ещё остается ждать впереди.
По продвижению в этом направлении Чили считалась страной «отсталой» и «консервативной». Очередные правительства Коалиции (Concertaction), в большинстве своём скомплектованные из бывших «изгнанников» с обширным интернациональным опытом в этом смысле, позаботились об «обновлении» и восполнении «пробелов». Кстати сказать, нам ещё далеко до уровня аморальности «развитых стран», но мы уже катимся по наклонной со скоростью, на которую Грамши не мог бы пожаловаться. (По этой теме читателю стоит обратиться к великолепной книге полковника в отставке Хосе Антонио Кинтероса Jose A. Quinteros El espiritu a la carcel. Santiago, 2004).
Разрушительными деяниями над собственной Родиной чилийские «изгнанники» оплачивают внешнему миру предоставленный им в своё время теплый прием и помощь, как беглецам от жестокой диктатуры. Эта помощь включала в себя обширные финансовые ресурсы, академии, обучение, вплоть до присвоения научных и почётных званий. И это финансирование, судя по всему, не прекращается. Например, откуда коммунисты берут фонды для содержания под своим патронажем известных организаций: «родственников задержанных и исчезнувших», «изгнанников» «реабилитированных» и т. д.? Кто-нибудь может поверить что тьма лжесвидетелей предоставляет показания в процессах против военнослужащих безвозмездно? Все они хорошо оплачиваются деньгами весьма таинственного происхождения.
Обратимся к другой теме, которую мы уже затронули в предыдущих главах — к теме мести, направленной против военнослужащих. Согласно мнению Михаила Семёновича, сейчас эта месть демонстрирует нам и другую истину. Если в своё время по пути к процветанию Чили шла одна, то сейчас процессы, идущие в стране, нашли подражателей за рубежом. Мы не единственные, кто вступил на путь переписывания истории и где изгоняется из сердец чувств благодарности к военным. А вместо этого обрушивается на них жестокая месть, лицемерно облаченная в тогу правосудия и «прав человека» (в действительности, они должны были бы называться как «права леваков», так как не защищают никого, кроме них).
Происходящее у нас, точно так же имеет место и в Аргентине, где военнослужащие (тоже оказавшиеся сейчас в заключении) должны были противостоять отрядам «Montoneros», контролирующим целые провинции. Уругвайский президент Бордаберри, тоже находящийся сейчас в заключении, возглавил освобождение своей Родины от безжалостного и жестокого террора организаци «Tupamaros». В своё время вся южная часть Латиноамериканского континента была спасена от произвола марксистских боевиков силами военнослужащих этих стран, которые сегодня расплачиваются за свою решительность патриотизм заключением в тюрьмах.
Это не простое совпадение. Здесь есть более глубокий смысл. Это урок, который марксизм преподал Вооруженным Силам всего мира, для того чтобы никому больше в голову не пришло сокрушить какое-либо левое правительство.
С этими выводами, сделанными Михаилом Семёновичем на основе широкого анализа ситуации в мире, можно только согласиться.
Но здесь ещё можно поднять вопрос о внутренней, собственно национальной ответственности.
Не имеет смысла говорить о том, как её понимают наши враги — они делали и делают своё дело, как и ожидалось, в соответствии со своей идеологией.
Более трудно объяснить позицию и поведение наших сторонников — политических деятелей, которые выступали в поддержку военного правительства, а сейчас не подняли своего голоса для разоблачения мести и беззакония, постигших многих невиновных. Эти деятели предпочли ограничиться молчанием, полностью отстранившись.
Я хотела бы спросить таких людей — не говорит ли им совесть, что они остались кое перед кем в долгу? А если бы мы снова вернулись в тот день 11 сентября — как бы они поступили? Встали бы на сторону марксистов и пошли с ними порабощать свою Родину? Не помогло бы — все равно они стали бы первыми жертвами. Остались бы нейтральными? Это было невозможно. Поддержали военных, но с условием, чтобы те ни в кого не стреляли? Тогда нас победили бы террористы.
