– Привет! – Кутюр махнул рукой и, бросив на стол свои карты, встал со стула.
При взмахе на его пальце сверкнул перстень с драконьей головой.
– Что-нибудь выпьете?
Мердок отрицательно покачал головой.
– Я пришел не за этим.
К столу подошел Фуэс и встал позади Маккитерика.
– В таком случае, чем мы можем быть вам полезны? – спросил он.
– Лейту только что звонили из пригорода Милара. Скайлер звонил, Йенсен с ним.
Мердок заметил, как хорошо они держатся. Ни у кого из аргентян не промелькнуло в глазах ни искры удивления, а Фуэс сразу обрадованно воскликнул: – Им удалось его вытащить?! Классно сработано! Когда они вернутся?
– Скоро, – угрюмо ответил спецназовец. – Но есть потери. – Ноук и Валентайн.
На лице Фуэса на долю секунды отразилось недоумение, но тут же исчезло.
– Вонючие колли! – прорычал он.
Мердок покачал головой.
– Не они виновны в смерти Валентайна. Его казнил Скайлер. Как предателя.
– Что! – буквально взвыли Фуэс и Кутюр, а Маккитерик выпучил глаза.
– То, что слышали. Ваш друг был агентом СБ.
– Чушь! – крикнул Кутюр. – Он был черным спецназовцем.
Мердок повернул голову и смерил его взглядом.
– Вы воевали рядом с ним? Или лично знаете кого-нибудь, кто может это подтвердить.
Кутюр заколебался, понимая, что находится сейчас в не очень выгодном положении.
– Я… лично нет. Но часто слышал, как он описывал некоторые сражения, которые действительно проходили вблизи Аргента.
– И что с того? Я тоже могу приблизительно описать некоторые сражения времен Александра Македонского.
– Вы намекаете, – медленно произнес Фуэс, – что Валентайн никогда не был спецназовцем?
Соображаешь. Правда, Не очень быстро. Но почему раньше никто из вас его не заподозрил?
Никто из аргентян не произнес ни слова и не обменялся ни единым взглядом, но будто по команде стали медленно двигаться в сторону двери.
Для Мердока это было даже больше, чем чистосердечное признание.
«Спецназовцы» это прекрасно поняли и, естественно, попытались обойти плинрянина с флангов.
– Вы считаете, что так просто отличить спецназовца, страдающего нарушением нервной проводимости, от мошенника? – спросил Маккитерик. В голосе его, наряду с интонацией оскорбленного, чувствовалась настороженность. – Насколько я помню, один из ваших людей, кажется Додс, тоже подвергался воздействию газа. Почему же вы его не убили?
– Потому что он не был шпионом, как Валентайн. Впрочем, как и вы тоже.
Выражение их лиц ничуть не изменилось, что служило для Мердока еще одним подтверждением правоты его слов.
– Вы сумасшедший, – заявил Фуэс. – Безумец. По какому праву вы предъявляете нам такие обвинения? Причем совершенно бездоказательно.
Мердок презрительно посмотрел в его сторону.
– На вашем месте я бы выбрал для защиты более веские аргументы, чем мое безумие. Мне довелось как-то видеть вас в деле. Помните? Спецназовец – это не только быстрая реакция, но и еще чувство единства с остальными, не говоря уже о беспрекословном подчинении приказам командира.
– Так что же, если я не соответствую образу идеального спецназовца, это уже преступление?
– А как насчет нас? – спокойно добавил Маккитерик.
Он все еще сидел за столом, и Мердок даже немного засомневался относительно его персоны. Может быть, он действительно чист? Или просто не заметил предупреждающего сигнала.
– Кутюра и меня вы не видели нигде, кроме заседаний тактической группы. А обстановка там далеко не боевая. И вы еще смеете судить нас.
Мердок криво усмехнулся: – Вы так легко отрекаетесь от соратников? Не очень-то вы сплотились за столько лет совместной борьбы.
– Мы преданы прежде всего Радиксу, и так было всегда, – сказал Кутюр.
Он сделал шаг к Фуэсу, но это еще больше приблизило его к Мердоку. – И если Фуэс – предатель…
– Погоди секундочку, – заговорил Фуэс. – Ты хочешь поверить этому.
Сигнала Мердок снова не заметил, но как только закончилась фраза, они, все трое, ринулись в атаку.
