тумбочка с телевизором. Манджино смотрел фильм, лежа на диване.
Транкатта, высокий, лопоухий, наслаждался зрелищем и постоянно чесал за ушами.
– А она ничего, – похвалил Манджино, глядя, как актриса, невысокая женщина с длинными черными волосами, делает минет юнцу в форменной футболке.
– Ее зовут Дженис Готтлиб, – ответил Транкатта. – Ей тридцать восемь лет. Живет где-то в Саффолке. Точнее, в Холтсвилле. Недалеко от Налоговой службы. Работает в школьной столовой подавальщицей. Днем – типичная мамаша, а по выходным – звезда домашнего порно. Знаешь, Джимми, на такие самодельные порнофильмы огромный спрос.
– Но не настолько огромный, раз ты мне постоянно недоплачиваешь, – заметил Манджино.
Транкатта только отмахнулся.
– Прошу тебя, не надо. Тебе нравится приходить сюда, потому что я бесплатно даю тебе девок. Ты уже два года пользуешься их услугами. Мы с тобой ведем дела уже два года, и у меня сложилось впечатление, что тебе даже нравится, когда я вот так возмещаю недостачу.
– Такого добра мне хватало и в тюряге, – сказал Манджино, не отрываясь от экрана. – Там тоже в основном отсасывали.
Транкатта поморщился:
– Ради бога, перестань. Я только что поел.
Женщина на экране переместилась на большую кровать. В кадре появился второй юнец. Первый схватил героиню за волосы и запрокинул ей голову. Второй опустился перед ней на колени.
Манджино оторвался от телевизора:
– Ну, давай рассказывай, что там у тебя за новое дело.
– Кино-то? – переспросил Транкатта, вынимая из пачки сигарету «Кэмел» и закуривая. Он опустил голову и нехорошо ухмыльнулся. – Все началось с той парочки из Массапеки. Они называют себя свингерами. Но, по-моему, они просто психи, чокнутые. Однажды приперлись ко мне – как гром среди ясного неба. Показали, как они развлекаются – две парочки вместе. У одного парня бензоколонка где-то на Лонг- Айленде, а другой у него работает, вроде бы механиком.
Транкатта сделал затяжку и продолжал:
– Устроили такую мини-оргию, менялись женами. А потом попросили меня заснять их развлечения на камеру. Ну ясно, крыша поехала у обоих! Потом они начали притаскивать сюда своих женушек с разными парнями. Парни очень разные, ну, ты меня понимаешь. Например, ниггеры. Черные, как сажа. И члены у них огромные, как у жеребцов. Потом стали приводить молодых. Студентов. А может, и школьников – откуда мне знать? Я у них документы не спрашивал. Некоторые их актеры совсем обдолбанные. Хотя и здоровые такие, качки. Больше тебя, Джимми. Просто гориллы какие-то. И всякий раз те двое придурков смотрят все вместе со мной, пока я снимаю. В общем, все началось месяца два-три назад. А в последнее время они начали приводить и других баб, в том числе и ту, что сейчас трахается с двумя сопляками. Кстати, еще раньше эти сопляки оприходовали обеих женушек моих клиентов.
Транкатта снова затянулся.
– Тот тип, который на меня вышел, уверяет, будто они находят желающих сниматься в таких фильмах по Интернету. Не знаю, как ему удается их умаслить, но, видимо, как-то удается. Иногда они заявляются ко мне все вместе, снимают две-три сцены и устраивают групповуху. Они даже помогают мне устанавливать камеры и свет, если развлекается сразу много народу. Им хочется снимать под разными углами. Они-то и приохотили меня к съемкам, и я вроде как втянулся. Теперь у меня повсюду установлены видеокамеры, даже на съемной квартире. Представляешь, пару раз мне удалось заснять дочку хозяина – она занималась «ручной работой» со своим приятелем прямо у моей двери.
Транкатта перестал чесать нос и высморкался в платок, который извлек из заднего брючного кармана. Платок был весь в пятнах крови.