И чего они хотят на сегодняшний день? Установления истины или мести? Тогда почему не займут принципиальную позицию и не признают и свою ответственность?
Боюсь, что за уклонением от ответов на все эти вопросы скрывается потеря жизненно важного чувства — патриотизма.
Это правда, что в современном мире чувство патриотизма глубоко ослаблено, но мы не должны обманываться на этот счёт.
Тысячи идеологий канули в бурном потоке истории, но привязанность людей к родной земле всегда возрождалась. Не думаю, что какая-либо глобализация вырвет это чувство из человеческого сердца. Демократия, которая многим представляется как окончательное завоевание свободы, является мимолетной модой и занимает чуть больше 200 лет на страницах многовековой истории существования человечества.
Нам нужно не корректировать своё поведение, ориентируясь на моду, а держаться основополагающих моральных основ. Мода изменится, так же как сменятся партии и наши правители. Вместе с ними уйдут в забытье «политически корректные» лозунги, которым пытаются наивно следовать многие.
Единственными по-настоящему корректными в нашей жизни всегда остаются — выполнение долга, служение во благо других и святое сохранение основных и постоянных человеческих ценностей: Вера, Семья и Родина.
Заканчивая этот длительный анализ, зададимся вопросом: что думает о своей ситуации наш герой, осужденный за преступления, которые никогда не совершал?
Михаил Краснов констатирует, что судьи вдоволь поиздевались над ним. Вполне возможно, что делали они это, выполняя далекие от своих прямых обязанностей инструкции. Очень часто выходило, что дополнительно вынесенные ему приговоры не подразумевают никакой разницы между ответственностью лейтенанта (его звание в те времена) и, например, генералом тех лет.
Откуда берет начало эта вражда, ненависть и мстительность?
На мой взгляд, здесь налицо два фактора. Один из них связан со смертью Мигеля Энрикеса. Неважно, что тот погиб в боевом столкновении с оружием в руках. Неважно и то, что пуля, лишившая его жизни, не вылетела из оружия, имевшегося у лейтенанта Краснова. В любом случае — он был командиром и потому должен держать за это ответ.
Главное заключается в том, что со смертью Энрикеса пришел конец организации MIR и за это кто-то должен был заплатить. В уничтожении MIR большой вклад внес лейтенант Краснов — своей чрезвычайно эффективной аналитической разведывательной работой, способностью различить истину, расшифровать замыслы, предвидеть намерения. Наш офицер был образованным, интеллигентным и более способным, чем ослепленные ненавистью террористы. Один раз я спросила Михаила, а было ли у него чувство ненависти по отношению к кому-либо.
— Никогда! — ответил он, не задумываясь, с полной искренностью, — и слава Богу!
Другая причина, которая могла тяжело повлиять на его судьбу, связана с его фамилией. Фамилия Краснов означает символ борьбы против коммунизма. Михаил никогда не претендовал на то, чтобы его имя превратилось в эмблему. Но, скорее всего, противники именно так его и воспринимали.
Может быть, кто-то подумает, что столько лет спустя и на других широтах фамилия Краснова, ставшая символом, ничего не значит, но я так не считаю. Мстительные коммунисты всегда имели хорошую память. К тому же, мы уже слышали, как бывший террорист MIR в суде сказал, обращаясь к Михаилу: «По нашим каналам я узнал об истории Вашей семьи». Это подтверждает, что история Красновых для марксистов была и есть тема известная.
Так или иначе, любая из обеих указанных нами причин одинаково несправедлива. Нельзя осудить офицера только лишь потому, что он сокрушил врага, выполняя свою, предусмотренную законом, ответственную задачу. Нельзя подвергать его издевательствам по той причине, что его семья в определённый момент тоже героически встала на защиту своей Родины и её принципов.
На сегодняшний день бригадир Краснов является военнопленным — одной из многочисленных жертв битвы за мир, в которой Чили потерпела поражение.
