подчиненных. Наклонившись через стол к Мило, старик сказал:
— Открой третью страницу файла. Посмотри, кто был его куратором, кто привел его в Компанию, кто проверял и притащил в Туризм.
— Ты?
— Вот еще! — Грейнджер махнул рукой. — Уж я бы такого не пропустил.
Мило наконец понял.
— Фицхью.
— Точно. — Заметив, как изменился в лице Мило, старик добавил: — Дело не в том, что мы так уж оберегаем карьеру этого мерзавца. Учитывая нынешний политический климат, представь, какой шум поднимет, например, Си-эн-эн.
— Мы же обучали моджахеддинов, что тут нового?
— Туристов ничем не удивишь.
Некоторое время они сидели молча, глядя на гуляющих под жарким солнцем горожан. Грейнджер страдал от жары сильнее — голубая рубашка с короткими рукавами уже потемнела под мышками.
— И как это понимать? — Мило похлопал по картонной папке.
— Что?
— Почему ты снял копию? Почему пошел на нарушение режима секретности?
Старик вытер лоб.
— Думаешь, мне нужна запись, как ты читаешь этот файл? Или такая запись нужна тебе?
— Но ведь Фицхью проверит библиотечные списки?
— Да уж будь уверен, не забудет.
Забавный золотистый ретривер запрыгал у длинных ног Грейнджера, обнюхивая туфли и натягивая длинный поводок, другой конец которого держала половина смешанной гей-пары.
— Джинджер, назад! Оставь его в покое! — Чернокожий парень потянул за поводок.
— Извините, — сказал с улыбкой азиатский партнер чернокожего. — Я постоянно говорю, что собаку нужно обучать.
— Ничего подобного, — сердито запротестовал чернокожий.
— Ничего, ничего, все в порядке, — пробормотал Грейнджер, очень похожий в этот момент на рассеянного старичка.
Мило вдруг пожалел, что они разговаривают не в каком-нибудь офисе, а среди ничего не подозревающих людей.
— Послушай, — заговорил Грейнджер, провожая пару взглядом, — насчет твоего отпуска…
— Не начинай.
— Худшего времени для поездки во Флориду и придумать трудно.
Мило покачал головой.
— Как говорит Фицхью, дело закрыто. Винтерберг уже не вернется в швейцарский «Юнион-банк», потому что Тигра больше нет и платить некому. Энджела не передаст никаких секретов китайцам, потому что она мертва. А ее убийцу французы могут искать и без нашей помощи. Потом расскажут нам, что и как. Я сам этим займусь, когда вернусь.
— А как же Джанет Симмонс?
— А что Джанет Симмонс? Если думает, что это я убил Тигра, пусть представит доказательства.
Грейнджер посмотрел на свои мокасины.
— У нее на завтра назначена встреча с Фицхью. Говорит, разговор пойдет о тебе.
— Послушай, Том, у Симмонс ничего нет. Она просто злится из-за того, что не успела его допросить. Ничего, переживет.
Грейнджер пожал плечами, как будто сказанное Мило можно было бы и оспорить.
— Ты только присматривай за этим файлом получше.
23
Вечером, когда Стефани уже отправилась спать, Мило достал завернутую в газету картонную папку из нижнего ящика комода, куда спрятал ее сразу по возвращении домой. Тина, приняв от него стакан с молоком, покачала головой — мол, тебе все бумажек мало, — а раздевшись, добавила:
— Ты что же, всю ночь сидеть собираешься?
— Нет, только почитаю немножко.
— Не засиживайся. Выехать нужно не позже шести. Сам знаешь, какие сейчас очереди в аэропортах.
— Конечно.
— И без «конечно», мистер. — Она лениво забралась на кровать. — А ну-ка поцелуй.
Он послушно подчинился.
— А теперь живо в постель.
Через полчаса, когда Тина уснула, Мило тихонько оделся, прихватил папку и, позевывая, отправился в гостиную. Там он налил себе водки, выбросил из головы мысли о сигаретах и открыл личное дело Бенджамина Харриса, бывшего сотрудника Компании, бывшего Туриста, бывшего киллера по кличке Тигр.
Бенджамин Майкл Харрис родился 6 февраля 1965 года в семье Адели и Дэвида Харрисов, проживавших в городе Сомервилль, штат Массачусетс. Родители Бенджамина были последователями церкви Христианской науки, тогда как у него самого в соответствующей графе стоял прочерк. Ничего удивительного. Когда человек хочет стать оперативным агентом, он исключает все, что может помешать его планам и увеличить шансы получить кабинетную работу.
Вербовку в январе 1990-го проводил Теренс А. Фицхью, специалист по Азии, только что переведенный на новую должность в Оперативном директорате (который после 2001-го влился в состав Национальной службы секретных операций). Годом раньше Харрис закончил отделение журналистики Бостонского университета, но Фицхью встретился с ним в Нью-Йорке, где свежеиспеченный репортер уже сотрудничал на внештатной основе с «Нью-Йорк пост». В первом отчете Фицхью отмечалась «способность завоевывать доверие, что, по мнению рецензента, является важнейшим и жизненно необходимым качеством оперативного агента. В прошлом мы излишне полагались на техническую оснащенность, и в результате после операций многие исполнители сталкивались с серьезными психологическими проблемами. Лучшее средство в такой ситуации — оперативник, умеющий обрабатывать не только тело, но и душу. Сотрудничество предпочтительнее принуждения».
Мило не питал к Фицхью теплых чувств, тем не менее в данном случае не мог не согласиться с его выводом. Он и сам заметил однажды в разговоре с Грейнджером, что считает крупным недостатком Туризма тот факт, что Туристов, говоря образно, обучают работать с молотком, а не с перышком. Грейнджеру сравнение показалось неубедительным, и Мило, подумав, выразился иначе: «Туристы должны быть мобильными пропагандистскими машинами. Машинами персональной политической пропаганды». Старика и это не убедило, но он, по крайней мере, пообещал взять предложение на заметку.
Пройдя основательную подготовку в разведшколе ЦРУ, на так называемой «Ферме», Харрис отправился в Пекин, где ему предстояло набираться опыта под крылом широко известного в узких кругах Джека Куинна, человека, о котором говорили, что он прошел всю холодную войну в Азии и вынес ее на собственных плечах, перемещая людей и информацию, перебираясь из Вьетнама в Камбоджу, из Камбоджи в Гонконг, Китай и Малайзию. Единственной страной, где Куинн споткнулся, была Япония, и там он с 1985-го по 1999-й, год смерти от рака, оставался персоной нон-грата.
Первые отзывы Куинна о новом рекруте были исключительно положительными, он отмечал способность новичка быстро усваивать информацию, отличное знание языков и успехи в постижении тонкостей профессионального мастерства. За четыре первых месяца, с августа по ноябрь, Харрис успел создать собственную сеть агентов из двенадцати человек, работавших в различных отделах китайского правительства и предоставлявших информацию, на основе которой — разумеется, после проверки —
