, остановила другое такси, идущее в том же направлении, что и полицейская машина.
– «Трамп-Тауэр», – велела она водителю-индусу в тюрбане.
– Без проблем, мисс.
Пусть-ка теперь копы поищут такси в Нью-Йорке, раз уж потеряли ее из виду. Ха! Но ее предчувствия оправдались. Горстайн пустил по ее следу своих ищеек. Теперь ей придется совсем несладко.
Три года назад она переехала в Палм-Бич, штат Флорида, и до того как ограничить свою деятельность только самыми интересными случаями, она совершила с полдюжины лихих ограблений в одном Нью-Йорке, не считая краж на аукционах «Сотбис» и «Кристис». Вряд ли эти воспоминания можно назвать счастливыми, но настроение они поднимали.
И все это она бросила ради Рика… то есть не только ради него, но и ради себя. Ради будущего, в
