дурно с первого курса медицинского института. Мелинда видела документальные кадры боевых действий миротворцев за последние тридцать семь лет – войны, полицейские рейды, подавление мятежей. Но ни эти просмотры, ни обучение в мединституте не подготовили ее к сцене, которая разыгралась сейчас. К сцене, которую она видела отнюдь не в записи.
И, наверное, только сейчас Мелинда по-настоящему поняла, что попала на войну.
Мелинда с трудом перевела дыхание. Да, она на войне. Но не в роли стороннего наблюдателя. Она – врач, и у нее есть обязанности. Кроме того, она кое-что обещала Холлоуэю.
– Я пойду к ним. – Мелинда встала. – Может, удастся чем-нибудь помочь.
– Да, попробуйте. – В голосе Холлоуэя звучали злость и горечь. Он не верил, что двоих боевых товарищей удастся спасти. – Вей, оставайся здесь. Будь начеку.
Мелинда и подполковник без происшествий дошли до сбитого вражеского летательного аппарата. И выяснилось, что действительно можно было не спешить.
– Мертвы? – спросил Холлоуэй.
Мелинда кивнула и поднялась с колен. Сердце у нее все еще стучало учащенно. «Это обычный клинический случай, – внушала она себе, чтобы успокоиться. – Эти люди пострадали в катастрофе. Война – такая же катастрофа, как любое стихийное бедствие. Эпидемия травматизма, как сказал давным-давно один мудрый врач…»
– У обоих перерезаны сонные артерии. – Мелинда повернулась к Крейну. – Вы хорошо видели, что произошло?
Второй пилот отрицательно покачал головой:
– Все случилось слишком быстро. Какое-то странное оружие… Чужак прятал его во рту…
– Тихо! – вдруг сказал Холлоуэй, сосредоточенно глядя вверх.
Мелинда нахмурилась. А потом она тоже услышала хорошо знакомое прерывистое гудение…
– Все в укрытие! – Холлоуэй схватил Мелинду за руку и увлек за собой. Мелинда споткнулась, и упала, и ударилась плечом о корпус вражеского корабля. Холлоуэй упал на нее сверху, прикрывая своим телом, а остальные тем временем быстро нашли себе укрытия на опаленной земле возле вертолета.
В следующее мгновение по просеке пронесся жестокий ураган, поднятый винтами еще трех вражеских кораблей. В зарослях одиноко загромыхала штурмовая винтовка – это Вей открыл огонь. Один вертолет накренился и задрожал – разрывные пули барабанили по его корпусу, выбивали молочные осколки. Мелинда слышала, как Холлоуэй что-то кричит. Он давил на нее всем весом; его локоть больно воткнулся ей в ребра, когда подполковник поднимал свою винтовку. Все три вертолета открыли огонь. Ослепительные лучи лазерных пушек вонзились в то место, где среди деревьев прятался Вей. Мелинда съежилась и прижалась к теплому корпусу поверженного вертолета, а Холлоуэй и остальные тем временем тоже открыли огонь. Один вертолет развернулся и устремился к новой цели под градом разрывных пуль. Лазерные лучи неумолимо приближались к тому месту, где укрылись люди. Мелинда зажмурила глаза и подумала, что сейчас узнает, каково это – умереть…
И вдруг половина корпуса вертолета исчезла в ослепительной голубовато-белой вспышке. Переворачиваясь в воздухе, как раненая птица, корабль с грохотом рухнул на землю и раскололся на куски. Два уцелевших вертолета прекратили обстрел позиции Вея и развернулись, когда над местом сражения пронеслись два размытых черно-белых силуэта.
В бой вступили «Вороны».
Вертолеты снова развернулись, ведя огонь из лазерных пушек по людям, засевшим внизу. Но «Вороны» уже закончили немыслимо крутой вираж и возвращались, заходя на врага с флангов. Вертолеты стреляли, промахивались, стреляли снова…
А потом вдруг исчезли в двойной голубоватой вспышке.
Обломки попадали на землю, грохот взрыва затих вдали. У Мелинды звенело в ушах.
– С вами все в порядке? – Голос Холлоуэя звучал глухо, как будто доносился издалека, несмотря на то что Мелинда чувствовала щекой тепло его дыхания.
– Вы все время меня об этом спрашиваете, – упрекнула его Мелинда. Ее голос тоже прозвучал глухо. Но после того, что сегодня выдержали барабанные перепонки, хорошо, что она вообще хоть что-то слышит. – И что теперь?
– Уходим. – Холлоуэй слез с Мелинды и поднялся на ноги. – Крейн, пойди проверь, как там Вей. Остальные…
– Подполковник Холлоуэй! – окликнул его кто-то.
Холлоуэй посмотрел влево и крикнул в ответ:
– Я здесь!
Мелинда успела встать, когда из-за чужого вертолета вышел человек в форме миротворца, со штурмовой винтовкой в руках.
– Вы живы, подполковник! Слава Богу! – в его голосе слышались радость и облегчение. – Мы уже думали, они вас достали. Мы прилетели за вами на аэрокаре.
– Спасибо, – сказал Холлоуэй. – Что там, вообще, происходит?
– Я почти ничего не знаю, сэр, – ответил миротворец. – Мы соблюдаем радиомолчание. Известно только, что враги заняли поселок и что некоторые транспорты из последней партии еще не прилетели на базу. «Вороны» отправились прикрывать аэрокары с поисковыми командами.
– Хорошо, – мрачно сказал Холлоуэй. – Уходим отсюда, пока нам снова не понадобилась помощь «Воронов». Отправьте кого-нибудь, пусть поможет Крейну. – Он посмотрел на Мелинду. – И надо прихватить с собой тело одного из этих вояк. Выбирайте то, что получше сохранилось. Да, и возьмите пару образцов оружия.