– В общем, – продолжал он, – у этих чокнутых нечто вроде тайного общества, но псих, который все затеял, каждый раз отстегивает мне наличными. Подмазывает меня как следует, а я что, возражать буду? Никто на моем месте не возражал бы, вот и я не против. Беру то, что мне дают. Кстати, им известно, что я делаю для себя копии. И это, по-моему, только еще больше их заводит. Им нравится, когда на них смотрят. В общем, теперь мой доход вырос и я могу обойтись без займов у ребят вроде тебя. Ты ведь заметил, что в последнее время я не прошу у тебя денег?
Манджино потер виски.
– То, что ты мне рассказал, очень интересно, – сказал он, – хотя ничего удивительного тут нет. Но я имел в виду другое. Настоящие деньги. – Он дотронулся пальцем до кончика носа. – Я вот о чем.
Транкатта улыбнулся:
– А, вон что! – Он выключил видео и развернулся в кресле лицом к Манджино. – Да, – произнес он, – с этим все просто замечательно.
– Я тебя слушаю, – поднял голову Манджино.
Транкатта раздавил «Кэмел» в пепельнице, затем достал самокрутку, отрезал кончик зажимом. Прикурил от зажигалки, склонив голову набок. Закрыл правый глаз и глубоко затянулся. Потом положил самокрутку в пепельницу, глубже вдохнул дым и лишь потом выпустил его из легких.
Не сводя взгляда с Транкатты, Манджино тер виски.
– Я называю то дельце «корейская связь», – объяснил, наконец, Транкатта. – Представляешь, связался с узкоглазыми. У них сеть магазинов деликатесов. Я выступаю посредником между корейцами и русским парнем, Владимиром. Ну и имечко – Владимир. Я называю его Влади для краткости. И он вовсе не из русской мафии. Официантом работает. Представляешь? Долбаный официант из Бруклина, в районе Канарси. Он мелкий барыга. Толкает кокс очень солидным клиентам, а я его поставщик. Когда ему удается сплавить граммов сто товара, мне достается штука баксов, а то и две. В последнее время такое происходит все чаще. Раза два в месяц. В конце недели жду очередную партию товара. Ты свободен в пятницу или в субботу вечером?
– Зачем ты мне сейчас об этом рассказываешь? – спросил Манджино, потирая лоб двумя пальцами.
Транкатта пожал плечами.
– Мне нужна крыша, – сказал он. – Вот я и вспомнил о тебе. Ты только что отсидел, а я… я ведь не крутой. И мне не хочется, чтобы кто-нибудь понял, а кто-нибудь рано или поздно поймет, что я совсем не крутой.
Манджино закурил.
– Ну и сколько ты собираешься мне отстегивать? – поинтересовался он.
Транкатта потянулся к своей сигарете, но передумал, раздавил окурок и снова пожал плечами.
– Поскольку ни один человек в здравом уме не посмеет валять с тобой дурака… Предлагаю тебе сорок процентов от корейских дел. Ну и если попутно будут какие-то дополнительные деньги, получишь еще. Как тебе мое предложение? Сорок процентов со всех моих операций?
– Со всех, – повторил Манджино. – Надеюсь, ты ничего от меня не скрываешь. Да, конечно, я могу обеспечить тебе защиту за сорок процентов.
– Значит, договорились. – Транкатта взял двумя пальцами остаток самокрутки, поморщился, раздавил его в пепельнице и закурил новую сигарету «Кэмел». Глубоко затянулся, выпустил дым и посмотрел Манджино в глаза сквозь дымовую завесу. – Итак, – продолжал он, – ты хочешь взглянуть, что я нагреб сегодня за утро? Сейчас внизу работают всего три девки, но любая охотно прочистит тебе шланг – отсосет все, как пылесосом.
– Нет уж, сегодня, пожалуй, возьму деньгами, – сказал Манджино. – Ты как, не против?
Удивленный Транкатта достал из кармана бумажник и отсчитал три пятидесятидолларовые банкноты.
– Сто пятьдесят. Новенькие, как будто только что напечатали.
Манджино посмотрел на нового компаньона в упор:
– Раз мы с тобой отныне работаем вместе, мне бы хотелось, чтобы отныне наши отношения были сугубо деловыми.
Глаза у Транкатты забегали. Явно испугавшись, он пожал плечами.
– Конечно, Джимми. Как скажешь.
