Примаков с улыбкой поцеловал и вторую предложенную руку и рассмеялся, когда Стефани вытерла ее о шорты.
— Правильно делаешь, у меня могут быть вши.
— Так вы старый друг Мило? — спросила Тина.
— Можно и так сказать. — Он снова улыбнулся. — Давно уговариваю вашего мужа работать на меня, а он ужасно упрям. Патриот.
— Выпьем? — вмешался Мило. — В горле пересохло.
Русский покачал головой.
— Я бы с удовольствием, но мне еще надо найти своих. А вы идите. Может быть, еще встретимся. — Он повернулся к Тине. — Мило много говорил о вашей красоте. Теперь я вижу, что он скромничал.
— Спасибо, — пробормотала она.
— Осторожно, Евгений, — улыбнулся Мило и повел семью к выходу.
Странный этот эпизод пробудил ее любопытство, и в конце концов Мило признался, что Примаков тоже агент, только уже в отставке, и что «в свое время он был одним из лучших, и многому меня научил».
— Русский агент? Как он мог чему-то тебя научить?
— Мастерство не знает границ. К тому же Евгений больше не русский агент и работает в ООН.
— В ООН? И чем может заниматься в такой организации бывший шпион?
— Наверное, сумел найти себе достойное применение.
Тина уже заметила, что встреча с русским серьезно обеспокоила мужа. От его недавней веселости не осталось и следа.
— Вы говорили об Энджеле?
— По большей части. — Мило вздохнул. — Евгений знал ее. Спрашивал, что случилось.
— И что ты ему сказал?
— Почти ничего. — Он повернулся к Стефани. — Ну, кто у нас проголодался?
Обедать отправились в один из ресторанчиков при отеле, и Мило даже удалось вовлечь Стефани в шуточное обсуждение достоинств и недостатков «Космической горки». В номер вернулись в половине десятого. Все вымотались, а потому Мило с Тиной быстренько ополоснулись, уложили дочку спать и легли сами. На секс сил не осталось, и они просто лежали, глядя через застекленную террасу на повисшую над озерцом луну.
— Тебе здесь нравится? — спросил Мило.
Тина кивнула.
— Хоть немного отдохну от библиотеки.
— В следующем году давай съездим в Швейцарию. Ты никогда там не была.
— Если сможем себе позволить.
— Ограблю банк.
Она рассеянно усмехнулась.
— Мило?
— Да?
Она села — пусть поймет, как это важно.
— Я не хочу, чтобы ты злился.
Он тоже сел. Простыня скатилась с груди.
— Ну так не зли.
Она надеялась на другой ответ.
— Послушай. У меня плохое предчувствие.
— Что-то болит?
Тина покачала головой.
— Здесь что-то не так. Я в этом уверена. Этот русский… Откуда он вдруг взялся? И мне кажется, ты что-то от меня скрыл.
— Ты мне не веришь.
— Дело в другом.
— Нет, не в другом, а в этом самом, — сказал Мило, но не встал и не попытался уйти, как делал иногда, когда они спорили. И только взгляд его ушел за окно.
— Откуда ты так хорошо знаешь русский?
— Что?
— Ты бегло говоришь по-русски. Как будто это твой родной язык. Это Том так сказал.
— Я учил языки. Ты это знаешь. У меня способность к языкам. Может, я не очень хорош в остальном…
Тина устало вздохнула. Все, что он говорил, не имело смысла, не убеждало, звучало фальшиво. Но как облечь в слова то, что сидело гнетущим беспокойством, что грызло изнутри?
Оба вздрогнули — на прикроватном столике замигал и завибрировал телефон. Мило протянул руку.
— Да? — Лицо его напряглось, глаза — он все еще смотрел на нее — слегка расширились. — И Адама. — Пауза. — Сейчас? Но я… — Черты застыли. — О'кей.
Мило положил телефон, но по-прежнему смотрел на нее. Нет, поняла вдруг Тина, не на нее, а сквозь нее. Потом он поднялся и, не одеваясь, шагнул к двери, ведущей на террасу. Выглянул, вернулся к комоду и начал торопливо, как будто отель уже горел, одеваться.
— Мило?
Он натянул рубашку.
— Послушай, я не могу сейчас все объяснить. Некогда. Было бы время, объяснил бы. Все. — Он шагнул к шкафу, открыл, достал чемодан и, опустившись на корточки, повернулся к ней. — Ты права. Я слишком скрытен. И мне очень жаль. Но сейчас я должен уйти.
Тина тоже встала.
— Я с тобой.
— Нет.
Он очень редко говорил таким тоном. Она тут же легла и натянула на себя простыню.
Мило подошел к кровати.
— Пожалуйста, не надо. Тебе нужно остаться. Сюда скоро придут, меня будут искать. Отвечай на все их вопросы. Без утайки. Они все равно все узнают.
— Узнают что? Что ты натворил?
Он опять замкнулся, спрятался за ничего не выражающей маской. Потом усмехнулся.
— Сказать по правде, ничего. По крайней мере, ничего по-настоящему плохого. Но послушай меня. Слушаешь? Я хочу, чтобы ты уехала в Остин. К родителям. Побудь там несколько дней. Может быть, неделю.
— Почему?
— Потому что тебе нужно отдохнуть. Вот и все. Договорились?
Она смогла только кивнуть.
— Вот и хорошо.
Мило вернулся к чемодану, достал маленький рюкзак и начал складывать в него вещи, которые брал каждый раз, когда собирался в командировку. Потом положил айпод и проволочную вешалку из шкафа. Зачем? На все ушло не больше полутора минут. Он застегнул рюкзак, сунул в карман сотовый и присел на край кровати. Поднял руку — Тина инстинктивно вздрогнула. В глазах Мило мелькнуло такое отчаяние, что ей сделалось не по себе.
— Иди ко мне. — Она поцеловала его в губы.
— Я не хочу уходить, — шепнул он ей на ухо. — Так нужно.
— Будешь делать то же, что и раньше? — прошептала Тина.
— Ничего другого не остается.
Мило поднялся, шагнул к двери, но в последний момент обернулся.
— Скажи Стеф, что я ее люблю. Скажи, что уехал по делам. Она уже привыкла.
